Сложности зельеварения - Светлана Игнатьева
Следующим пунктом графиня завела меня к модистке.
- Всегда по приезде в столицу заказываю себе пару новых платьев. Эта мода так быстро меняется! Буквально за полгода гардероб устаревает, - пожаловалась она.
Я сочувственно покивала головой, про себя дивясь на проблемы аристократов, тем более, что не видела никакой принципиальной разницы между платьем, в которое она была одета, и тем, что на манекене.
- А вы, Арния, не хотите заказать себе новое платье? – вывела меня из задумчивости графиня.
Пока она с модисткой обсуждала фасоны, я присела на диванчик для посетителей и медитировала на отрезы ткани, развешанные по стенам.
- Боюсь, что такое платье мне некуда будет надеть в нашем захолустье. Не зелья же в нем варить или к пациентам ходить.
- Ну, пациенты, думаю, как раз оценят, - весело рассмеялась женщина. – И все же, мне очень хочется подарить вам красивое платье. Если у женщины есть красивое платье, то найдется и повод его надеть. Не все же время вы проводите в лечебнице. Лангер говорил, что там у вас и балы бывают.
Я задумалась и по-новому посмотрела на ткани. В таком платье я непременно произведу фурор, так что, пожалуй, не стану отказываться.
Осмотрев меня со всех сторон, модистка прошлась вдоль ряда образцов и неожиданно принесла розовый шелк, но не ярко розовый, а приглушенный, с легким сероватым оттенком. Сама бы я такой цвет никогда не выбрала, но он неожиданно оказался мне к лицу.
Затем помощницы увели меня в соседнюю комнату, раздели до белья и обмерили со всех сторон. Вот зачем им размер моей ступни для пошива платья?
Дальше модистка с графиней начали обсуждать фасон. Я выпала из беседы уже минут через десять. Не понимаю, в чем разница: сделать выточку слева - направо или справа - налево. Порадовало только, что от вышивки отказались, в этом сезоне она уже не актуальна. Зато будет узкий лиф и много мелких складочек в районе груди, которые добавят объема моим, не слишком внушительным, достоинствам.
Выйдя из мастерской, я вздохнула с облегчением, не думала, что заказ платья может быть столь утомительным. Зато графиня выглядела бодрой и очень довольной.
- Здесь неподалеку есть чудесное кафе, думаю, мы заслужили выпить чашечку холодного морса с пирожным.
Кафе и правда оказалось очень милым. В общем зале мы не задержались, а сразу прошли на просторную веранду, выходящую в тенистый внутренний дворик. На веранде были расставлены столики и стулья с мягкими подушечками, самое подходяще место, чтобы спрятаться от полуденного зноя и доверительно поболтать.
Графиня выбрала самый дальний столик, подальше от других посетителей. Под поедание сладостей она решилась задать интересующие ее вопросы. В целом нашу историю она, наверняка, уже знала от сыновей, пока я прикидывала, что можно ей рассказать, а о чем лучше умолчать, графиня выбрала неожиданную тему:
- Уэлен собирается встретиться с настоящей матерью мальчика, ей положено выплатить вознаграждение за рождение ребенка. Как вы думаете, Нейс захочет поехать с ним? Он вчера ничего не стал о ней рассказывать.
- Нейс не виделся с родными шесть лет и желания увидеться не изъявлял, - осторожно ответила я. – Я ее ни разу не видела. Все переговоры о передаче прав опеки мы вели с отчимом, ему же заплатила откупные.
- Вот как, - задумчиво протянула женщина. – Что ж, мы с мужем еще обсудим это. Еще мне показалось, что мальчик негативно относится к школе. Он не любит учиться или учеба ему тяжело дается? Немудрено с такой наследственностью.
- Совсем наоборот! – возмутилась я. – Нейс очень любознательный и любит читать. Из-за этого в школе ему неинтересно, он давно знает то, что им рассказывают на уроках.
- Может быть тогда стоило перевести его в класс постарше? – удивилась женщина.
- А смысл? Предположим, закончит он школу через год в четырнадцать, но в академию берут только с шестнадцати. Что он будет делать два года?
- Да, пожалуй, - согласилась она. – В таком случае домашнее обучение будет лучшим выходом.
Я тоже так думала. Собственно, только ради этого я и согласилась оставить Нейса жить с отцом.
- Не обижайтесь на Аймору, - неожиданно сменила тему графиня. – Она хорошая девочка и любит Стифена, но сейчас ей очень тяжело. Они десять лет пытаются завести ребенка, и вдруг выясняется, что у него уже есть почти взрослый сын. Ей тяжело принять это. Не беспокойтесь, она не станет вредить мальчику, - догадалась она о моих опасениях. – Просто, ей надо побольше времени.
Графиня еще расспрашивала меня о работе и о Биарсине. С жизнью в гарнизоне она оказалась знакома не понаслышке.
- Когда я выходила замуж за Уэлена, он тоже служил, и далеко не в столице, - пояснила она, заметив мое любопытство. – Меня он приметил на одном балу, когда приезжал в отпуск. Дождался пока закончу пансион и сразу увез с собой. Вы не представляете, в каком я была ужасе, когда вместо нормального города, он привез меня в какую-то глушь! Потом-то обжилась, привыкла, а первые месяцы все порывалась уехать обратно к родителям. Уэлен с трудом уговорил меня остаться, - она мечтательно замолчала, припоминая юность, потом встрепенулась. – А давайте сходим, посмотрим на наших мальчиков. Я знаю, где они катаются.
«Мальчики» нашлись в центральном парке, точнее на небольшом манеже за ним. Им уже надоело ездить по кругу, и теперь они затеяли соревнование, кто возьмет барьер выше. К счастью, у них хватило ума исключить из своих состязаний Нейса, и он сидел на скамейке для зрителей, с завистью наблюдая за взрослыми.
Мы с графиней устроились на самой дальней скамье и приготовились наслаждаться зрелищем. Служитель в очередной раз приподнял планку барьера и дал отмашку. Первым, на правах старшего, выехал граф. Несмотря на возраст, он легко взлетел над барьером, имея приличный запас высоты.
Вторым поехал Стифен, хоть и выглядел он не столь молодцевато, как брат, но на лошади держался прекрасно и тоже без труда взял барьер. Я с интересом перевела взгляд на Лангера, нисколько не сомневаясь, что для него это будет несложно.
-
