Дикая любовь - Лесана Мун
- Пожалуйста, не причиняй мне вред, - говорю ему хриплым шепотом.
Волк фыркает в ответ на мои слова. Словно отвечая «какая же ты глупая жука». Он подходит совсем близко и принюхивается к моей руке, касаясь ее холодным носом. Я вздрагиваю, но ладонь не убираю. И внезапно ощущаю щекочущее касание языка на своих пальцах.
- Ты… ты ведь не будешь кусаться? – спрашиваю и снова получаю в ответ насмешливое фырканье.
Волк подныривает большущей головой под мою руку, и я без труда угадываю этот жест. Опускаю ладонь на морду животного и аккуратно, стараясь держаться подальше от зубастой пасти, поглаживаю его между ушей. Раздается требовательный рык, и я начинаю чесать более активно. Шерсть животного густая и приятная, почему-то вспоминаю, как недавно лежа рядом с мужем, перебирала пряди его волос и целовала губы. И тут же у меня в голове появляется очень мутный но все-таки образ мужа, сидящего рядом со мной тут, в лесу, а я глажу его макушку.
Что?! Я опускаю голову и тут же натыкаюсь на умный взгляд желтых глаз.
- Арэнк? – сама удивляюсь, зачем спрашиваю.
Волк открывает пасть и, кажется, что он улыбается, когда внезапно облизывает розовым языком ткань платья на моем бедре.
- Арэнк, - глупые слезы градом льются из моих глаз, когда я присаживаюсь и обнимаю волка, уткнувшись лицом в его шерсть.
Зверь терпит такое навязчивое поведение всего несколько секунд, потом вырывается и отбегает на несколько шагов.
- Уходишь?
Волк просто поворачивается ко мне спиной и скрывается в лесу. Постояв еще какое-то время, чтобы прийти в себя, стараюсь не смотреть на то место, где лежит Одэкота. А потом выдохнув, иду в сторону поселения. Мне еще предстоит нелегкий разговор с женщинами о том, куда я ходила с чужим мужчиной и почему не ночевала в вигваме, пока нет мужа.
Возвращаясь, я все время смотрю под ноги, чтобы не оступиться. Несмотря на полнолуние, высокие кроны деревьев закрывают почти весь свет. Иногда видно хорошо, где растительности поменьше, а иногда – кромешная тьма, хоть глаз выколи. И вдруг, среди темной ночи, просто на тропинке замечаю тонкую серебристую ленту ручья, возникшего непонятно откуда. Он убегает вправо, а мне нужно повернуть влево, но что-то словно тянет вслед за водой. И наплевав на тот факт, что мне нужно побыстрее вернуться домой, а также на то, что вообще-то ночью в лесу опасно, я следую за тонкой серебристой змейкой. Ручеек все время петляет, но при этом почти не сходит с тропинки, мне даже не приходится лезть через кусты, или куда-то в непроглядную чащу. И внезапно, он резко заканчивается.
Останавливаюсь, недоуменно оглядываясь. Он ведь меня куда-то вел? Я не могла ошибиться. Тогда почему тут ничего нет? Осматриваюсь более внимательно. Несколько деревьев, кусты, посредине свободное место с каким-то ворохом листьев. Только подойдя ближе, я понимаю, что передо мной звероловная яма, ловушка для добывания диких животных, представляющая собой яму, выкопанную в земле и засыпанную тонкими ветками и листьями. Обхожу ее по широкой дуге. Ночью я могла запросто ее не заметить и упасть. А потом пришлось бы ждать, что меня хоть кто-нибудь тут найдет, иначе - ожидает долгая и мучительная смерть. Зачем ручеек привел меня сюда? Я уже начинаю отдаляться от ловушки, когда мне слышится звук, очень похожий на стон. Резко останавливаюсь и прислушиваюсь. Звук повторяется и идет из ямы! Почти бегом возвращаюсь назад, падаю на колени, и очень аккуратно двигаясь вперед, убираю листья и ветки и с ужасом вскрикиваю, когда мне открывается дно ловушки.
- Отец!
Канги и его молодая жена, связанные и с заткнутыми ртами лежат на дне ямы. Женщина без сознания, а отец пытается шевелиться, чтобы ослабить веревки, именно его я услышала.
- Отец, подожди! Я сейчас принесу нож! Я вернусь!
И со всех ног, едва разбирая дорогу, бегу назад, в пещеру. Там Вэра, а у нее был нож, которым она освободила меня. Вбегаю. Огонь еще не погас, а значит, я смогу найти нужное. Тело сестры лежит в том же положении. Я всхлипываю и стараюсь не смотреть в ту сторону. Нож был в руках у Вэра, когда Одэкота швырнул ее. Осматриваюсь вокруг и почти сразу нахожу светящееся в полутьме лезвие. Хватаю его, походный бурдюк с водой и несусь назад.
- Отец! – лежу на животе на краю глубокой, метра два с половиной ямы, вижу, что уже и Муна очнулась. Это хорошо, поможет Канги освободиться. – Отец, я скину вам нож. Воспользуйтесь им, чтобы освободить веревки.
Кидаю острый предмет рукояткой вниз. Канги сразу же подбирает его и очень быстро освобождает жену, а та в свою очередь, помогает мужу. Когда оба свободны, я кидаю им воду, и они с жадностью пьют.
- Отец, сами вы вылезти не сможете, я тоже не помощница, маловато сил. Я пойду за помощью в поселение. Вы сможете дождаться меня?
- А Одэкота? – спрашивает Канги, снова с жадностью припав к воде.
- Его можно уже не бояться. Он… погиб.
- Ты убила его? – в голосе отца бездна ненависти.
- Нет, не я. Арэнк.
- Хорошо. Я рад. Ступай. Мы подождем. И благодарю тебя, Мизу, дочка.
- Я быстро, - отвечаю и тут же срываюсь на быструю ходьбу, почти бег.
Уже начинает светать, когда я возвращаюсь в поселение. Конечно, меня провожают презрительными взглядами сначала женщины, дежурившие на постах, потом те, кто успел проснуться и занимается домашними делами. Это вполне ожидаемо и расстраивает меня не сильно. Я была готова к подобному, но к чему я не была готова, так это к тому, как встретит меня моя вроде как подруга Уна.
- Уна? Ты уже не спишь? Мне можно войти? – спрашиваю возле «двери» вигвама.
- Входи, Мизу, - доносится из жилища.
Прохожу ближе к очагу. Уна как раз заканчивает кормить ребенка, бережно укладывает его на ложе рядом с собой и поднимает на меня глаза. Слов не нужно, я и так все вижу.
- И ты поверила? – спрашиваю.
На секунду на лице подруги отражается смущение, но оно тут же становится спокойным.
- Мне рассказала та, которой я доверяю.
- А мне, значит, не доверяешь. Ладно, переживу…
- Мизу, не надо… - перебивает меня Уна, но я не даю ей договорить.
- Мне некогда
