Отбор невест для повелителя драконов (СИ) - Нема Полина
И шаги приближались ко мне.
Раздался стук.
— Леди, можно к вам? — услышала голос служанки.
Я выдохнула и открыла дверь. Девушка стояла и смотрела на меня, не моргая.
— Я тут подумала, что могу вам показать ту комнату. Прошу, идите за мной, — она резко развернулась и пошла по коридору. — Только тихо. И я очень вас прошу, никому не рассказывайте.
Она обернулась ко мне и посмотрела с мольбой в глазах, а я кивнула.
Мы пришли в другое крыло. Служанка достала из передника связку ключей, открыла дверь в самом конце коридора. Я застыла на месте. Прямо напротив входа висел потрет женщины. У меня появилось ощущение, что я постарела и меня нарисовали. По бокам стояли остальные картины, укрытые покрывалами. Только эта висела на стене.
Как завороженная я подошла ближе. Нет, это все-таки не я. Хоть и у этой женщины такие же волнистые светлые волосы, яркие голубые глаза и вздернутый немного кверху нос. Она глядела с картины гордым и немного хитрым взглядом и была великолепна в ярко-красном платье с квадратным вырезом и с ожерельем из драгоценных рубинов.
— Мы ее всегда накрываем после уборки, но утром оно спадает, — прошептала рядом со мной служанка, отчего я подпрыгнула на месте.
— Светлая дева мне в помощь! Как я на нее похожа.
— Ага. А еще ходят слухи, что ее нельзя снимать со стены, иначе призрак герцогини Адарниэль Фирсби начнет гулять по замку, пугая всех живущих. Лично меня она и так пугает. Смотрит так, что ух! Терпеть не могу здесь убираться.
— Как ее зовут? — переспросила я.
— Адарниэль Фирсби, — служанка смотрела на портрет женщины, не моргая.
Имя казалось таким знакомым, будто я его раньше слышала. Может, из истории? Но упоминались лишь мужчины из семьи Фирсби. И ничего про женщин.
— Вот я и испугалась, что картина сошла с места и предстала в живом обличье, — продолжила служанка. — Меня сюда вообще всегда отправляют. Говорят раз самая молодая в замке, то и работай в галерее.
Да я сама напугалась. Но, похоже, лорд Ваерн точно мой отец, но как-то это не вызывает во мне никаких эмоций. Найти бы мать. Магдалена тоже похоже на эту прабабку. Интересно, что она сказала бы, увидев портрет? Эх, скучаю я по сестренке.
Взглядом зацепилась за картину сбоку — выглядывала лишь ее часть, видны были женские темные волосы и белый круг.
— А там что?
Служанка тут же подошла и отодвинула несколько картин, освобождая ту, на которую упал мой взгляд. На картине в полный рост изображены четверо: мужчина в черном костюме, рядом с ним девочка с волосами разной длины и серыми глазами, похожая на мальчишку. Даже рисовали ее не в платье, а в костюме для верховой езды. А вот рядом стояла молодая девушка с печальной улыбкой и светящимися, словно солнышко, глазами. На руках она держала спящего младенца. На раме табличка с именами — «Герцог Джерльд Фирсби и его дочери: герцогиня Катарина Фирсби, герцогиня Вэлма Фирсби, герцогиня Адарниэль Фирсби».
— А где их мать? — спросила я. Ясно, что герцог назвал одну из дочерей в честь прабабки. Но где эта девочка?
— Умерла, рожая Аду, — ответила служанка. — А маленькая Ада умерла, когда ей было два годика. Малышка сильно болела. Герцог с тех пор так ни на ком и не женился.
— Светлая дева, мне так жаль.
— А вот и их мать, — служанка подошла к противоположной стороне и достала портрет женщины. — Элизабет Фирсби.
Она была темноволосой, как и все сестры Фирсби. С красивыми, слегка выпученными зелеными глазами, правильными чертами лица и слегка курносая. Очень похожа на Катарину. Она легко улыбалась, глядя мудрым взглядом.
— Герцог очень ее любил, — продолжила служанка. — У меня мать в замке работала, рассказывала мне, а вот меня в замке особо не любят.
Как это все тяжело. У меня сердце сжалось от той тоски, которую испытывает герцог. Представляю, каково ему было смотреть на них каждый день. А еще и дочь умерла совсем маленькой. Меня будто пустили в чужую тайну, которая отдавалась внутри утроенной болью. Будто в этой комнате собралась сама боль этой семьи и давила на меня всем своим весом.
Я обернулась к картине, где вся семья стояла в траурной одежде. Взгляд скользнул к младенцу. А точнее — зацепился за длинные тонкие пальцы: на одном из них виднелось золотое кольцо с бриллиантом. Я подняла левую руку, рассматривая кольцо на пальце — оно в точности как на картине, будто срисовали с моего пальца. Перевела взгляд, всматриваясь в Катарину Фирсби, пытаясь уловить что-то. Какую-то подсказку. Волнистые волосы, солнечная улыбка, хоть и видно, что недавно семья пережила горе.
— И что вы здесь забыли? — позади раздался грозный голос герцога Фирсби.
- Меня уволят, — испугано прошептала служанка, прячась за мою спину.
Глава 47
Два дракона лежали бок о бок на песке. Темно-зеленая самка закинула голову на мощное тело водного дракона, лежавшего полубоком. Его крыло закрывало ее от палящего солнца, а короткая лапа лежала на животе, ощущая внутри драконенка. Они лежали спиной к горе, с которой к морю вел крутой спуск. По нему шли несколько людей. Самец дернул мордой, поворачиваясь в их сторону, и радостно ударил хвостом по песку, увидев среди них хозяина и друга. А драконица зарычала, когда на ее морду упали песчинки. Она тоже почувствовала хозяина и повелителя, медленно поднялась, потянувшись и расправив огромные крылья, а затем сложила их вдоль туловища. Водный дракон уже стоял на ногах, угрожающе заслоняя собой беременную самку.
— Вот и Бризельда, и Эзарус, — радостно сказал Норманд, подходя поближе к драконам.
«Все в порядке. Не стоит нервничать», — подал команду Эзарусу.
«Не доверяю. От него веет чем-то плохим, и опасностью», — услышал от водного дракона.
«Знаю. Но сейчас по-другому никак».
— Великолепные звери, — Энрих подошел к драконам ближе, но те отозвались предупреждающим рычанием. Принц застыл на месте, улыбаясь животным. В его глазах светилось безумие. — Мне даже интересно, кто родится. Думаю, мы с вами можем договориться. Водный и огнедышащий драконы! Я уже представляю, кто родится у этой пары.
— Пока еще неизвестны случаи рождения скрещенных видов драконов. Будем надеяться, что малыш сможет извергать пламя под водой, — пошутил Норманд.
— Все, я решил — хочу их драконенка! Дракончик будет чудесным подарком королевской семье. — указал пальцем на живот Бризельды.
Норманд не успел ответить, как хвост дракона сбил принца с ног. Удар получился хоть и лёгким, но хлестким. Все застыли на месте, и только Норманд и двое телохранителей подбежали к нему, помогая подняться.
— Урод! Ваш дракон напал на меня! — заверещал Энрих, поднимаясь и отряхиваясь.
— В воду, живо, — отдал приказ Норманд, обернувшись к Эзарусу.
Дракон злобно посмотрел на повелителя, продолжая загораживать драконицу, его глаза загорелись синевой.
— Я так просто этого не оставлю! — продолжал принц. Его глаза налились кровью. — Он даже повелителя не слушается!
Норманд застыл на месте.
— В воду! — вновь приказал Эзарусу.
Дракон послушно двинулся к воде, не желая подставлять повелителя еще больше.
На лице принца из пореза, рассекшего лицо от левого глаза до правой щеки, появилась кровь — все-таки острый шип задел кожу. Рана неглубокая, но шрам может остаться. Энрих вытер кровь белым платком и гневно посмотрел на него, тяжело дыша.
— Вам это не сойдет с рук, — процедил он.
— Драконы весьма чувствительны, когда дело касается их потомства, тем более первенца. Особенно альфа стаи. Своим предложением вы его спровоцировали.
— Это просто животное. Тупое животное, которое должно слушаться повелителя! — рявкнул принц. — Вы, лорд Ватерфол, вы его и спровоцировали!
— Вы не боитесь бросаться подобными обвинениями при свидетелях? — Норманд приподнял бровь и перевел взгляд на толпу девушек и двух телохранителей принца, которые с места не сдвинулись, когда принц получил хвостом.
