Ватрушка для Тимохи - Яна Тарьянова
Мохито тешился иллюзией до самой ночи. Строил загон – Зорьян больше мешал, чем помогал, постоянно сбивался на разговоры о том, какая Вероника красивая и какой у нее замечательный хвост. Мохито молчал из вежливости, на его вкус Вероника была слишком яркой, а хвост – слишком большим и пушистым. То ли дело у Вартуши. Аккуратный маленький помпон, ни капли не похожий на метелку.
Во время строительных работ их кормили и поили – Вартуша выставила на подоконник салатницу со свежими ватрушками, кувшин с прохладным компотом, а по завершении положила всем по полной тарелке гречки с грибами. Мохито ел и млел – беззаботную сказку не нарушило даже то, что Живомир обесточил два сектора. Вартуша спрашивала, хочет ли он добавки, принесла салат и доливала в чашку компот.
Реальность навалилась в квартире, когда он растянулся на кровати после душа. Всплыли все внутренние запреты и внешние препоны. Тоска придавила как плитой, захотелось сбежать немедленно. Мохито напомнил себе, что через две недели Светозар отправит его в отпуск, и тогда волей-неволей придется уезжать – без дежурств он быстро потеряет контроль.
Пролежав пару часов, он встал и подошел к окну, в надежде вдохнуть свежего воздуха. Где-то рядом рокотал гром, били молнии, но это не спасало – за окном была такая же духота, как в комнате. Густая, хоть ножом режь.
Дверь подъезда скрипнула после первой пригоршни дождя. Белая медведица добежала до загона. Молния ослепила, Мохито не смог понять, тронул ли зверь кролика. Светлое пятно исчезло быстро и бесшумно, оставив его теряться в догадках.
Он продремал до четырех утра и взбодрился от будильника Зорьяна. Вероника зевала и капризничала, Зорьян лениво огрызался, когда его шпыняли – такая идиллия, поневоле заслушаешься. Когда парочка отправилась на выход, Мохито решил еще часок поваляться – хочешь, не хочешь, а в семь надо явиться на построение и заступить на сутки. Выполнить план помешали шорохи и пререкания возле кроличьего загона.
– Нет, это не Мохито, – сказал Зорьян.
Любопытство заставило натянуть шорты и выскочить во двор – почти на цыпочках, чтобы не разбудить Тишу и Вартушу.
– Что не я? – спросил он.
Вероника обернулась, прошипела:
– Ты кролика не брал?
– Зачем он мне?
– Мало ли. Значит…
– Ватрушка, – подтвердил Зорьян, наклонившись и понюхав медвежий след. – Когда вернусь, постучу и спрошу…
– Нет! – Вероника ухватила его за запястья. – Она ничего не скажет. Я знаю, это было проживание травматической ситуации. Помнишь, она сказала, что ей пришлось воровать и есть кроликов на хуторе?
– И?
– И сейчас она это снова сделала. Или заспалась, или гроза плохо подействовала. Она проснулась, перекинулась и его съела.
– Ну и ладно, – пожал плечами Зорьян.
– Нет! Тиша расстроится. Надо купить другого кролика, чтобы он ничего не заметил.
Вероника шипела так пылко и убедительно, что Мохито ей поверил. Он помнил, как медведица подбежала к загону под вспышки молний. Приснилось что-то плохое, а тут еще и гроза… перекинулась и успокоила нервы свежатиной. Бывает. Но Тиша расплачется, в этом сомнений нет. И не поймет лицемерные слова о заскучавшем кролике, который вернулся к себе домой.
– Давай не будем торопиться. Я поговорю с Ватрушкой, спрошу, надо ли покупать другого кролика. Может быть, Тиша и не заметит.
– Нет! Я вызову такси, а ты езжай на ярмарку. Договаривайся, как хочешь – покупай, воруй – но чтобы к побудке в загоне сидел другой кролик.
– Я съезжу, – пообещал Мохито, обрывая протест Зорьяна. – Только в квартиру поднимусь на минутку, надо футболку и бумажник взять.
В итоге Вероника отбыла в аэропорт на такси, пообещав звонить, а они поехали на ярмарку. Город был пуст, кружево разрешенных для проезда переулков быстро вывело к набережной. Зорьян припарковал машину на стоянке и вздохнул.
– Что? – спросил Мохито.
– Чует мое сердце… ладно, пойдем. Я еще никогда не воровал кроликов.
К счастью, совершать правонарушение не пришлось. На ярмарке нашелся сторож, у которого был номер телефона хозяина загончика. После коротких переговоров Зорьян купил кролика с черным ухом – правда, с правым, а не левым – отдал сторожу деньги и пригоршню мелочи за коробку. Кроля в коробке водрузили на заднее сиденье. Зорьян выехал со стоянки, посмотрел на часы, сказал:
– Нормально укладываемся. Можно позавтракать и чаю попить. Или кофе. Придешь ко мне на завтрак? Хочу с тобой поговорить.
– Что-то случилось?
– Нет. Просто поговорить. Про жизнь. Это необязательно.
Мохито решил, что Зорьян хочет ему сообщить о предстоящей женитьбе. Согласился:
– Давай позавтракаем. Только лучше у меня. Попробуешь сладости из медовой палатки, заберешь цукаты в акации для Вероники.
– Договорились.
До части добрались быстро и молча. Мохито вытащил коробку с заднего сиденья и понес кролика к загону. Часть постепенно сбрасывала ночную дрему: зажегся свет в кухне у Христофора, через плац прошли повара, Григорий с чашкой кофе нырнул в ангар с бронетранспортерами.
Дверь подъезда открылась с протяжным скрипом. Вартуша в длинной футболке с растянутым воротом вышла на дорожку и тут же отпрянула. Мохито залип взглядом на стройных ногах – у Вартуши не было и намека на свойственную медведицам кряжистость. Она была не просто сливочной, а еще и воздушной – как безе. А футболка… это была его старая футболка. Вот, значит, куда она делась.
– Доброе утро! – сказал догнавший Мохито Зорьян.
– Доброе, – отступая в подъезд, отозвалась Вартуша, и смущенно потрясла кролика, которого держала на руках. Объяснила: – Хотела его в загон отнести, пока он в прихожей обои не ободрал. Не думала, что вы уже не спите.
Мохито остолбенел.
– Я его ночью в дом забрала, – начала оправдываться Вартуша. – Гроза была. Подумала – промокнет. Он и без этого переволновался: новый дом, вокруг много оборотней. А еще и гроза. Он ничего не испортил! Очень тихо сидел в прихожей. Я двери в комнаты и кухню закрыла.
– Вот и замечательно, – с кривой улыбкой проговорил Зорьян. – А мы еще одного привезли. Вероника, уезжая, взволновалась, что кролику будет скучно, велела нам второго купить. Давайте их познакомим. Надеюсь, они подружатся.
Кролики разбежались по разным углам загона – один завладел мокрым капустным листом, второй – огрызком морковки. Вартуша одернула футболку, почти обнажая плечо, сказала:
– Здорово Вероника придумала. Я потом их нормально покормлю. Пойду, оденусь. Извините. Я не знала, что вы уже и за кроликом успели съездить, думала – все еще спят, вынесу его быстренько, никто меня не увидит.
Мохито прилип взглядом к родинке на ключице, с трудом удерживаясь от трех движений: нагнуться, коснуться губами, пощекотать языком, убеждаясь, что это не прилипшая соринка. Вартуша. В его футболке. Это так… это…
– Извините.
Вартуша исчезла в квартире. Мохито еще некоторое время постоял и побрел к себе, наверх. Чайник он ставил под ругань Зорьяна, которую было прекрасно слышно из открытого окна.
– А потому что тебе лишь бы придумать
