Ласточка в Академии Штормового ветра (СИ) - Юлия Марлин
Во рту было сухо, легкие горели. Зато боль ушла, а пламя затихло. Словно и не было никакого выброса, грозившегося превратить носительницу в жалкую горсту пепла.
Доктор вглядывался в моё лицо. Лунные лучи серебрились в снежных волосах, играли по точеным мускулам. Рубаха расстегнута, сам босиком. По широким плечам рассыпаны волосы. Он как был полуодет, так ко мне и бросился из спальни.
— Анжелина? — Спросил, всматриваясь в глаза.
Я потрясла головой.
Его ладони сползли на плечи, плавно ощупали и неторопливыми движениями прошлись по рукам. Подушечки пальцев странно покалывало.
Сместила к ним взгляд и тихо вздрогнула. Доктор сжимал меня за руки, а меж ними, стекая с пальцев клочьями черноты, клубилось темное пламя. Всего секунду и затем дымно развеялось. Но этого хватило, чтобы я испугалась и крепко задумалась.
Внезапно с порога раздался вскрик.
— Рэн!
Из спальни выплыла Золейман в наспех натянутом синем платье. Злая, всклоченная, с сжатыми кулаками.
— Где ты, Низший возьми?
— У пациента.
— В таком случае, я ухожу!
— Уходи, — равнодушно сказал Мальер.
— Что?
— Ты слышала.
— Этот мальчишка тебе важней?
— Я уже ответил, Сильвия.
— Да как ты можешь! После всего, что у нас было! — Не договорив, преподавательница зашипела.
На весь лазарет громко хлопнуло.
Из коридора донесся цокот каблучков и вскоре стих.
— Анжелина. — Все это время мужчина не сводил с меня взгляда. — Что с тобой? Ты больна?
Говорить и, тем более, отчитываться перед посторонним не было ни малейшего желания. Встряхнула растрепанными волосами:
— Нет.
— Этот выброс, — Рэн сузил глаза. — Магический. Из тебя рвалась темная сила.
Проницательный, зараза. Само собой, полудемон. Темная магия — основа жизни арруанцев. Пугает другое. После сегодняшнего выброса, который он легко прекратил одним прикосновением, забрав излишки магии, господин-доктор наверняка мной заинтересуется. А там — совсем недолго узнать мою тайну.
И дернул же Низший пойти к нему в спальню!
— Я ничего не знаю, — шепнула.
— У тебя в роду были темные маги?
Не поверил. Конечно.
— Никогда.
— Ты можешь не помнить. Или тебе не рассказывали.
— К чему эти вопросы?
— Хочу понять, что с тобой происходит, — мужской голос был глухим и уставшим.
Не выдержав, я открыла глаза. В ночных сумерках его янтарные глаза всегда светятся по-особенному ярко.
— Зачем?
— Чтобы помочь.
Помочь? Или забрать эту Силу?
Покачала головой.
— Вы помогли. Я чувствую себя хорошо.
— Насколько я понял, ты не умеешь контролировать эту магию. Если выброс повторится, те, кто будет рядом, могут пострадать. Да и тебе это причиняет мучения, не так ли?
Так. Но рассказывать об этом очень боялась.
— Такого не повторится.
— С чего ты взяла? — Злость, раздражение.
Ждёт моего доверия. Хочет, чтобы открылась. Нет, мистер Мальер. Один раз я уже обожглась, поверив не тому человеку. Больше такой ошибки не совершу.
— Магия уснула, доктор. Надолго. — Ответила и повернулась на бок, зарываясь лицом в подушку. — Если вы не против, я бы хотела…
Мужчина недовольно дернул губами, но все же выпрямился.
Накрыл меня одеялом, хотя я не просила (и сама бы могла). Несколько мучительно долгих минут возвышался над кроватью, неуловимо стряхивая с пальцев искристую магическую пыль, сверлил изучающим взглядом и, наконец, ушел.
* * *
Магический выброс сильно меня ослабил.
Я пролежала в кровати до обеда и только к вечеру почувствовала облегчение.
Доктор был рядом: проверял состояние, вливал в рот целебные настойки, но вопросов больше не задавал. Хмурился, конечно. Когда прикрывала глаза, делая вид, что дремлю, — рассматривал и о чем-то размышлял. Один раз даже провел рукой вдоль тела, пытаясь «нащупать» темную магию. А когда та не откликнулась, оставил в покое.
Сумерки подкрались незаметно.
Я бесцельно разглядывала узорные трещинки в высоком потолке. Они напоминали упрямый куст вьюна, разбегаясь по белой штукатурке сотнями усиков. Мальер сидел за столом, просматривал документы. Выглядел отстраненным и немного задумчивым.
— Завтра вернёшься к основным занятиям, — произнёс вполголоса, когда меня привлек левый ветвистый «стебелек».
От неожиданности приподнялась на локтях.
— Вы выписываете меня?
Рэн поднял голову и посмотрел поверх кипы бумаг.
— Да. Сегодня переночуешь здесь, а утром отпущу в Башню общежития.
— Если позволите, доктор, — я поерзала на койке, невольно цепляясь за не рассмотренную трещинку, — я бы хотела вернуться к себе уже сегодня.
Год назад леди дель Сатро ни за чтобы не посмела возразить старшему, да к тому же мужчине. Жизнь в таверне тетки Матильды смыла не только сверкающий налет аристократичности, но и научила твердости и упёртости.
Меня окутал загадочный взгляд.
— Так не терпится от меня сбежать?
— Дело не в этом, — смутилась, пожав плечом.
«В этом», отчетливо читалось в мужских глазах, он усмехнулся.
— Что же, если настаиваешь.
— Да!
— Хорошо. Собирайся.
Кроме стопки учебников забирать с собой было нечего. Я сложила их вместе, привела одежду в порядок и проверила работу иллюзии. На тыльной стороне ладони блеснуло рунное плетение, благодаря которому на мне держалась чужая внешность. Скрыла его взмахом руки и выпрямилась.
— Медицинская выписка отправлена в деканат, — доктор тоже поднялся. — Ты свободна.
Поблагодарив, подхватила тяжелые книги, которые почему-то норовили выскользнуть из пальцев.
— Я тебя провожу, — предложил Мальер.
Представляю, как это будет выглядеть. Доктор тащит учебники здоровому парню, в то время как сам «парень» идет налегке и насвистывает. Да меня все сокурсники потом засмеют. Передернула плечами.
— Не надо. Я справлюсь, — и направилась к двери, спиной ощущая прожигающий насквозь недовольный взгляд.
Пусть смотрит. На сей раз, я буду очень осторожна и больше сюда не попаду.
… Общежитие встретило шумом и криками.
Всюду сновали полуголые парни, одни смеялись, другие спорили. Юркнула сквозь толпу и заперлась у себя. За время отсутствия в комнате ничего не изменилось. Ан, нет. На столе мерцала горстка серебра — стипендия за прошлый месяц. Свалила книги рядом и перечитала гладкие церии. Десять штук. Не много, но для той у кого нет других источников дохода — это целое состояние. Завтра же схожу в студенческий городок, куплю новую одежду, а заодно посыльный порошок и напишу брату письмо…
Кстати, о письмах.
Рядом с цериями красовался конверт с гербовой печатью имперского банка. Раньше постоянно получала похожие, и в каждом лежало уведомление о выставлении собственности рода дель Сатро на торги.
Вчиталась в строки письма и чуть не разрыдалась. Родовое поместье «Алленсворт» продали с молотка три недели назад. Покупатель пожелал сохранить имя в тайне. Впрочем, это не имело значения.
Дом, в котором я родилась и выросла, в котором жило несколько поколений рода — приобрёл чужой человек. Вот так просто. Внес деньги и стал хозяином. Ни я, ни
