Излечи от ненависти - Диана Лихарт
Нахмурившись, вонзилась пальцами в мягкую кожу рук, причиняя себе боль, но в данный момент это совершенно не волновало. Моя реальность рассыпалась на глазах, словно песок утекал сквозь пальцы, и я осознавала, что более нет смысла даже бороться за…
«За что? Я не была человеком. Жила в иллюзии, чтобы в один момент всё начало разрушаться».
А следом криво усмехнулась, вспоминая кое-что иное, показавшееся крайне «забавным». Мне говорили, что Белорецкий предпочитал на роль любовниц ведьм, чем-то они его привлекали, а ещё могли поведать много запретного. И тут, как по закону подлости, одиннадцать лет назад Арсений зацепился конкретно за меня в том злосчастном клубе. Да, я его «истинная», он мог что-то ощутить, но сейчас оказывается, что я ещё и ведьма, а это прямо какой-то «джекпот».
— Мне удалось скрыть твою сущность. Каждый год я повторял одну и ту же процедуру, усиливая воздействие, насколько это было возможно, чтобы не навести вред тебе, но невозможно скрываться от себя постоянно. Мне удалось оттянуть момент твоего пробуждения, но делать это дальше чревато последствиями. Ты должна инициироваться, а после я вновь скрою твоё происхождение, будешь жить, как раньше…
— Стоп! — резко оборвала отца, поднимая руку ладонью вперёд и на миг прикрывая глаза.
Слышать весь этот… бред удавалось всё сложнее. Как-то гладко у отца получалось. Слишком.
— Пожалуйста, принеси мне воды с лимоном, — не открывая глаз, попросила.
Было невыносимо смотреть на человека, которому ты доверяла всю жизнь, и, который сейчас так легко распоряжается твоей жизнью и тем, что принадлежит только тебе. Отец не торопился уходить, но всё же выполнил просьбу. А оставшись одна и выждав пару секунд, достала из облегчённого джемпера телефон, более не думая, сбрасывая одно короткое сообщение и тут же пряча сотовый обратно.
«Всё зашло слишком далеко. Отец может не поверить моим словам. Примет всё за бунт», — размышляла про себя, бросая взгляд за окно, где отчётливо виднелись верхушки деревьев.
Папа вернулся довольно-таки быстро, выглядел расслабленным, но я кожей ощущала его внутреннее напряжение. А стоило мне выпить воду из высокого хрустального стакана, и…
— Я понимаю, ты шокирована. Скорее всего не веришь моим словам, считаешь их шуткой. Но, поверь, Катя. Существует иная изнанка этого мира, и тебе будет намного лучше, если никогда с ней не столкнёшься, — настаивал мужчина, сидя на краю кресла, подавшись ко мне.
Я молча разглядывала его, силилась понять, как за столько лет ничего странного не заметила. Ладно я, но…
— Мама даже не догадывалась ни о чём? — ровно уточнила, на что заслужила отрицательное резкое мотание головы.
— Я прекратил практиковать магию за несколько лет до встречи с твоей мамой.
— Но ты сказал, что спрятал мою сущность после рождения. И ещё каждый год усиливал это воздействие. Как?
— Тайно. Вне стен нашего дома, — хмуро произнёс, дёргая нервно губой, отводя взгляд на стеллаж с книгами.
Мне было крайне тяжело смотреть на отца, и я отвела взгляд, перебирая в уме воспоминания далёкого детства, желая отыскать хоть что-то, что уличит отца во лжи или ведьмовстве, но кроме счастливых моментов не было ничего, словно…
— Ты стирал или корректировал мою память, воспоминания? — затаив дыхание, принялась ждать ответа.
Ощущала, как внимательно и цепко родитель рассматривает меня, словно желая зарыться в голову. Да и в целом, передо мной сидел незнакомый мужчина: жестокий и беспощадный. Сверхъестественные существа все обладали сильным внутренним стержнем, и могли дать достойный отпор, а отец, столько лет скрываясь от себе подобных, явно оброс более внушительной бронёй, и готов был защищать себя и свою семью в любой момент.
— Ни разу, — прозвучал лаконичный ответ, в котором сразу уловила нотки лжи, но не стала акцентировать на этом внимание.
— И, что дальше? Поможешь мне… инициироваться, а после вновь наложишь скрывающие заклинания, и я заживу, как прежде? — отстранённо, с каплей холодности спросила, возвращая взгляд на отца, который в данный момент был максимально хмур, а ещё сжимал руки в кулаки, словно сдерживая своё внутреннее недовольство.
— Как прежде, уже не будет, дочь. Ты знаешь правду, и я не собираюсь корректировать твою память. Это осознание поможет тебе развить интуицию и избегать ведьм, и всех, кто живёт не по людским законам.
Криво усмехнувшись, поднялась с кресла, подходя к окну, затем к стеллажу с книгами, обходя кабинет по кругу, а после вновь останавливаясь у окна, рассматривая будку охраны и запертые кованные ворота. Сейчас для меня это являлось клеткой, и даже забавно осознавать, что всегда жила в мнимой свободе. Мне не давали права выбора, может, один раз и смогла как-то выбраться из этого… хаоса, но это было огромным везением, и я даже благодарна сейчас Белорецкому за одиннадцатилетний инцидент. Видимо, я была настолько опустошена и на «пике», что отец отпустил меня, расширил границы клетки, продолжая оставаться незримым наблюдателем в тени. Уверена, он наведывался в Соединённые Штаты чаще, чем утверждал мне, следил, чтобы моя сила вдруг не проснулась.
— Я бы хотела тебя кое с кем познакомить, — ровно произнесла, наблюдая, как к воротам подъезжает мощный чёрный тонированный внедорожник.
— С кем? — резко спросил отец.
Развернувшись, направилась к выходу из комнаты, принимая для себя решение, после которого уже ничего нельзя будет обернуть назад.
— Увидишь. Прикажи охране пропустить гостя, — приказала, останавливаясь у распахнутой двери, полу боком оборачиваясь к мужчине. — Докажи, что я ещё могу доверять тебе.
Папа выглядел крайне недовольным, глаза налились тьмой, и весьма неохотно, но он кивнул, поднимаясь и направляясь к столу, подхватывая лежащий на дубовой поверхности телефон, а после связываясь с охраной. Услышав короткий приказ, тут же поспешила на первый этаж, наспех обуваясь в уличную обувь и подхватывая из шкафа свою верхнюю одежду, которую набросила на себя уже на улице. Отец выбежал практически следом в том, в чём был, казалось, холод его совершенно не волнует, в то время как меня трясло, хотя это могло быть от нервов. Я практически сбежала по лестнице, когда недалеко от меня припарковался внедорожник, и открылась дверь, и тут же папа схватил меня цепко за руку чуть выше локтя, вынуждая остановиться.
— Отпусти, —
