Ольга Резниченко - Испытание
— Я… я — жена Поверенного Искьи. Луи-Батиста Матуа. Я…. он, мы… просим приютить меня и мое дитя… не рожденное еще. Наше дитя. И вот, эта печатка в доказательство… — несмело покрутила в руках кольцо и, нелепо улыбнувшись, снова протянула его Настоятельнице.
— Подойди, пожалуйста, ближе, — неожиданно тон ее голоса сменился с официального на добрый, родной, понимающий.
Торопливо исполнила просьбу. Подошла вплотную к столу. И снова нелепо протянула печатку.
Взяла, взяла та в свои руки…
— Печать настоящая. Что же. Говоришь, ждешь от Луи ребенка? Полукровку?
Тяжело сглотнула.
— Да.
— И, значит, Искья уже отказалась от вас?
— Он… не знаю. Наверно…
— Ясно. В принципе, это и так понятно. Чего спрашивать было. Ладно, милочка. Слушай. Порядки у нас просты: смирение, доверие, открытость Богу. В обиду своих не даем. Чужих — предубежденно уважаем. Однажды принятый в Орден, уходит из него только вместе с тленом. То есть — посмертно. Готова ты нести ношу под названием обет Ордена Эйзема?
— Д-да… наверно.
Улыбнулась.
— Да не бойся ты так. Луи я люблю как сына (хотя он и старше меня на сотню лет). Так что для меня ты как родная. И дитя твое в обиду не дадим. Поможем, защитим. Вот тебе договор. Скрепи его своей кровью — и можешь отправляться к себе в комнату, обживать новый ДОМ.
— С-спасибо, — мило, нервозно улыбнулась.
Женщина открыла ящик своего стола и достала какой-то сверток.
Быстро пробежала взглядом по строчкам, а затем протянула бумагу мне.
— Перечитай… и внизу запечатли свое согласие.
Вдруг чей-то кашель, более манерный, чем естественный, заставил меня содрогнуться и испуганно отпрянуть от стола.
Резкий разворот.
В комнате стояла та самая молоденькая девушка, которую я видела на Искье.
— Виттория? Какая неожиданность, — и снова перемены в голосе Настоятельницы (не нравятся они мне). Холодный, мерный тон.
— Я так и думала, что Матуа не поспеет вовремя, — мило улыбнулась "гостья", — простите, что без спроса… и предварительной записи.
— Да как же Искья и по записи? — ехидно улыбнулась женщина.
— Да все мы… — люди. Были когда-то, — рассмеялась девушка. — Так… чего я пришла?
— Да, чего? — язвительно перекривила Настоятельница. — Да еще Дух, без тела… Что-то произошло… страшное? Важное?
— Я спешила оградить новую мою послушницу от неверных действий.
Удивленно дрогнула бровь.
(а я молчу, молчу, едва дыша! Молчу, ожидая приговора)
— Мария теперь принадлежит Ордену Эйзема.
— Но обет еще не дан? Правда?
— Матуа ж был твоим другом. Неужели не хочешь пожалеть его чувств?
— А я за этим и пришла, Кларисса. За этим. Матуа больше не Поверенный, а простой Член Совета Искьи.
— Это тебе так твоя Богиня сказала?
— Это Я так решила. И Совет постановил.
— Я не отдам тебе полукровку.
— Делить не рожденного? Не кажется глупым?
— Я не шучу.
— Я тоже, я тоже. Вот как родится дитя, как достигнет восемнадцати годков, так пусть и принимает решение — быть с Искьей, или же с Эйземом. Справедливо?
— Чего же я не верю твоим словам, девочка моя?
Расхохоталась Виттория.
— Я слово даю, а не пустые речи веду. С семнадцати лет — полгода у нас поживет, подучится, полгода — у вас. А дальше… Дальше — выбор за полукровкой: родительский Орден, или схожих по сути.
— Согласна, — гордо вздернула Матушка подбородок вверх. — По рукам.
(словно продавали скотину на базаре)
Эй, А Я? А МОЕ слово?
— А…
Вдруг Виттория перебила, мило улыбаясь, резко приблизилась и обняла за плечи.
— Не стоит, не стоит волноваться, Мария, — эти слова прозвучали больше как "не стоит влезать", — Лучше поспеши на выход. Там тебя уже ждет… Матуа.
Короткий, вопросительный взгляд на Настоятельницу…
Та лишь улыбнулась мне в ответ.
— Рада, что все наладилось.
Горькая это была улыбка.
Ей было жаль меня отпускать?
Виновато потупила взгляд в пол.
Несмелые… "за" и "против"…
И все же…
Короткие, быстрые шаги на выход.
* * *… у ворот меня, и вправду, ждал Луи.
Мой Луи…
Жадно схватил в свои объятия. Руки цепами, тяжелыми, вечными цепями обвились вокруг плеч.
Жаркий, страстный, голодный поцелуй в губы.
— Любимая, девочка, судьба моя. Свет мой ясный…. я думал, думал, что больше тебя не увижу… Родная моя…
И снова, и снова…. снова ласки нежных лепестков,
… касания блаженства.
Весь мир завертелся вокруг, сплываясь в неразборчивый калейдоскоп…
Тонула, тонула, захлебывалась удовольствием.
С трудом верилось в реальность своего счастья…
Луи.
Неужели,
… отныне мы свободны?
Вместе
… и рядом?
Навсегда.
* * *Первые пару лет, пока родился ребенок и более-менее стал здоровеньким и крепким, мы жили на Искье.
И да, да…. едва появилась наша крошка на свет, как Луи обратил меня в вампира.
Я принесла присягу на верность Искье.
Но все это неважно! Все это — чепуха…
Ведь отныне наша семья была вместе, рядом и счастлива.
Семья.
Попытки жить человеческой жизнью.
Мы уехали в Лондон. Купили огромный дом в пригороде.
…соседи, прогулки в парк, Дни Рождения…
Жизнь, о которой я когда-то мечтала…О которой МЫ мечтали.
Вампиры?
Но мы чувствовали себя живыми на все сто… и безумно счастливыми.
Поверенные — высшее сословие вампиров в Ордене Вампиров, подчиненный Ордена Искьи, наделенный правами "сыщика", "следователя" и "судьи местного значения". Входит в Совет Поверенных. Обязательный участник Суда Ордена Искьи.
Vivi sepultura — с лат. "живое погребение", "погребение заживо". Согласно уставу Ордена Искьи одно из наказаний. Производится через оцепенение, обездвиживание всего тела вампира (удар кедровым колом в грудь лишает возможности двигаться, но не отключает сознание), и затем закапывают заживо в землю. Пока дерево полностью не сгниет (в среднем, 15 лет), пока и вампир недвижимый, лежит в своей могиле. Самая высшая мера наказания за преступления вампира, доступная для вынесения Советом Поверенных. Предшествующая окончательному приговору Суда Ордена — смертная казнь.
