Вельмата. Длинные тени - Алёна Моденская
— Я, милая барышня, умудрился впасть в прелесть. — Дед спрятал деньги в недрах кучи старых курток, висевших на нём слоями, как на луковице. — Пустяковое, казалось бы, дело было поручено — подсказывай, подправляй. Но всегда же хочется как лучше, правда?
— Правда, — тихо произнесла Настя, осторожно ступая по осколкам кирпичей.
— Вот и мне захотелось сделать так, чтоб лучше, чем у других. А мне — щёлк по носу. Мне бы охолонуться, а я — в нервы. Раз выпендрился, два. И всё — крылья долой. — Дед развёл руками, как ведущий ток-шоу, объявляющий рекламу.
— Крылья? — переспросила Настя. От удивления оступилась и чуть не упала. Доли секунды, пока она обретала равновесие, хватило, чтобы увидеть стены расписанными ликами с большими глазами. Люди в ярких одеждах, светящиеся облака, крылья.
— Да, да, всё правильно. Крылья. — Произнёс ровный приятный голос.
Дед исчез, а на его месте появился осанистый невысокий седой мужчина с аккуратной белоснежной бородой и в опрятном брючном костюме. Настя снова оступилась и снова чуть не упала.
— Правда, ста рублей маловато, чтобы их вернуть, — белозубо улыбнулся мужчина. — Зато на костюмчик хватило. Благодарю вас, милая барышня.
— Крылья, сто рублей, — непонимающе бормотала Настя. — Вы вообще кто?
— А кого вы ищете? — красиво изогнул белую бровь мужчина.
— Никого. Я тут вроде как прячусь.
— Да, это хорошее место, чтобы спрятаться, — закивал мужик. — Только от себя не спрячешься. Даже здесь. За сим откланиваюсь.
Он оправил рукава костюма, глядя вверх. Снова кому-то там подмигнул и ровной аристократической походкой направился к выходу. Будто не по старым кирпичам ступал, а по качественной булыжной мостовой. Завернул за остатки дверного проёма и исчез.
Настя снова посмотрела на небо. В просвете между тучами, напоминающем большую трещину в камне, виднелось белое солнце, расходящееся лучами по всему небу.
Так. Куда она собственно собиралась? А, ну да. В кафе к Бороде. Только вот всякое желание выбираться в город напрочь отпало.
Настя вышла из развалин и направилась домой. Машины Игоря уже не было, зато тётя Римма с подругами из всех соседних домов активно обсуждали очередную повестку дня. В какой-то момент они как по команде смолкли и одновременно, словно сборная по синхронному плаванию, повернулись в Настину сторону. Она только помахала им рукой. Хватит на сегодня дружелюбия. И лучше бы никто в ближайшие часы к ней больше не подходил, а то как окатит позитивом, весело отрывая по пути конечности.
Придя домой, Настя сварила себе какао и плюхнулась в кресло перед телевизором. Правда, по всем каналам шли или советские фильмы, или вдохновенно-торжественные концерты, или ток-шоу, где напомаженные знаменитости наперебой делились духовным опытом.
Даже не допив какао и не доев третью слойку, Настя выключила зомбоящик. Телефон сообщил, что Борода желал побеседовать с ней в формате видеозвонка.
Настя приняла вызов и, продолжая жевать, кивнула в знак приветствия Бороде, сидевшему за письменным столом.
— С праздником, — высунулась из-за спины Бороды Яна. — А почему ты не приехала?
— Не фофефя, — с набитым ртом произнесла Настя.
— Мы тут кое-что разузнали о предках твоего приятеля, — по-деловому сказал Борода. — Ты чего?
При намёке на Игоря и его семейство у Насти, очевидно, здорово перекосило лицо. Она только помотала головой, чтобы на это не обращали внимания.
— В общем, с его родственниками истории связаны — одна темнее другой. Кто там кого проклял, разобраться будет очень непросто. — Борода поскрёб под подбородком. Прямо как тот дед из развалин.
— С какой стати я вообще должна с ними разбираться? — недовольно произнесла Настя. — Это их проблемы. Я-то здесь причём?
— Я же тебе уже говорил — случайностей не бывает, — медленно и чётко произнёс Борода. — Если тебе выпало снять с них проклятие, значит, надо это сделать.
— Кто сказал? — нагло перебила Настя.
— Да все. Может, у этого твоего Игоря какое-нибудь важное предназначение в жизни, — снова показалась Яна из-за плеча Бороды.
— И что? — скучающе переспросила Настя. — Пусть сам возится со своими предназначениями. И вообще, может, уже и не надо там ни с чем разбираться. Я сегодня была на пляже, а там даже призрака его папаши уже нет, хотя раньше он там безвылазно торчал.
— Так он, наверное, на службе был. — Яна, сидя боком к камере, рассматривала длинные красные ногти. — Сегодня же большой праздник — Казанская. Все привидения на службах. Ждут, что, может, кого-нибудь из них заберут. Такое тоже бывает.
— На каких ещё службах? — не поняла Настя.
— На церковных, — закатила глаза Яна. — Литургия называется. Там ещё имена читают за упокой душ. Проскомидия. Или панихида. Слышала? Вот, если в большой праздник кого из них назовут, и привязка не очень сильная, то привидение сможет пойти дальше.
— Только кто же их запишет, — вздохнул Борода, глядя в сторону. — Некоторые веками болтаются между мирами. Кто о них вспомнит.
— Ещё можно так отпустить призрака в Родительскую субботу, — опять вылезла Яна. — Особенно в Дмитриевскую, но она уже прошла.
— Какая жалость, — пробормотала Настя, раздумывая, как бы узнать имена привидений, что болтаются по округе, и всех их записать на службы.
— Ещё по большим праздникам падшим ангелам возвращают крылья, — произнесла Яна, снова повернувшись боком и занимаясь ногтями.
— Крылья? — тут же переспросила Настя, вспомнив мужика из разрушенной церкви.
— Вообще-то сейчас не об этом. Если не возражаете, — учтиво поклонился Борода. Яна за его спиной усмехнулась. — У нас на повестке про́клятый род Сергомасовых. Так вот. Мы уже говорили, что от купца Сергомасова, который на Бугровском, мы ничего не узнаем. Потому что непонятно, кто повесил на него замок. Но есть другой вариант — его младший сын. Герасим Сергомасов. Примерно в девятьсот десятом году его понесло в Революционную компанию. Их ячейку раскрыли, и всех бросили в наш нижегородский Острог. Вроде как собирались их отправить по этапу на каторгу, да никого не осталось.
— Как это — не осталось? — переспросила Настя.
— Ты серьёзно? — фыркнула Яна. — Не понимаешь?
Настя покачала головой.
— Да расстреляли их там, и всё. — Яна скорчила гримаску, будто с дебилами разговаривала. — Списали как умерших от
