Триада Крис. Хроники одного задания - Кира Леви
Тем временем проход в пещере резко обрывался.
Асгедец остановился у края глубокого, широкого колодца, со дна которого поднималось голубоватое сияние, призрачным светом освещая неровности каменных стен пещеры.
Вперёд вышел Хранитель. Аргавил достал из скрытого кармана небольшой белый кисет, засунул в него руку. Нашёптывая под нос слова заклинания, мужчина широко взмахнул рукой, рассыпая горсть золотистого песка. Песчинки светящейся дугой взмыли вверх, на несколько секунд озаряя солнечным светом глубокий колодец, а после сложились в плотное золотисто мерцающее облако, подплывшее к краю провала.
Альфа первым вступил на невесомую платформу и приглашающе махнул рукой драконам. Вторым взошёл асгедец.
Эйгарон ещё раз тревожно взглянул на бледное лицо Киарии и шагнул, словно прыгнул с обрыва, отсекая себе путь к бегству.
— Клянётесь, что не причините Киарии вред? — строго спросил он, хмуро вглядываясь в глаза асгедца. И словно кто его под дых ударил. Глаза дракона были того же оттенка, что у девушки. Эйгарон не делал никаких умозаключений на этот счёт, но остро ощутил потребность посмотреть хотя бы ещё раз в бирюзовые глаза Киарии и увидеть в них своё отражение.
— Клянусь силой магии, данной мне при рождении, — немедля произнёс асгедец. — Эта девушка обязана жить! И мы ей в этом поможем.
Магический спуск не занял много времени. Мужчины оказались сразу возле большого неровного, но плоского обрубленного сверху камня высотой в три локтя. Камень слегка мерцал голубым, не слепя пришельцев.
Танг—Вео первым аккуратно положил синеволосого парня на камень и сказал Эйгарону:
— Лейер, положите девушку рядом.
— Что это за тип? Я никогда его раньше не видел, — Эйгарон медлил, ревниво поглядывая на неподвижного паренька. С момента его обнаружения в комнате тот стал выглядеть ещё хуже. Тело словно ссыхалось на глазах.
Асгедец пояснил сразу:
— В моём мире их называют Муроками. Думаю, его перенесло сюда во время ритуала призыва, который проводили маги. Вы ранее могли видеть его в другой форме. Муроки обычно находят себе хозяина среди детей с большим магическим потенциалом. Вместе с ним растут, поглощая излишки магии. Это очень удобно. Дети ведь не контролируют спонтанные выбросы. Напитавшись достаточно, со временем Муроки становятся незаменимыми помощниками. Эти магические создания способны принимать любую форму и менять размер по собственному усмотрению. Они разумны. А сейчас этот Мурок умирает вместе со своей хозяйкой. Она вытягивает из него магию, чтобы удержаться по эту сторону Грани.
Объяснение дракона было полным, но породило массу новых вопросов. Но все они подождут! На кону жизнь Киарии!
Эйгарон решительно подошёл к алтарному камню и бережно опустил на него лёгкое тело. Задержался немного, оправляя подол платья на длинных ногах девушки, и уточнил у Танг—Вео:
— Что дальше?
— А дальше, лейеры, если мы хотим увидеть завтрашний день, то должны защитить себя сразу же, как только Аргавил снимет наручники. Давай, друг. Дело за тобой.
Асгедец одним жестом призвал полупрозрачный щит, отставляя левую ногу назад для упора.
Альфа оглянулся на Эйгарона и кивнул, стоило тому сотворить аналогичную защиту. Теперь два щита почти соприкасались один с другим, переливаясь радужным светом. Драконы оставили только небольшой зазор между ними для рук лисавца, чтобы тот мог прикоснуться к антимагическим наручникам, активировав их снятие.
Аргавилу Белому хватило пары секунд для манипуляций, и тут же мужчин снесло волной магии такой огромной силы, что все трое отлетели спинами к стене каменного колодца.
Щиты потрескивали под напором освободившейся водной стихии. Не распадались только благодаря мастерству драконов.
Стихия Киарии бесновалась, раз за разом накатывая волной на мужчин. И сквозь зыбкую пелену щитов они могли видеть, как белокурую девушку подняло над алтарём и выгнуло дугой.
Сила лилась из неё, более искусственно не сдерживаемая. Успокаиваясь, она стала ласковой. Нежно покачивая свою хозяйку в своих объятиях, стихия опустила её на алтарь Источника и резко втянулась в твёрдый камень.
Всё стихло. Словно вовсе и не бушевала здесь разрушительная сила минуту назад.
Несколько секунд ничего не происходило, а потом присутствующие мужчины ощутили мощный выброс магии, с эпицентром в Источнике. Обновленная магия взметнулась вверх, импульсом распространяясь по отражённому миру.
И Альфа почувствовал на себе благотворное влияние Источника, так же, как и каждый житель поселения лисавцев.
— Созидательница… — прошептал он с облегчением.
* * *
С громким всхлипом я очнулась, вырываясь из плена бесконечного кошмарного видения: я в нём горела в слепящем пламени и вырваться не получалось. Меня мучила безумная жажда, утолить которую я никак не могла. Тянула откуда—то теплую влагу по капле, но это не спасало. Только продлевало агонию.
Приподнявшись, я упёрлась руками в твёрдую шершавую приятно прохладную поверхность. Она светилась спокойным голубоватым цветом. Рядом со мной нашёлся Гриммур. Парень тоже сел. Сонно потёр глаза и хриплым голосом спросил:
— Куда это тебя опять занесло, цесси?
Не успела я что—либо сообразить, как услышала со стороны громкий удивлённый вопрос, заданный асгедцем.
— Цесси?! Цессария?! Госпожа!
Танг—Вео подлетел к алтарю и бухнулся на колени, распластавшись по каменному полу возле моих спущенных с края камня ног. Я опасливо подтянула ноги к себе, не совсем понимая, что нашло на легендарного дракона. И вообще, какой демон решил меня втянуть в свои грязные игры, что моя жизнь стала мне не подвластна? Я, как та трава перекати—поле, несусь туда, куда меня занесёт чья—то воля.
К камню, на котором я восседала вместе с Гриммуром, подошёл декан. Вид он имел весьма бледный и какой-то потрёпанный. У Альфы тоже лоска поубавилось — хвосты уныло висели, волочась по полу, хотя в целом он выглядел помолодевшим.
— Лейер декан, а что происходит? — стараясь не кричать, спросила у того, к кому у меня доверия оказалось больше всего.
Его ответ прервал радостный вопль Гриммура.
— Ого! Госпожа, а я боялся, что мы не найдём тебе подходящего в мужья дракона. Вот же он! Бери, не задумываясь! — он резко заорал, пугая так, что я отшатнулась от него и свалилась бы с камня, если бы не подоспевший декан. Тот подхватил меня и бережно прижал к груди, ставя на пол. Босые ноги закололо мелкими камнями, но не смертельно.
Я не вырывалась из крепких объятий лейера. В них почему—то было спокойнее. Обернувшись в кольце его рук к асгедцу, я шикнула на болтливого Гриммура:
— Замолчи, Гриммур! Язык без костей!
И, собравшись с мыслями, обратилась к распластанному дракону:
— Уважаемый лейер
