Марина Суржевская - Отражение не меня. Искра
Подняла глаза. Магистр Лерой обернулся и посмотрел на меня. В глубине капюшона блеснули глаза. Или мне это показалось?
Дальнейший урок помню смутно, к счастью, оставшееся время мы лишь писали и слушали, хотя и вздрагивали от каждого шелеста. Я не могла дождаться окончания, хотелось найти Шариссара и поговорить, да и просто сбежать от этих ненормальных магов. А еще меня беспокоил странный зуд под кожей, на спине, мне все казалось, что туда залезло одно из этих ужасных насекомых и двигается под тканью платья. Но сколько я ни трогала рукой, ничего там не находила. Так что, мне оставалось лишь ерзать на деревянной лавке и ждать окончания этого ужасного занятия.
* * *К концу занятия я совсем извелась. Теперь у меня чесалось не только на спине, но иногда и на плечах, животе и даже руках. Хотелось стянуть одежду и посмотреть на кожу, убедиться, что там нет насекомых, и мне все это лишь кажется. Но, понятно, я оставалась на месте. И еще не давали покоя эти странные предупреждения и уверенность, что они исходили от магистра Лероя. Но с чего бы магу это делать? Зачем ему предупреждать меня? У меня голова кружилась от всех тех странностей, что происходили вокруг! И когда урок закончился, я решительно шагнула к магистру, чтобы все выяснить, но он поманил к себе Ортана. И я сочла за лучшее сбежать, пока противный блондин занят разговором с магом. Потому что, судя по его злым взглядам, Ортан всерьез вознамерился со мной «пообщаться»!
Так что я убежала в замок вместе с остальными девушками, прихватив исписанные свитки и показав Ортану язык. Незабудка играла в Нижнем Зале, ее карманы были набиты стекляшками, подобранными неизвестно где. Я уже привычно их просмотрела, забрала круглую пуговицу от мантии Хранительницы, а остальное отдала сестре. Кажется, в тайный угол нашей комнаты уже перекочевала половина панно из зала и часть столовых приборов! Надо потихоньку вернуть все это на место, пока хранительницы не заметили. Повздыхав, я отпустила Сиеру играть с девочками, а сама побежала в комнату. Мне не терпелось избавиться от платья. Хотя зуд и стал меньше, но все равно я его ощущала и беспокоилась.
Сбросив верхнюю тунику и сапоги, я засунула ладонь в ворот сорочки и потерла спину возле лопаток.
— Помочь? — вкрадчивый голос Шариссара прозвучал так близко, что я подпрыгнула от неожиданности, ведь когда я вошла, комната была пустой. Резко обернулась.
— Ты меня напугал! Нельзя же так подкрадываться!
— Что с тобой? — темный проигнорировал мое возмущение. Я покосилась на него и вздохнула. Кратко рассказала о событиях в ученической, лишь умолчала о странных «предупреждения» на свитке. Зато в красках описала сороконожек. — И теперь мне кажется, что по мне ползает одна из них! — с отчаянием заключила я. — Никак не могу избавиться от этого ужасного чувства!
— Ты просто испугалась, Лея, — мягко сказал он и провел ладонью по моей спине. Я замерла. Его рука была теплой, даже горячей, и у меня мурашки побежали от этого прикосновения. Он провел по моему телу, сначала по спине, потом бокам и груди. Присел, исследуя мои ноги в узких штанах. Я молчала, закусив губу. Шариссар поднялся. — Ничего нет, — тихо сказал он. — Под твоей одеждой… ничего нет.
Но стоило ему это сказать, как я явственно ощутила движение под кожей и подпрыгнула.
— По мне что-то ползает! — взвизгнула я. — Убери это, скорее! На спине!
Шариссар дернул мою сорочку, вытаскивая ее из-за пояса штанов, и задрал ее мне до плеч.
— Не вертись.
— Не могу! Мне щекотно! И противно! Что там? Это сороконожка? А-а-а, убери ее!
Горячие ладони снова легли мне на спину. Пальцы прошлись вдоль хребта, обрисовав каждую косточку.
— Что там, что? — я попыталась повернуть голову, чтобы посмотреть. Шариссар молчал, лишь его руки гладили мою спину.
— Ты что делаешь? — нахмурилась я.
— Ищу… сороконожку.
— По-моему, ты меня просто трогаешь! — возмутилась я.
— Одно другому не мешает, — насмешливо протянул он и снова провел ладонью. А потом его рука скользнула мне на живот, и Шариссар уверенно прижал меня спиной к своей груди. Его губы коснулись моих волос на виске. — Там ничего нет, кошечка. Но я могу еще поискать. Более… тщательно.
— Отпусти меня немедленно! — возмутилась я.
— Как-то неубедительно, — усмехнулся он и вновь коснулся губами моих волос. Резко втянул воздух. — У тебя такая нежная кожа, Лея… И ты просто потрясающе пахнешь…
Его губы снова тронули мой висок, потом спустились ниже, на щеку.
— Отпусти…
— Я чувствую твой запах, Лея. Ты пахнешь желанием, это сводит меня с ума, — глухо прошептал он. — Ты не хочешь, чтобы я тебя отпускал. И я тоже этого не хочу…
Я втянула воздух, ощущая дрожь во всем теле. Никогда не чувствовала подобного, от его прикосновений я погружалась в сладкую негу, хотя сердце стучало, как сумасшедшее. Он отклонил мне голову и прижался губами к шее, скользя по коже. У меня вырвался стон, и Шариссар от этого звука напрягся, а его движения стали резче, жестче. Он целовал, лаская пальцами щеку, губы, трогая ключицы, спускаясь все ниже и прижимая меня к себе все крепче. Сильные пальцы прикоснулись к моей груди сквозь ткань сорочки, но и это вызвало во мне лишь новую волну желания. Я сама не понимала, чего хочу, голова стала пустой, а тело дрожало. Темный резко развернул меня к себе лицом и впился в губы. И у нас обоих это первое прикосновение вырвало глухой стон, языки встретились, замерли и начали жадно исследовать друг друга, скользить и трогать, пытаясь до конца распробовать чужой вкус. И мне нравилось то, что я чувствовала. Шариссар на вкус был как терпкое вино, которое я пробовала лишь раз. От него кружилась голова и подкашивались ноги. Сильные мужские руки обхватили мое лицо, словно из опасения, что я прерву поцелуй, но я и не собиралась этого делать. Я хотела почувствовать его везде, и кошка внутри меня довольно мурчала, принимая зверя, которого признала.
Шариссар одной рукой зарылся мне в волосы, стягивая ленту, что удерживала пучок, а второй потянул вниз широкий ворот сорочки, оголяя плечи. Он на миг оторвался от моих губ, чтобы тронуть языком ниже — на шее, в ямочке ключиц, заставляя меня вновь застонать от наслаждения. Я закинула руки ему на шею, зарылась пальцами в темные волосы, ощущая их мягкость. Мои прикосновения заставили Шариссара снова зарычать и вернуться к моим губам, терзая их поцелуем.
Где-то на галерее раздался веселый смех Незабудки, вернувший мне сознание. Я открыла глаза и дернулась, вырываясь из его рук. Но Шариссар не отпустил, и чем сильнее я пыталась отстраниться, тем крепче держал, вновь целуя мои губы.
