Золушка в кедах - Алексей Калинин
Анатолий же ни в какую не хотел надевать паранджу. Мне пришлось долго уговаривать икону стиля, чтобы он переоделся.
Ведь это же надо было ради шоу! И пусть Анатолий отнесется к этому, как к игре! И вообще, если он не согласен, то пусть сам попробует вылечить верблюдицу!
Путем уговоров, угроз и упрашиваний его всё-таки удалось засунуть в пахнущую конским навозом паранджу.
— Ну чо, я почти как этот, товарищ Сухов из «Белого солнца пустыни». Почапали, «освобожденные женщины Востока»! Нам нужно затихариться до вечера, а там мы пойдем ещё на одно дело… Но если одна чихса опять какую-нибудь фигню захочет подрезать, то останется там. Понятно, Толямба?
— Понятно, — пробурчал Анатолий. — Подумаешь, взял финтифлюшку. После шоу бы купил. Там всё равно кругом скрытые камеры, так что нас бы и так поймали. Это же по сценарию всё было?
Игорь только махнул рукой, мол, горбатого могила исправит. Он подмигнул мне, а я послала ему в ответ воздушный поцелуй одними губами. Правда, из-за плотной ткани паранджи Игорь ничего не увидел, но это было и не важно — я могла любоваться им не исподтишка, а в открытую, как через стекла зеркальных очков.
В ходе разговора выяснилось, что волшебные туфли у султана охраняются гораздо сильнее казны. Что находятся они под хрустальным колпаком на бархатной подушечке. Чтобы подобраться к ним нужно пройти через три кольца стражи, которые неусыпно наблюдают за территорией и не позволяют даже муравью приблизиться к хрусталю.
Башкурт оказался очень болтливым человеком, и Игорь узнал многое о расположении дворцовых комнат и покоев. До того, как турок стал одним из помощников главы каравана, он много лет прислуживал во дворце султана и бывал почти во всех помещениях. Конечно, он не допускался на территорию гарема и в покои для сна, но в других комнатах провел немало времени. Игорь даже утомился слушать, как турок описывал все яства, которые он попробовал на дворцовой кухне.
— Я бы тоже сейчас не прочь заглянуть бы в дворцовую кухню… А потом и в гарем, — хохотнул под паранджой Анатолий.
— Ага, а я бы тебя там оставила, как раз и одежда подходящая. А уж султан навещал бы тебя раз в год, в определенный день. Неужели не потерпел бы одну ночь унижения ради трехсот шестидесяти четырех дней рая? — прыснула я.
— Нет, у меня принцип — с мужчинами ни-ни. Это плохо для карьеры, зато хорошо для самомнения, — хмыкнул Анатолий и посмотрел на город, в центре которого возвышался огромный купол дворца. — Значит, придется обойтись без гарема. Но как же здесь красиво. Когда закончится шоу, то обязательно сюда ещё раз вернусь.
Игорь покивал, мол, вернешься, какие твои годы. Караван закончил свой ход и скрылся в воротах. Солнце только входило в зенит, и Игорь предложил укрыться от него в тени стены, опоясывающей город. А заодно обсудить — как добыть туфли.
Мы согласились, но в течение дня так и ничего не придумали. Сорока иногда принималась вносить свои предложения, но, так как её никто не понимал, оставляли крики без внимания.
Опять решили действовать по ситуации. Если бы мы только знали — что именно нам принесет это решение.
Глава 16
«Иные владеют библиотекой, как евнухи владеют гаремом»
Виктор Гюго
Когда на звездное небо выплыла красноватая луна, а бубенчики верблюдов перестали мерно позвякивать, мы решили совершить прыжок.
Игорь днем побегал по городу, пока две женщины в паранджах мирно сидели у стены и вяло ругали жару и духоту. Сорока пару раз отлетала, но всегда возвращалась и садилась на плечо более высокой женщины.
— Ну чо, красотули, будем сигать. Я вроде заприметил местечко, так что шарахнемся недалеко от покоев султана. А там вы нарисуетесь перед стражей и, пока эти лошки будут за вами гоняться, я тисну туфли. Ну чо, реальный план? — подбоченился Игорь, после того, как огляделся по сторонам и отметил, что за ними никто не наблюдает.
— Вообще отвратительный. А если нас поймают? — спросил Анатолий.
— А ты носись так, чтобы тебя не поймали. Давайте же, протягивайте оглобли и прыгаем!
Мне этот план тоже не понравился, но ещё один день проводить под палящим солнцем и в духоте паранджи… Я протянула руки — пусть будет, что будет. Немного поколебавшись, к нам присоединился Анатолий. Сорока что-то начала стрекотать, но кто будет слушать глупое создание?
Игорь прошептал заклинание. Я снова увидела цветные круги, ощутила скорость падения и тут же под ногами оказалась твердая поверхность.
Света горящих факелов оказалось достаточно, чтобы увидеть небольшую комнату, где мы оказались. Мы — это я и Игорь. А вот Анатолия нигде не было видно. Ни на красно-желтых коврах, ни на мягких подушках, ни под воздушными занавесями балдахина.
Нет, под занавесями лежал человек, но он был также мало похож на Анатолия, как пустыня на зимний лес. Игорь медленно поднял легкую ткань и кивнул мне на мужчину.
Чернобородый, лысый и тщедушный человечек смотрелся на широкой постели, как куколка на взлетной полосе аэродрома. Одеяло, сшитое из шкур чернобурых лисиц укрывало небольшое тело. На золотом столике рядом с кроватью красовался тюрбан с таким количеством украшений, что казалось, будто это и не тюрбан вовсе, а дискотечный зеркальный шар. Отблески факелов скакали по стенам и казалось, что устланная коврами комната дышит и вот-вот чихнет.
— Где Анатолий? — шепнула я.
— Хрен его знает. Походу, сработало твое проклятие и его куда-нибудь захреначило. Может, даже зацепился труселями за шпиль купола и теперь тащится от красот. Потом найдем, давай сначала пошуршим по поводу туфель.
— Ты же сказал, что они должны быть под стражей?
— Ну да, но стража-то снаружи. Или ты не отдупляешь, что мы в спальне самого султана оказались?
Я замолчала и ещё раз взглянула на спящего мужчину. Я-то думала, что султаны как-то попредставительнее выглядят. Не такими замухрышками.
Кровать! Анатолия могло закинуть под кровать! Но нет, даже там иконы стиля не оказалось.
Игорь же тем временем рыскал по комнате, бесшумно скользя по высокому ворсу ковра. Он переворачивал подушки, заглядывал за занавеси на стенах — в поисках спрятанной ниши, где могут храниться предметы поиска.
Я подошла к столику. Столько драгоценностей разом я видела впервые. Одного бриллианта из россыпи на красной ткани хватило бы на безбедную жизнь,
