Екатерина Неволина - Два шага до рассвета

— К утру их занесет снегом, — пообещал Артур и, распахнув передо мной дверь, предложил: — Входи.

Я заколебалась. Входить в чужое жилище было страшно и неудобно.

— Мы просто пересидим здесь первое время, а потом уйдем, хозяева даже не догадаются, что у них здесь кто‑то гостил, — сказал Артур, правильно расценив мою неуверенность.

Я действительно начинала замерзать и понимала, что после быстрого бега лучше бы поскорее укрыться в каком‑нибудь теплом месте, иначе — непременно заболею, а у нас и без того полно проблем. Я не могу позволить себе свалиться с температурой и обрушить на Артура дополнительный груз забот.

«Так надо», — сказала я себе, переступая порог чужого дома.

Артур все еще молча стоял за моей спиной.

— Что же ты не входишь? — спросила я удивленно.

— Приглашаешь? — он сделал попытку улыбнуться, но я заметила, что ему несколько не по себе.

— Да, входи, хозяева вовсе не против, — спохватилась я, глядя на лежащий у меня под ногами коврик с гостеприимной надписью «Добро пожаловать».

Артур взглянул на коврик, кивнул и вошел в дом. Мне показалось, что, когда он перешагивал порог, лицо его на миг исказила гримаса, а брови сдвинулись, как будто он преодолевал невидимую преграду.

— А ведь и вправду получилось, — он задорно, словно мальчишка, покосился на меня. — Это благодаря твоей помощи.

— Ну, конечно, мы с тобой составим отличную пару взломщиков, — пошутила я.

— Не говори так. Это не совсем удачная шутка, — Артур отвернулся, а я внезапно вспомнила, что мои слова напоминают ему о его человеческом прошлом, и смутилась.

Артур оставил меня в прихожей и на всякий случай обошел дом. Двигался он совершенно бесшумно, поэтому, когда меня коснулась чья‑то холодная рука, я чуть не заорала.

— Тсс! — прошептал Артур. — Это я. Все нормально, никого нет, но лучше вести себя потише, чтобы не привлечь внимание соседей. В ближайших домах сейчас, насколько я знаю, тоже пусто, но осторожность излишней не бывает. Я задернул везде занавески, но решил пока не включать свет. Вместо него будет вот это…

В его руках возник огонек — Артур зажег спичку и поднес ее к крученой белой свече, которую, оказывается, держал в другой руке. Фитилек вспыхнул, и стало светлее.

— Пойдем в гостиную, я включил там электрокамин, там теплее, — позвал меня Артур.

Я пошла за ним. Гостиная оказалась тоже вполне уютной: небольшая комнатка со старомодным круглым столом, накрытым милой кружевной скатертью, двумя креслами‑качалками, на одно из которых был наброшен толстый клетчатый плед, большим электрическим камином, удачно имитирующим настоящий. Сейчас, когда камин был включен, внутри него что‑то крутилось, создавая видимость, будто пластмассовое пламя, подсвеченное изнутри красноватым светом, действительно подрагивает на пластмассовых черных углях.

Подойдя к камину, я протянула к нему озябшие руки. Артур принес еще несколько свечей и поставил их на полку над камином. Немного отогревшись, я принялась с любопытством оглядываться. На полке над камином стояли всякие мелочи: фарфоровая тарелочка, деревянная статуэтка умывающейся кошки, несуразный смешной Санта‑Клаус и еще — семейная фотография в простой деревянной рамке. Я взяла ее в руки. На диване сидел благодушный мужчина в синем свитере, одной рукой по‑хозяйски обнимающий симпатичную светловолосую женщину, а перед ними, на переднем плане, находились круглолицый белобрысый мальчишка лет пяти и большая, с него размером собака породы ньюфаундленд, иначе — водолаз.

Родители, ребенок и собака… Настоящая семья. Как раз такая, как была когда‑то и у меня.

«Не раскисать! Держать нос по ветру, а хвост пистолетом!» — скомандовала я себе.

Поставив фотографию обратно, я подумала и повернула ее лицом к стене. Мне было стыдно перед этой счастливой семьей, и еще я немного завидовала им.

Я пододвинула поближе к камину одно из кресел, завернулась в плед и мгновенно уснула.

В кухонном шкафу отыскались полпакета гречки, пакет сахара и жестяная банка, полная чая. Артур мысленно выругался: мог бы заранее принести сюда продукты, Полине нужно плотно поесть, удивительно, как после таких испытаний она еще умудряется держаться на ногах. Вот уж дурак, о самых простых вещах и не позаботился!

Тут же в голову пришла мысль, чем же будет питаться он сам. Мысль оказалась неприятной, но пока ситуация еще не стала критической, можно было отодвинуть ее на потом. Достав из шкафа чайник и кастрюльку, Артур вскипятил воды, налил в огромную чашку чай и, поколебавшись, добавил туда три ложки сахара. Сладкий чай — лучше, чем ничего. В кастрюльке на плите закипала вода. Интересно, когда туда нужно бросить гречку: до кипения или после? Ладно, пусть будет после, все равно вода вот‑вот закипит. Все эти простые незамысловатые дела отчего‑то вызвали у него удовольствие. Как же приятно заботиться о ком‑то! Пусть Полина отдохнет, он сам сделает все для нее. Артур надеялся, что она не откажется от чая и гречки… А завтра он постарается раздобыть что‑нибудь получше.

В кастрюле забулькало, он высыпал гречку и так и застыл с поднятой рукой.

Зов. Он звучал внутри его. Настойчивый, глухой, точно удары колокола. От него не спрятаться, не уйти.

«Сын мой! Я жду тебя! Приди ко мне, сын мой!»

Пустая упаковка, шурша, опустилась на пол. Артур сжал виски руками.

«Сын мой!» — пульсировало в голове.

Это был зов Отца. Отец зовет своего заблудшего сына. Нужно только подчиниться этому ласковому голосу — и все снова будет хорошо. Отец поймет, Отец простит. Вернувшись к нему, Артур окажется дома! Дом, надежность, понимание. Не нужно будет никуда бежать, ни от кого прятаться. Как хорошо упасть к ногам Отца, поцеловать его такую родную руку и сказать: «Прости!»

«Сын мой, поспеши домой!» — стучало в висках.

Домой! Сбросить с себя этот непосильный груз, избавиться от ответственности. Кто он такой — лишь глупый мальчишка, еще молодой и совершенно неопытный. Как он мог брать на себя ответственность за судьбу Полины? Отец — мудрый и всепонимающий, он знает, как нужно поступить.

Все было ошибкой. Сейчас он заберет Полину, и они отправятся к Отцу.

Артур вышел из кухни и направился в комнату.

Полина спала, свернувшись клубочком в старом кресле.

— Просыпайся, нам нужно идти, — Артур попытался ее разбудить, но она не просыпалась и лишь сонно бормотала что‑то в ответ.

Ну что же, она ведь такая худенькая, он мог бы унести десять таких, как она. Нужно просто взять ее на руки и на руках отнести…