Дикая любовь - Лесана Мун
- Мизу! Предупреждаю, чем дольше ты заставляешь меня искать тебя, тем хуже тебе будет потом. Я за все поквитаюсь, учти это!
Голос Одэкота доносится слишком близко. Зажав рот ладонями, прячусь в эти корни и замираю, стараясь даже дышать через раз. Возможно, мне бы удалось спрятаться, но тут, очень близко от меня раздается заунывный волчий вой.
Глава 19
Не сдержавшись, я вскрикиваю, звук получается приглушенным из-за ладони, закрывающей рот, но в тишине ночи все равно достаточно чужой в этом лесу и вполне отчетливый. Подобная неосторожность стоит мне убежища. В следующую минуту мужская рука засовывается в корни дерева и вытаскивает сопротивляющуюся меня наружу. Пытаюсь укусить чужую ладонь, схватившую за грудки, и у меня получается, но к сожалению не так сильно как хотелось, потому что в ответ тут же получаю увесистый удар в ухо, отозвавшийся набатом в голове.
- Ты за это ответишь, - шипит Одэкота, подняв меня так, что мои ноги едва касаются земли, и, дергая из стороны в сторону с такой силой, что кажется, сейчас отвалится голова. – За все ответишь! Я хотел быть нежным, чтобы тебе понравилось. Но теперь нет! Ты будешь кричать, но не дождешься от меня милости!
Каждое свое слово он сопровождает дерганьем меня взад-вперед, от очередного толчка я прикусываю язык и вскрикиваю от неожиданной боли, ощущая во рту вкус крови. И внезапно во мне словно срабатывает какой-то переключатель. Кровь! Лимфа! Всё это жидкости и всё это есть в человеческом теле! Я ведь могу попробовать! Но для взаимодействия со стихией мне нужно хоть немного сосредоточиться, а Одэкота просто не даёт этого сделать, сначала тряся мною, как игрушкой, а потом швырнув на землю. От сильного удара забивается дыхание, первый вдох делаю с трудом и болью. На глаза наворачиваются слезы от ощущения собственного бессилия и злости на себя.
А тем временем Одэкота, видимо, решает, что не стоит тащить меня назад в пещеру, можно и тут приступить к исполнению своих угроз, потому что резко переворачивает меня на живот и задирает подол, вдавив рукой мою голову в землю, вжав лицом до такой степени, что я почти задыхаюсь. На долю секунды мной овладевает паника, я совершенно глупо и безрезультатно дергаю головой и ногами, пытаясь вдохнуть воздух. И громко вскрикиваю, когда ощущаю чужие грубые пальцы на своих интимных местах. Но именно этот момент одним точным движением, словно опытный хирург, отрезает у меня все эмоции, оставив только холодный разум. Внезапно я очевидно и ясно понимаю: или собираю волю в кулак и даю отпор, или всю оставшуюся жизнь проведу жертвой в руках этого изверга. В прошлой жизни мной помыкали все, кому ни лень. С самого рождения и до последних дней я не могла себя отстоять. И погибла из-за неумения защититься и правильно дать отпор. Нынешняя моя участь, если сейчас ничего не сделаю, будет куда хуже смерти. Выбор за мной.
И я тянусь к своей стихии. Одэкота что-то бормочет, пошло ерзая пальцами, сжимая и сдавливая мою плоть, но я теперь не часть своего тела, я сейчас – капельки крови в его венах. И мы дружно бежим, щедро разливаясь, по организму, растягиваем, расширяем до предела и больше, каждый капилляр, каждую вену в теле мужчины. Одэкота уже через минуту начинает ощущать мое влияние.
- Что? Что происходит?
Ему уже не интересно лапать беспомощное женское тело, мое тело. Он хватается за свою голову и отваливается вбок, давая мне свободу. Я поднимаюсь, одергиваю платье и не свожу глаз с катающегося по земле мужчины.
- Что ты делаешь?! – кричит он, краснея лицом и шеей.
- То, что ты заслужил, - отвечаю спокойно.
Да, где-то на самом дне сердца мне больно смотреть на его мучения, но я заставляю себя не опускать глаз, чтобы запомнить раз и навсегда: в этом диком мире выживают только сильные, и я обязана стать такой. Не ради племени, и даже не ради Арэнка, а ради себя.
Я не хочу смерти Одэкота, не потому, что считаю, будто он ее не заслужил, а потому что не хочу стать убийцей. Не хочу марать руки его кровью и видеть в кошмарах смерть того, кто мне когда-то нравился. Поэтому не рву те сосуды, которые идут к голове. Одэкота рычит, шипит, ползая по траве и схватившись за голову. Отворачиваюсь от него и делаю шаг, думая, что этого достаточно, чтобы его остановить. Но нет. Сильная мужская ладонь впивается в мою лодыжку, крепко держит, не давая двинуться.
- Нет! Не уйдешь! Не пущу тебя, слышишь!
- Прекрати! Я не пойду с тобой, но ты еще можешь спастись. Просто беги, спрячься!
- НЕТ!! Я без тебя не уйду!
Я растеряно смотрю на полное решимости и ярости лицо Одэкота. Он не оставляет мне выбора! Заставляет меня делать то, что я не хочу! Но… Я теряюсь, не зная, что делать. И тут совсем рядом с нами раздается треск сухих веток. Я перевожу взгляд и вижу, как к нам приближается огромный черный волк. Его желтые глаза загораются красными огнями, когда он слышит запах крови, идущий от Одэкота. Замираю в испуге. Зверь встречается со мной взглядом, шерсть на его загривке поднимается вверх и раздается тихое, утробное рычание.
- Пожалуйста, не тронь меня, - говорю ему тихо.
Одэкота лежит на животе и не видит, с кем я разговариваю. Он делает резкий рывок, чтобы перевернутся на спину, в тот же момент волк оказывается рядом с ним и одним ударом мощных челюстей вырывает мужчине горло. Я всхлипываю и отворачиваюсь, надеясь больше никогда в жизни не слышать этих ужасных булькающих звуков. Я испытываю противоречивые чувства. Одновременно ужас и сильное облегчение, что волк сделал то, на что я могла бы и не решиться. И снова волчий рык. Я поднимаю голову и смотрю на зверя, идущего ко мне медленно, но уверено. Отступаю на шаг, совсем чуть-чуть и тут же раздается недовольный волчий рык. Резко замираю, глядя расширившимися глазами на подходящего зверя. Четыре шага до меня, три, два. Я не желаю
