Ненависть и другие побочные эффекты волшебства - Ася Оболенская
Пару раз я сталкивалась с ним взглядами, и не видела в глазах то, чего так боялась – холода и отталкивающего равнодушия. Почему-то я была совершенно уверена в том, что он принимал правила игры, понимал меня.
Возможно, у него был какой-то свой план. Возможно, он просто решил придерживаться моей стратегии. Не знаю этого точно.
Знаю другое – он по-прежнему, несмотря ни на что, на моей стороне. От этого легче дышать, жить легче. Но этого так чертовски мало.
Когда к человеку тянет настолько сильно, даже несколько метров расстояния кажутся запредельными, приходится мучиться, сдерживать себя, стараться отвлечься, перекидывая мысли, которые отчаянно возвращаются к колдуну, на какие-то другие темы.
Вечер завершался официальной речью куратора курса. Именно после нее я и собиралась покинуть мероприятие, не привлекая лишнего внимания. Но сейчас, держа в поле зрения Вадима, мне совершенно не хотелось этого делать.
Наоборот, я надеялась, что момент, когда колдун с серебристыми волосами, выглядевшими словно рисованными, как можно дольше не поднимется на сцену, не возьмет положенное ему слово.
Но, увы, он все-таки занял подготовленное для него место в назначенное время.
Вместе со всеми я подошла поближе к сцене и стала ждать речи, которая должна ознаменовать окончание официальной части мероприятия.
Я слушала умудренного опытом мужчину в пол уха, до конца не понимая смысла предложений. Произнесенные куратором слова упорно не хотели складываться в моей голове во что-то связное и понятное. Все мое внимание занимал Вадим, который, кажется, совершенно неслучайно оказался практически позади меня.
От осознания того, что нас разделяет не больше метра, сердце тут же забилось быстрей, хотя, если честно, я думала, что быстрее уже невозможно. Кажется, еще немного, и оно точно вырвется из груди.
Желание сделать шаг назад практически непреодолимое. Держусь из последних сил, сжимаю ладони в кулаки и изо всех сил стараюсь заставить мозг воспринимать речь куратора. Но куда уж там, голова даже слово «куратор» уже не воспринимает.
Я чувствую близость Вадима каждой клеточкой тела. Такое родное, такое приятное и теплое ощущение, что на душе сразу становится спокойнее. Я даже не сразу понимаю, что седовласый колдун уже закончил выступление. Реагирую лишь тогда, когда замечаю, что стоявшие вокруг меня люди уже закончили аплодировать и теперь начинают расходиться.
И в этот момент я все-таки не сдерживаюсь. Отдавая себе отчет в том, что делаю, разворачиваюсь в ту сторону, где должен стоять Вадим. Я чувствую, я уверена в том, что он именно там. И я не ошибаюсь.
Дежурная ухмылка на губах, пронизывающий взгляд темных, практически черных глаз.
- Поздравляю с окончанием учебы. – и тон совершенно привычный.
- Спасибо. – а вот у меня явно есть ряд проблем с самоконтролем. – А что ты тут делаешь?
И с выбором вопросов, кажется, тоже.
- Ну не мог же я пропустить такое важное событие для своей бывшей ученицы. – глупому понятно, что сказанное – чистой воды сарказм, даже улыбнуться в ответ хочется.
И я практически успеваю это сделать, осекаюсь лишь в последний момент, когда замечаю взгляд Александрины, которая внимательно за нами наблюдает с противоположного конца зала.
Желание радоваться вместе с ощущением спокойствия тут же испаряются. Я вспоминаю о том, как и при каких обстоятельствах оказалась здесь. Вспоминаю, что предшествовало этому вечеру.
Именно эти воспоминания заставляют меня просто кивнуть и сухо ответить:
- Ясно. Рада была повидаться.
Чтобы не усложнять и без того трудную задачу – уйти отсюда, я как можно скорей разворачиваюсь и направляюсь к выходу. Пока не передумала, пока силы есть.
Я благодарю Вадима за то, что он не препятствует мне. Судя по ощущениям, он еще немного стоит на месте, а затем уходит вглубь зала, растворяясь среди оставшихся гостей.
Путь до дверей дается непросто. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не обернуться, раз за разом повторяя фразу о том, что не должна привлекать внимание, но все-таки не могу перебороть соблазн и уже перед самым выходом из зала останавливаюсь, чтобы в последний раз оглядеть собравшихся.
Увы, мне не везет. Хотя, возможно, это и к лучшему. Выцепить взглядом Вадима среди всех колдунов и колдуний не получается. Приходится признать свое маленькое поражение и продолжить путь. Обречённо, с какой-то тоской, причина которой даже мне толком не понятна. Тоской и каким-то странным гнетущим ощущением, предчувствием чего-то неприятного. Словно в промозглый осенний день, когда за окном сплошная тоска и серость, тебе непременно нужно выйти из дома. В магазин, на учебу, на работу. Куда угодно.
Думаю, вы понимаете, о чем я.
Охранник на входе вежливо прощается со мной, и вот я уже за пределами большого зала. Осталось добраться до гардероба, забрать пальто, и вот она – свобода.
Я успеваю сделать шаг, в очередной раз убедив себя больше не смотреть назад, как вдруг запястье пронзает резкая боль. Настолько сильная и неожиданная, что я непроизвольно хватаюсь за него, сжимаю пальцами здоровой руки. Прикусываю губу, чтобы сдержать то ли стон, то ли всхлип, готовый сорваться с губ, оборачиваюсь и поднимаю голову.
Смотрю в открытые двери зала, из которого только что вышла. Смотрю, потому что теперь нет сомнений, теперь внутри меня абсолютная уверенность в том, что произойдет что-то плохое.
Оно уже происходит.
Оставшиеся после мероприятия колдуны и колдуньи выглядят растерянными. На чьих-то лицах замерло непонимание, а на чьих-то и вовсе испуг. Никто не разговаривает, не слышно даже перешептываний. Шевелиться также никто не торопиться, поэтому я без проблем нахожу эпицентр событий.
В дальнем углу зала, практически на том же месте, где я видела ее в последний раз, стоит Александрина. От ее торжествующего вида все внутри сжимается. Приходится сделать глубокий вдох, медленно выдохнуть, чтобы набраться сил, и лишь затем посмотреть туда, куда смотрит блондинка.
Вадим, которого держат двое колдунов, стоит ко мне спиной. Я не могу видеть его лица, но чувствую его настроение. Он поддался на провокацию, совершил ошибку. Проиграл.
Я не знаю, что стало причиной такого поворота событий, что произошло за то время, пока я шла к выходу, но совершенно точно уверена в том, что дальше ничего хорошего не последует.
Вадим мог бы без труда избавиться от своих опекунов, для этого не потребовалось бы и десятой доли его сил, однако он этого не делает. Стоит и молча ждет, что будет дальше.
Все ждут.
Пауза продолжается еще несколько секунд, на протяжение которых
