Фрейлина Её Величества - Дия Семина
Разговор зашёл в тупик, герцогам пришлось некоторое время сидеть молча, чтобы прийти в себя после печальных новостей.
— А теперь, друзья мои, наступил час для настоящего разговора. Сейчас я сделаю магический купол, чтобы никто не смог подслушать, и задам вам очень важные вопросы. Придётся воспользоваться магией чернокнижников, ибо они наши противники.
Не ожидая согласия, царевич что-то прошептал и обычной свечой обвёл круг на полу, рисуя воском защитную магическую «стену».
— Примерно час у нас есть на самый важный разговор, итак, кто такой на самом деле король Альберт? Я чувствовал, что у Руперта есть некая печать секты или ордена чернокнижников. У нас есть некоторая информация в Тайной канцелярии о тайном обществе с магическим залом в Европе. И они посягали на мою жизнь, на вашу, на жизнь Вероники, список их жертв внушительный. И вы единственные реальные свидетели.
Лицо царевича помрачнело, сделалось очень серьёзным. Фридрих снова переглянулся с Элизабет, не понимая, как более деликатно сказать то, что он знает об отце.
Но внезапно первая, слегка смущаясь, заговорила Эйлин.
— Я плохо говорю по-русски, потому скажу по-немецки, дедушка недавно прислал письмо. Я думаю, что письмо — не подлог, а настоящее, единственное за все годы.
— И что говорилось в этом письме?
— Альберт нас прощает, желает встретиться, приглашает в Пруссию. Много красивых фраз, но была приписка, что нам угрожают враждебные силы. Желают уничтожить род. И сейчас время для объединения. Кажется, все отравления и покушения именно от врагов нашего деда. Письма не сохранилось, но думаю, что король Альберт на закате своей жизни, действительно, осознал, что был не прав…
— Дочь! Мы говорили об этом. Он разрушил наши жизни, и так жестоко, что этому нет прощения. Никогда не вернёмся под его опеку, даже невзирая на то незавидное положение, в какое нас поставил твой отец герцог фон Аскани. Я лучше буду умолять русскую царскую семью о помощи, чем снова решусь встретиться с этим жестоким тираном Альбертом. Никого нет в этом мире подлее его. Он сам решил нас использовать, и никогда не думай о нём, как о раскаявшемся человеке, он не человек!
Элизабет так настойчиво и эмоционально проговорила эти слова, что Артемий поймал себя на ужасной мысли, насколько сейчас страшно Веронике, если она оказалась в плену у такого ужасного монстра.
Глава 35. Родовое проклятье
Алексей повторил свой вопрос о настоящей роли Альберта, требуя ответить, как есть и по возможности, не скрывая никаких деталей.
— Итак, расскажите всё, что вы о нём знаете.
Фридрих сделал глоток остывшего чая, пытаясь собраться с мыслями. Прекрасно понимая, что Алексей и так всё знает, сейчас каждое слово – проверка лояльности, если герцоги не сдадут «экзамен», то не получат поддержку от царей, и тогда жить им осталось недолго.
— Мой отец — магистр тайного ордена. Я не знаю, как он называется, но догадываюсь, что зал находится где-то в Пруссии, а может быть и несколько залов. Но Альберт не простой епископ этой секты, он патриарх. Я должен был возглавить Пруссию как светский король. Вильгельм – занять должность епископа Прусского при отце. Об этом я узнал случайно, и показалось, что это слухи. Магических сил в нашем роду нет более двухсот лет.
Алексей постучал пальцами по столу, словно размышляя или припоминая что-то давнее:
— Орден тёмных магических сил? Как-то так называется эта секта? Они несколько десятилетий только и делали, что сеяли смуту, меняли неугодных правителей на выгодных. Но это не ради обогащения или политической выгоды, здесь дело совершенно в другом, жажда абсолютной магической власти. Вот что я понял, когда находился под воздействием яда. Они пытались полностью подчинить меня. Как и всех. Скорее всего, патриарх избранный единогласно или захвативший абсолютную власть получает какие-то невероятные магические способности, типа вечной жизни.
— Мой отец и есть патриарх, а идеей вечной жизни он бредил всегда, сколько себя помню. И у меня есть предположение, где именно находится из магический зал.
Фридрих наклонился, подманил пальцем Алексея и прошептал название старинного аббатства на побережье, куда въезд для посторонних строго запрещён.
В этот момент герцог вскрикнул, рукой прижал грудь в области сердца и захрипел.
— Артемий, нам придётся срочно лечить герцога, сейчас сходим за книгой, и начнём отчитку, это лярва, бесовская сила начала его уничтожать из-за «предательства», значит, место указано точное.
— Я могу сбегать с вами, на улице уже горят фонари, нам лучше вдвоём, а вы помогите дедушке, — прошептала Эйлин, и сама потянула князя на улицу, побежали в другое крыло дворца через парк, забрали магическую книгу Вяземских. Вернулись и начали тяжёлую отчитку, под руководством Алексея, уж он эту магическую процедуру, разработанную когда-то Ульяной, на себе испытал.
— Через часа три вам станет легче, а через неделю даже помолодеете. Все болезни от этой пакости. Всё будет хорошо. Надо держаться.
Прошептал царевич и позволил Артемию впервые в жизни делать настоящую магическую работу.
Закончили чтение книги часа в три ночи, обессиленные улеглись спать в этой же спальне на кушетке, диване и на кровати, и только Алексей ушёл спать к жене, переживая, что зря взял свою ненаглядную Марию в такое опаснейшее приключение.
Слуги не решались входить до утреннего чая, но к одиннадцати часам утра на дворцовую площадь влетела карета, и кучер закричал во всю мощь своего крепкого горла: «Принца Габриэля ОТРАВИЛИ!»
— О боже! — простонал Тёма, предчувствуя, что прямо сейчас ему придётся повторять изнурительный сеанс лечения. Быстрее поднялся с диванчика, проверил самочувствие герцога и поспешил приводить себя в рабочее состояние.
— Мама останется с дедушкой, а я с вами, Ваше Сиятельство, — прошептала Эйлин.
— Хорошо, у нас неплохо вчера получалось и, кажется, что у принца дела обстоят намного хуже, чем у вашего дедушки.
— Да, я этого боюсь. Но вы невероятно сильный маг, я верю в ваши силы, — прошептала Эйлин и покраснела.
Тёма неожиданно для себя тоже покрылся румянцем смущения. Но эту неловкую ситуацию спас Алексей, влетевший в комнаты герцогов с ужасными новостями.
— Его Высочество отравлен классическим ядом «Поцелуй любви», сейчас он в ужасном состоянии, девице Эйлин лучше его не видеть, а вам, Артемий Петрович, и мне предстоит ещё более тяжёлая работа. Держитесь! Надеюсь, что более пациентов у нас не будет. Поспешим, нам уже подали завтрак
