Снежность Иве, или Господин Метелица - Вера Платонова
– Госпожа Иоланда, ваш наряд элегантной и грациозной кошки здесь, – указал он рукой на изящное черно-белое платье.
Иоланда, которая когда-то сразила Максимилиана почти наповал красным платьем и глубоким декольте, подошла к своему наряду, оценивающе разглядывая его.
– Госпожа Изабелла, прошу вас! Костюм очаровательной белоснежной зайки в зимней шубке ожидает у второго трюмо.
И без примерки было понятно, что наряд бесспорно подойдет миловидной блондинке с крошечным носиком и пухлыми губками.
– Госпожа Мария, мы решили, что вашу удивительную природную красоту как нельзя лучше подчеркнет костюм золотой рыбки.
Статная и длинноволосая дочь сельского мельника была единственной простолюдинкой, (не считая известной в узких кругах маркизы Эдегор) дошедшей до финала. И костюм у нее, то ли по задумке организаторов, то ли по случайному совпадению, был самым блестящим и, от того казалось, самым дорогостоящим из всех.
– Спасибо, – присела девушка и отправилась к третьему столику, не веря своим глазам.
– Госпожа Диана, как вы относитесь к экзотическим птицам? Быть может, сиреневый фламинго вам понравится? По грациозности и благородству вы не уступаете ему.
Тоненькой, смуглой и изящной баронессе из Симкарии ее платье также подошло как нельзя лучше.
Рози смотрела на оставшееся яркое платье, в котором ведущий цвет был желтым, и не могла понять, что же за образ ей достался. Впрочем, ей было вовсе не до нарядов. Она каждое мгновение чувствовала на своей спине тяжелый взгляд Адалин, а на шее – пульсирующий след, прикрытый золотым ожерельем.
– Госпожа Розетта, – обратился к ней Отто. – Ваш образ нам подсказала сама королева! Жизнелюбивая и легкая синичка! Порхайте же к своему наряду! – Отто радостно засмеялся, довольный своим красноречием.
Рози подошла к своему трюмо с той же жизнерадостностью, с какой приговоренные к смертной казни идут на плаху. Она взглянула на свое бледное отражение в зеркале: что бы там ни задумала королева, для нее, Рози, уже все было кончено. Ее проделки, во время которых она чувствовала себя самой бесстрашной ловкачкой и неуловимой авантюристкой, оборвались в один миг.
Только бы Макс, след которого простыл еще с вечера, не удумал вернуться в их убежище и попасть там в западню.
– Ну что ж, раз все претендентки познакомились со своими образами, я вас оставляю на попечение горничных и куафёров, – уведомил Отто.
– А я, пожалуй, тоже пойду! – произнесла Адалин, хранившая до этого молчание. – Ведь и меня ожидает наряд. Увидимся на маскараде!
Она подняла одну руку и сделала прощальный жест пальцами, завидев который Рози побледнела и заранее ухватилась за ожерелье, в страхе, что оно начнет вновь стягиваться. Адалин, приметив это, развеселилась:
– Не волнуйтесь, девушки. Вы все находитесь под моим теплым крылышком и зорким взглядом. Все. Для вашей безопасности у дверей дежурит стража. Безопасность наших гостей – превыше всего.
С этими словами она снова медленно подняла руку, наблюдая за Рози, и сделаал вид, что поправляет сережку в ухе, а затем удалилась по своим делам.
А дела ее пролегали мимо покоев короля. Не утруждая себя стуком, она распахнула дверь и быстрым шагом вошла в комнату Максимилиана. Двойник сидел у окна, низко надвинув капюшон на лицо.
– Почему мне докладывают, что ты разгуливаешь по парку, после того, как я велела не казать носа из своей комнаты?
Двойник пробормотал своим ровным голосом:
– Прошу прощения. Мне требовалось немного уличной прохлады.
– С каких пор тебе стало что-то требоваться? – нахмурилась королева. – Окно открой. На маскараде будь учтив со всеми девушками. Но чуть больше внимания уделяй Синице. В конце подойдешь к ней, возьмешь за руку и подведешь к трону. Да маски не снимай ни в коем случае!
– Хорошо.
– Ты стал слишком скучным и некрасивым, мой дорогой, – заметила Адалин. – И где шляется этот бесполезный Тиберус?
Около семи часов вечера ко дворцу стали съезжаться богатейшие фьоренхолльские аристократы и высокопоставленные иностранные гости, остановившиеся за пределами королевской резиденции.
Вереница разодетых в пух и прах людей, закрывающих лица масками, потянулась через коридор, украшенный огнями и зелеными гирляндами из рускуса и остролиста. Мужчины отпускали шутки по поводу того, что в такой вечер есть вероятность перепутать законную супругу с другой дамой, женщины игриво смеялись, выказывая свою готовность быть с кем-то перепутанными.
Уже в холле вышколенные лакеи разносили напитки и закуски, но основное веселье было впереди.
Всем не терпелось взглянуть на претенденток, коих после всех туров осталось лишь пять. Кавалерам – чтобы по-мужски оценить королевский вкус, дамам – чтобы непременно позлословить на завтра о том, что девицы оказались самыми обыкновенными. А избранница короля так и вовсе – “миленькая, но ничего особенного”. Известно же, что кого бы ни избрал Максимилиан, да пусть хоть саму Селестину, счастливицу ожидала именно такая характеристика.
В саду зажглись сотни фонариков, а в главной зале вспыхнула тысячей огней огромная люстра под потолком.
Часы пробили восемь. Двери залы распахнулись, наполняя огромную комнату нарядной толпой, и музыканты оркестра словно лишь чуть-чуть тронули инструменты по велению дирижера.
На пяти золотых пьедесталах стояло пять кукольно-нарядных девичьих фигурок, в карнавальных костюмах и изящных масках, закрывающих лица лишь на треть. Гости ахнули, когда первым вошедшим удалось разглядеть ближе эти дивные создания, больше похожие на сказочных фей.
Люди перешептывались, угадывая, чьи образы использованы. Тут и там слышалось: “Это кошка, смотри, кошка! А это что за птица? Какая прелестная зайка! Ох, ну что за чудесные маски!”
Позади претенденток на возвышении установили трон, который пока пустовал.
Гостям позволили достаточно налюбоваться претендентками, оркестр сначала вовсе стих, затем заиграл торжественный марш.
– Король Фьоренхолле, его величество Максимилиан Первый!
Двери распахнулись и в зал вошел король, облаченный в роскошный наряд, в котором золотые элементы на удивление гармонично уживались с серебряными. Особенно воображение поражал плащ, искусно сделанный из золотых и серебряных невесомых звеньев, скрепляющихся меж собой в сверкающее в свете огней полотно.
Лицо его почти полностью закрывала маска в виде солнца с расходящимися вокруг головы лучами, открытыми оставались лишь губы и подбородок.
Король вышел на середину зала и развел руки в приветственном жесте.
– Жители Фьоренхолле и гости нашего сегодняшнего вечера, прибывшие из далеких и славных земель! Я рад, что вы сегодня находитесь здесь, чтобы разделить со мной радость этого вечера, в конце которого я буду готов предъявить этому миру женщину, с которой разделю семейное счастье и тяготы правления королевством! Да благословит великая богиня мой
