Магия торжествует - Илона Эндрюс
— Ты сказала, что хочешь пророчество, — сказал Роман.
Он был одет в свою обычную черную мантию. Славянский пантеон имел две стороны, темную и светлую, и волхв действовал как проводник между богами и верующими. Они служили жрецами, чародеями и, при случае, терапевтами. Роман служил Чернобогу, Богу Смерти, Черному Змею, Владыке Нави царства мертвых. На первый взгляд Чернобог был злым и порочным, а его брат, Белобог, был добрым и светлым. На самом деле все было сложно. Кто-то должен был служить Темному Богу, и этим кем-то оказался Роман. Однажды он сказал мне, что это дело семейное.
У Романа была вся атрибутика темного жреца. Его ряса была черной с серебряной вышивкой по подолу. Его волосы, выбритые по бокам и длинные на макушке и затылке, так что они походили на гриву какой-нибудь дикой лошади, тоже были черными. Даже его глаза под черными бровями были такими темно-карими, что казались почти черными.
— Да. Я просила в общих чертах.
— Черепахи древние. Они живут очень долго и становятся мудрыми.
— Я знаю, что символизирует черепаха, — проворчала я. Тропинка повернула, и мы вышли на поляну, где на зеленой траве покоился большой каменный купол.
Роман своим посохом постучал по куполу.
Купол содрогнулся один раз и медленно пополз вверх, поднимаясь все выше и выше. Появилась тупая черная морда. На меня смотрели два глаза, размером с обеденные тарелки. Колоссальная рептилия открыла пасть.
Я забралась в нее, наступив на губчатый язык.
— Я имела в виду, почему пифии не могут встретиться в здании? Ну, знаешь, где-нибудь в красивом храме?
— Потому что тогда каждый Том, Дик или Гарри захотят услышать предсказание на свою следующую игру в гольф, — сказал Роман, забираясь следом. — А вот таким образом, им пришлось бы рисковать быть съеденными гигантской черепахой, чтобы спросить о своем пророчестве. Только два типа людей могут пойти этим путем: отчаявшиеся и идиоты.
— Если ты скажешь, что я и то, и другое, я ударю тебя.
— Если туфелька будет в пору…
Я вздохнула и направилась через горло вниз по наклонному туннелю к пруду с мутной водой. Со стен свисали длинные нити водорослей. Жидкость пахла цветами. Я нахмурилась. Обычно он был намного глубже. Однажды вампир Гастека, который шел со мной, поскользнулся и полностью ушел под воду.
Я шла по почти сухому туннелю.
— Что случилось со всей черепашьей слюной?
— На мне хорошая мантия, — сказал Роман.
То, что твоя матушка была одной из трех пифий, имело свои преимущества.
Туннель повернул. Я следовала по нему и вошла в большую комнату. Передо мной расстилался пруд, на широких темно-зеленых подушечках которого виднелись нежные лилии. Каменный мост, такой низкий, что по нему переливалась вода, пересекал пруд. Над нами возвышался огромный купол, свет вечернего солнца проникал сквозь его полупрозрачную вершину, окрашивая ее в огненно-красные и желтые тона. Стены постепенно темнели, сначала, будучи зелеными, затем черно-изумрудными.
Мост заканчивался платформой, на которой сидели три женщины. Первая, древняя и иссохшая, спокойно дремала в кресле, ее волосы были такими белыми, что казались пушком. Когда я увидела ее в первый раз, она была свирепой, как хищная птица, готовая пустить кровь. Сейчас Мария в основном спала. Она до сих пор ненавидела меня. Когда я впервые посетила пифий, она заключила меня в магическое кольцо, которое я сломала. С тех пор она то и хотела убить меня. Рядом с ней Евдокия, пухленькая, средних лет шатенка с косой, заколотой на затылке, что-то вязала в кресле-качалке. Маленькая черная кошка терлась об ее ноги. Третья девушка, белокурая и хрупкая, улыбнулась мне. Я спасла ее от смерти, и Сиенна всегда пыталась помочь мне в ответ.
Позади женщин стену покрывала высокая фреска с изображением Гекаты. Она стояла перед большим котлом, расположенным на пересечении трех дорог. Старуха, мать и дева, все аспекты их богини-ведьмы.
— Ты ищешь видения? — спросила Сиенна.
Значит, мы проходили всю церемонию целиком.
— Да.
— Задай свой вопрос.
Евдокия наклонилась и ткнула Марию вязальной спицей. Пожилая женщина вздрогнула, моргнула, увидела меня и закатила глаза.
Я должна была сформулировать его аккуратно.
— Люди Серенбе были убиты ради их костей. Я хочу знать, кто это сделал и зачем.
Сиенна откинулась назад. Поток магии запульсировал от двух других женщин. Она подняла руки, выглядя как лебедь, собирающийся взлететь. Ее глаза остекленели. Улыбка растянула ее губы. Использование магии доставило Сиенне неподдельную радость.
Она отшатнулась. Дальняя стена исчезла.
Перед нами расстилалось поле битвы, люди в иссиня-черных доспехах сражались против людей в современном снаряжении. Огонь оставлял длинные следы на поле, вырываясь на высоту десяти футов. Запах обугленной плоти ударил мне в нос. Воздух наполнился металлическим запахом крови. Я вдохнула его и ощутила вкус человеческой крови на языке. Мгновение — и я оказалась там, в гуще резни. Люди рвали друг друга, их лица были искажены яростью и ужасом, эмоции были настолько первобытными, что бойцы выглядели как актеры в масках в гротескной пьесе.
Пот, кровь и слезы пропитали пространство вокруг меня, а за всем этим была стена огня.
Что-то взревело на другом конце поля боя. Я стала протискиваться туда. Лезвия сверкали на солнце, рубя и кромсая. Меня обрызгало кровью. Человеческие кости, лишенные плоти, раскалывались у меня на глазах, превращаясь в порошок.
Если бы только я могла подняться повыше…
Сражающиеся разошлись. Передо мной выросла гора трупов. Я стала взбираться на нее, перелезая через тела, липкие от засыхающей крови. Почти добралась. Почти.
Я взобралась на вершину. Вдалеке золотая колесница прорвалась сквозь ряды бойцов. Отец… Раздался еще один низкий и ужасающий рев, подобного которому я никогда раньше не слышала. Я обернулась и увидела два глаза, ярко-янтарные и горящие, уставившиеся на меня из темноты, поднимающейся над схваткой. Темная фигура налетела на меня справа на двух больших крыльях. Это выглядело смутно знакомым, почти как если бы…
Огонь поглотил все, его жар опалил меня.
Свет исчез, и стена появилась снова. Сиенна была неподвижна.
Я ждала.
Никто ничего не говорил.
— Это все? — спросила я.
— Это все, что я смогла увидеть.
— Итак, большая битва, кровь, пламя, человеческие кости и все горит?
Она кивнула.
— Это ничего не объясняет.
Сиенна развела руками.
— Есть ли пророчество?
— Ко мне ничего не приходило.
Чушь собачья. Всегда было пророчество.
— Я хочу вернуть свои деньги, — сказала я.
— Ты нам ничего не заплатила, неблагодарная, — сказала мне Мария.
— Это бесполезно.
— Извини, — сказала Сиенна. — Это не
