Ларисса Айон - Темная страсть
Руна — чудо. Если б не проклятие, он бы благодарил свою счастливую звезду за то, что Роуг вынудил его соединиться с ней.
— Я не очень знаю, как превращаться, — признался он.
— Ну, когда превращаюсь не во время полнолуния, я просто представляю свое превращение… и оно происходит.
Эйдолон говорил что-то похожее насчет того, что присутствие рядом какого-нибудь демона помогает превратиться в этот вид, а в остальных случаях ключ — концентрация. Шейд мысленно прошелся по дюжинам разных видов и в конце решил не пугать Руну слишком сильно. Он остановился на демоне-сора. Сосредоточился… и тут же почувствовал жжение растягивающейся кожи, сильную боль лопающихся суставов, и не успел он и глазом моргнуть, как у него появилась красная кожа, длинные ногти и хлыстообразный хвост.
Отлично.
Руна попятилась на шаг, но наблюдала за ним с любопытством, безо всякого страха.
— Ты похож на карикатурного дьявола. Не хватает только трезубца.
Шейд рассмеялся, потому что Тайла говорила то же самое про Циску, медсестру-сору в госпитале. Ту, которая выделывает изумительные штуки своим хвостом…
Что навело его на одну интересную мысль…
Шейд взмахнул хвостом, обхватив Руну за талию. Она не сопротивлялась, когда он потянул ее к себе, хотя заметно сглотнула, когда увидела его эрекцию. Он взглянул вниз и… о да, этот инструмент мог вызвать некоторый трепет. Он пульсировал насыщенным малиновым цветом, и головка была широкой, с блестящей капелькой возбуждения, выступившей на кончике.
Но, похоже, ей было не страшно.
— Для тебя это так легко, верно? — пробормотала Руна.
— Что легко?
— Секс. Соблазнение женщин.
Шейд провел пальцем по вершинам ее грудей.
— В этом весь я. — Он медленно скользнул хвостом по ее обнаженной попке. — Раздвинь ноги.
Руна подчинилась, заколебавшись лишь на долю секунды. Он нырнул хвостом между ее бедер и легонько погладил кончиком промежность. Она издала такой женственный звук — чуть слышный прерывистый вздох, который он так любил слышать.
Пальцами обеих рук он погладил груди и использовал свои чуть длинноватые ногти, чтобы легонько сжать их, продолжая щекотать ее между ног хвостом. Какая, однако, удобная и полезная штука этот хвост.
Что ж, возможно, эсгенезис не такая уж плохая вещь.
Для мужской особи, имеющей пару, по крайней мере.
Опустив голову, он лизнул языком ее сомкнутые губы, требуя открыться для него. Когда она подчинилась, он скользнул в рот, ощутив слабый привкус зубной пасты, и подивился, когда только она нашла время — и силы — почистить этим утром зубы. Жаждая вкусить больше, взять больше, он просунул язык глубже и начал легкий проникающий ритм, от которого она стиснула его плечи и стала вращать бедрами с тем же чувственным пылом.
До Руны он никогда не любил целоваться, питал отвращение к интимности этого действа. Но ему нравилось, как она вкладывает всю свою душу в каждый поцелуй. Ее нельзя было назвать умелой, но недостаток опыта компенсировался эмоциями и старанием.
Одна ее рука скользнула между ними, и пальцы пробежали по головке члена, скользкой от выступившей влаги. Застонав, он откинул голову назад и позволил ей поиграть, чего она не делала с тех самых пор, как начался весь этот кошмар. Этой ночью Руна дала ему так много, и пришло время ответить ей тем же.
Он приблизил рот к ее ушку, легонько куснул мочку.
— Ты пахнешь мною, Руна. Ты знала, что каждый раз, когда я вхожу в тебя, моя сущность проникает в твое тело? В кровь, в волосы, в кожу. — Она задрожала, но от его ли слов или от того, как он хвостом медленно и нежно ласкал ее чувствительные складки, он не знал. — Я хочу попробовать тебя везде.
Пришел его черед задрожать, когда он вспомнил, как предыдущей ночью он пальцем поймал ее возбуждение и поднес ко рту. Оно было изысканным, пряным и нежным, как ирландский крем.
Кровь ударила в голову, застучала в эротическом ритме, заставила его опуститься на колени. Он боготворил ее плоский живот. Шейд пробежал языком от пупка к границе, отмеченной мягкими завитками цвета карамели. Когда она тихо ахнула, он поднял взгляд. Руна наблюдала за ним с широко открытыми глазами, и до него дошло, что впервые его рот так близок к этому прекрасному женственному месту. Даже когда они встречались, он не утруждал себя тем, чтобы любить ее вот так.
Идиот. Сколько времени потеряно!
— Раздвинь ноги пошире, — скомандовал он, и, по-прежнему наблюдая за ним, она подчинилась.
Не сводя с нее взгляда, он проник в нее языком. В тот же миг глаза ее затуманились, губы приоткрылись. Это эротическое зрелище бросило бы его на колени, если б он уже не стоял на них. Отчаянно жаждая большего, он обхватил ее бедра ладонями, раздвигая пальцами нежные женственные складки.
Он захватил ее плоть в рот, вначале полизывая, а потом посасывая длинными, мягкими потягиваниями. Ее руки стискивали его волосы, удерживая на месте, но он и не собирался отстраняться. Не теперь, когда сладчайший нектар на земле и в Шеоле тек ему в горло, освещая его изнутри.
— Шейд, о да…
Она дернула бедрами и вскрикнула в пароксизме страсти, задрожав с такой силой, что ему пришлось крепко держать ее, чтобы довести до высшей точки. Когда ее мышцы мелко задрожали от мощной силы оргазма, он нетвердо поднялся на ноги, опьяненный желанием.
— Хочешь, чтобы снова стал собой? — спросил Шейд, гладя ладонями ее руки, чувствуя силу мускулов под шелковистой кожей.
— Нет, — прошептала она. — Это часть того, кто ты есть.
Ад и все дьяволы! Взрыв эмоций, который исходил от нее, сотрясал все его тело, размягчал кости. Это было опасно, но он ничего не мог с собой поделать. Ему необходимо быть внутри ее.
Руна обхватила его ногами за талию, и он вошел в нее осторожно, мягко, на всю длину, своим размером растягивая ее внутренние мышцы.
— Я делаю тебе больно, — простонал Шейд, — мне надо превратиться обратно.
Она взяла его лицо в ладони и удержала взглядом.
— Останься. Пожалуйста.
Вынужденный исполнить ее просьбу, он начал медленно двигаться. Ее тугой жар восхитительно сжимал его, и ему удалось сделать еще несколько медленных, легких погружений, прежде чем инстинкт взял верх. И тогда он ворвался в нее, как одержимый демон, кем он, собственно, и являлся. Руна выкрикивала его имя снова и снова, и каждый раз, когда оно слетало с ее безупречных губ, ему приходилось прикусывать щеку, чтобы тут же не кончить.
Шейд сдался, когда она подалась вперед и куснула его в плечо. Оргазм пронзил позвоночник, словно удар молнии. Руна закричала в своем освобождении, и ее тугие тиски выжимали из него оргазм за оргазмом, пока он не потерял им счет.
