Обнаженная для зверя - Марина Анатольевна Кистяева
А еще как смотрит на нее.
Сола сразу попала под гипноз карих глаз. Пусть Анджей и находился еще на расстоянии, кожу защипало, словно десятки сотен мелких иголок разом коснулись ее.
Потом он сделал шаг. Еще один.
Сола попыталась улыбнуться.
Не смогла...
Ее заворожило лицо Анджея. Он похудел. Этот факт она тоже отметила мимолетом. Его глаза не зря сразу привлекли внимание. Они пожирали Солу. Это первое. Еще она заметила тревогу. И то, что Анджей сердится.
Он оказался рядом быстро.
Мгновение - и навис над ней.
- Тебя заперли? Кто? - недобро рыкнул он.
От его тела шли невидимые вибрации. Странно другое - она не испугалась. Уже давно внутри созрела уверенность, что он ее не тронет. Не физически точно.
- Никто, я же говорила. Я засиделась, и про меня забыли.
- Как такое может быть?
Сола пожала плечами.
- Я не знаю.
Анджей непринужденно забрал у нее рюкзак и осмотрел зал.
- Здесь никого.
- Естественно. И...
Договорить она не смогла, потому что вторая рука двуликого опустилась на ее талию.
- Ты очень наивна, девочка. И немного беспечна. Ты не подумала, что над тобой могли зло пошутить? И что в библиотеке могла оказаться не одна и не просто так?
Сола нахмурилась, интуитивно положила руку на плечо мужчины. Кончики пальцев приятно закололо. Даже через черную футболку с длинными рукавами она чувствовала исходящий от него жар. Он бежал? Как оказался рядом с библиотекой настолько быстро, если предположить, что ждал на парковке перед универом?
И еще ей показалось, что она слышит его учащенное сердцебиение.
- Не пугай меня, Анджей, - попросила она и добавила: - Но я тебя услышала. Буду осторожнее. Точнее, внимательнее.
Ей пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Он хмурился. Сильно. Между бровей пролегла глубокая складка.
И почему, черт побери, ей захотелось разгладить ее?
- Пойдем отсюда.
Не особо спрашивая у нее разрешения, Анджей взял Солу за руку. Переплел пальцы и повел к выходу.
Девушка притихла. Одно присутствие рядом Анджея Варда выносило ее прочь из реальности. Может, она задремала на полу библиотеки и он всего лишь отголоски сна?
Нет.
Прикосновения Анджея она ни с чем не спутает.
Им на пути встретились охранники. Анджей ответил на их вопросы быстро и четко. В тоне, отбивающим желание задавать следующие.
Сола честно убеждала себя, что как только они окажутся за пределами стен универа, она разомкнет их ладони. Перестанет держаться за его большую и теплую, как за спасательный круг. Или он ее держал? Не выпускал?
Как она оказалась сначала перед открытой дверью спортивной машины - да-да, той самой! - а потом и внутри, хороший вопрос.
- Садись. - Анджей подтолкнул ее за поясницу и закрыл дверь.
После чего занял водительское место.
- Даже ничего не говори про то, что будешь добираться сама, - предупредил он.
А потом повернулся к ней.
Чтобы глаза в глаза были...
На затылке Солы зашевелились волоски. И потекла лава. По всему телу.
Анджей притянул ее к себе, положив руку ровно на то место на затылке, где все плавилось. Угадал... Или почувствовал. Да какая разница!
Главное - другое. Его губы оказались в непозволительной близости.
Такие знакомые.
Такие родные.
Она громко сглотнула ком, вставший в горле. Надо что-то сказать... оттолкнуть... руку, в конце концов, выставить...
Поздно.
Сола ничего не успела сделать.
Анджей ее поцеловал. Притянул голову к себе, накрыл губы губами. Сначала прижался, осторожно, точно вспоминая. А потом набросился, сминая и подчиняя. Требуя ответа. Сола глухо застонала и выгнулась в пояснице. Всего лишь одна минутка слабости... Пожалуйста... Ничего не будет, если она ответит... вспомнит...
Она ответила. И вспомнила. Тело отозвалось с дичайшей силой, отчаянно устремившись к нему, сметая на своем пути остатки доводов разума. Оно истосковалось по запаху Анджея! По его близости. По прикосновениям.
Что бы Сола себе ни говорила, сердце и тело выбор сделали.
Она ответила... Впустила его в себя, позволила целовать так, как ему хотелось. Его губы обжигали, доставляли удовольствие. Она теряла себя, проваливаясь в пучину похоти, которое стремительно разжигалось в крови. Руки Анджея сжимали ее, проходились по плечам, позвоночнику.
Добрались до груди.
- Хочу тебя, Сола... Я так соскучился...
Его голос вибрировал от напряжения. Сола каким-то шестым чувством уловила эту вибрацию, и та отозвалась в ней. Девушка кое-как высвободилась из объятий мужчины и фыркнула:
- Не ново.
Язвочка, которая в ней просыпалась относительно редко, вышла на первый план.
Это было правильно. Сколько можно девочке страдать и плакать в ночи, сгорая от тоски?
Анджей не думал от нее отодвигаться. Продолжал нависать.
А она и радовалась, дурочка.
- Думаешь? А для меня ново, что я тоскую по одной зазнобе, которая заслуженно меня динамит.
- Я не про то говорила! И... - Она облизнула губы, сбившись с мыслей. - Чтобы динамить, надо отвечать на какие-то действия.
Анджей дотронулся пальцами до ее нижней губы. Той самой, которую она облизала в порыве нервозности.
- Ты сбежала от меня. В подъезде.
- Правильно и сделала. Нечего было веселить соседей.
Его лицо снова оказалось слишком близко. Сола все-таки выставила руку вперед, уперлась ему в плечо.
Какое там...
Проще сдвинуть гигантский камень, чем его.
Но почему душа запела от его настойчивости?
- Пошли со мной на свидание, Сола.
Губы Анджея обжигали кожу. Оставляли влажный след, который пылал...
Сола мотнула головой.
- Нет.
- В кино?
- Нет...
- Театр. Ресторан. Сола, что угодно! Давай, девочка, соглашайся.
Он улыбнулся. Близко-близко.
- Ты похудел, - брякнула она, лишь бы соскользнуть с острой темы.
Ее звали на свидание! Казалось, и что?
А то!
- Угу. Скинул пару кило, пока по лесам да полям гонял. На луну выл, по девочке своей тосковал.
Кровь прильнула к щекам Солы, те вспыхнули.
Вроде бы и сказал с легкой иронией, но почему та задела самые нежные струны души?
Проблема заключала в том, что ей нравилось, когда Анджей такой. Когда он говорил серьезно, по делу - она терялась.
- Прекрати. - Она поспешно отвернулась к окну, чтобы он не видел, как дернулись уголки ее губ в желании улыбнуться в ответ. - Ты зачем приехал?
- Тебя до дома подвезти.
- Я сама могу.
- Можешь, - согласился он, возвращаясь на место. - Но не будешь.
С этими словами он тронулся с места.
Сола
