Дикарка для волка (СИ) - Вечер Ляна

Прижав тихонько пискнувшую малышку к стене, аккуратно провёл пальцем по нежной коже шеи, спустился к ключице. Выбирал место для метки. Сделать Рокси своей — заманчиво. Мне впервые в жизни не хотелось думать, что будет потом. Я и так знал. Когда меня не станет, клеймо исчезнет, но пока я жив, имею право ощутить полное единение с парой. С моей парой, чёрт возьми! Я выбрал.

— Что ты?.. О-ох…

Рокси вскрикнула, дёрнулась в моих руках, пытаясь избавиться от болезненных ощущений, когда я сомкнул зубы и, рыча, заклеймил.

Моя!

Пройдёт несколько часов, прежде чем пара ощутит первые «симптомы» нашей связи. Я очень наделся, что ей понравится, но думать толком ни о чём не мог. Во рту собралась слюна — сладкая самочка. Проклятый амулет на шее Рокси не позволял вдохнуть запах, но вкус я чувствовал отлично. Подцепил пальцем цепочку. Сорвать? Хочка уже должна была закончиться… Но это не точно. Успею ещё.

Мне нравилось думать, что время есть. Мне нужно было так думать. Необходимо.

— Всё? — Роксана удивлённо посмотрела на меня, когда я развалился на кровати, заложив руки за голову. — Укусил и хватит?

Член рвался из штанов и, видят Боги, я бы не остановился, но над головой топором висела новость о беременности Келли.

— Я не укусил, а поставил метку, — потянул красавицу к себе. — Знаешь, что это?

— Нет, — улеглась рядом и закинула на меня стройную ножку.

— Скоро почувствуешь, — обнял её крепче. — Моя.

Удивительно, как быстро она умела расслабляться в моих руках. Несколько минут назад Рокси дрожала, не зная, что я собирался сделать, а теперь просто лежала рядом, сопела мне в плечо и ничего не боялась.

— Тебе снова плохо? — Роксана приподнялась на локтях.

Погорячился с «ничего не боялась». За меня она переживала. На душе зашуршало тепло.

— Нет, не плохо. Хотел поговорить с тобой, — острые, тяжёлые мысли царапали горло, готовясь превратиться в не менее гадостный разговор.

Рокси ловко выскользнула из объятий, оседлала меня и потерлась горячей промежностью о рвущий штаны стояк. Центр управления рассудком вырубился, похоть потекла по венам.

— О чем ты хотел поговорить? М? — стянула с себя полотенце, в котором вышла из душа и, прикусив губу, провела пальчиком по моей груди.

Искусительница с самым невинным взглядом делала всё, чтобы разговор не состоялся. Выгнулась, тряхнув влажными волосами, сжала грудь в ладошках и тихонько застонала.

— Перестань, — пытался настроиться, но лапы сами потянулись смять упругие девичьи ягодицы. — Нам надо поговорить… Серьёзно.

— Всё будет хорошо, — расстегнула пуговицу на моих джинсах, справилась с молнией на ширинке и запустила тёплую ладошку в трусы.

Ох, ч-ч-чёерт!

Роксана обхватила рукой пульсирующий от возбуждения член и неумело, но так приятно задвигалась кулачком верх — вниз. Мои мысли сдуло горячим дыханием девочки — все абсолютно. Она права — на хрен разговоры. В голове звенело, я стонал, поддаваясь ласке. Развратница на мне быстро вошла во вкус — движения стали уверенными. Под моими пальцами нежная шёлковая кожа, на языке сладкий вкус пары — вот что я буду помнить, когда придёт время «уходить». По моей груди скользнул холодный кулон.

— Чёртова побрякушка… — ругнулся.

— Хочешь, я его сниму? — прошептала Рокси у моего уха, зацепив пальчиком цепочку.

— Боюсь, снова крышу сорвёт, — хрипел, стягивая с себя штаны. — Иди сюда, моя.

Крепко сжав её бёдра, вошёл в тугую влажную плоть. Кайфуя, наблюдал, как девочка выгнулась, схватила ртом воздух и задрожала, сжимая мышцами меня в себе.

Михей снизу вколачивался в меня со всей звериной страстью. Он внушительный мужчина, и размер члена у него внушительный. Ощущала каждую венку на крепком стволе, сама насаживалась до упора и, кажется, у меня оргазмировали все клетки. Одновременно.

Метка на шее гудела — связь, о которой я толком ничего не знала, бежала по венам бешеным потоком удовольствия. Меня накрывали нереально яркие, горячие ощущения. Между ног, внизу живота бесконечный спазм — едва отпускало и снова набирало обороты. Всё было ещё острее, чем в первый раз и у меня снова кружилась голова, а собственные всхлипы и рычание Михея звучали в ушах эхом. Шлёпнув ладонью по широкой груди, вскрикнула, выгнулась от сладкого спазма, скрутившего низ живота, и почувствовала, как меня наполняет тёплое семя. Лицо моего латиноса скрыли яркие блики…

Чёрт…

Нет!

Ощущение свободного падения — мягкая темнота подхватила моё дрожащее от оргазма тело… 

— Лейла?

Это был голос Михея. Точно… Остальное я не узнавала, не понимала и не осознавала. Обычно мои обмороки проходили стандартно — потеря связи с реальностью, обретение связи с реальностью. Но не сейчас. Я стояла перед зеркалом в комнате вожака, но моё отражение совершенно не напоминало Роксану. Округлив глаза, пошевелила пальцами правой руки — девушка в зеркале не отставала от моих движений. Господь бог! Всё так, словно я попало в чужое тело! В глубоко беременное тело… Не успела смириться ни со своей новой латиноамериканской внешностью, ни с огромным животом, потому что поясницу скрутило от дико боли. Вцепившись в комод, я взвыла.

— Лейла, вот ты где… — в комнату зашёл Михей. — Боги! Что с тобой?

— Не знаю… — прохрипела, задыхаясь. — Спина болит, и живот хватает, — скривилась от боли.

— Идём, — он взял меня под руку и осторожно повёл к двери. — Давай, родная… Вот так, — вожак нянчился со мной словно с ребёнком.

— Михей, что происходит? Скажи… А-а! — ещё одна волна невероятной муки едва не скрутила меня в бараний рог.

— Наша дочь готова появиться на свет, что же ещё? — на лице латиноса ни тени страха.

Оборотень был сосредоточен, собран и готов ко всему. А я — нет!

— Какая дочь?! Михей ты с ума сошел?! 

Спальня кувыркнулась, и я снова полетела в вязкую чёрную пустоту… 

— Тужься! — Акура стояла у кровати, на которой я лежала, и держала меня за руку.

— Что? — попыталась встать, но оказалось, сил нет.

Рухнула на подушку, а шаманка согнула мне ноги в коленях и неразборчиво что-то проворчала. Боже, я рожаю? Как себя чувствует женщина, которая вот-вот станет матерью, я понятия не имела, но подозревала — это оно. По лицу бежали капельки пота, боль была невыносимой — терпеть казалось невозможно.

— Тужься, Лейла! Сейчас! — скомандовала старая волчица.

Почему они называют меня Лейлой? Что происходит?!

Мой ор оставил звон в ушах… Сделала, как велела Акура, и через мгновение комната наполнилась детским плачем. Огромное облегчение и невероятная лёгкость смешались с паникой — мне не хватало воздуха. Дышать невозможно.

— Михей! Михей, сюда! — кричала шаманка, хлеща меня по лицу ладонью.

Бабуля сил не жалела, вот только бодрости это мне не прибавило. Последнее, что я увидела — младенца на её руках и бледного Михея, нависшего надо мной. 

Парила над городом, в котором родилась и выросла. У меня не было тела, но я чувствовала огромную силу. Я и была этой силой — ветром, потоком энергии, магией. Внизу переливались огнями улочки, куда-то шли люди, сигналили машины. Вечер. Всё казалось знакомым и одновременно чужим. Будто впервые видела места, которые знала, как свои пять пальцев. На рекламном мониторе в центре площади высветился ролик про скидки. Милая девушка с шикарной улыбкой обещала «плюшки»… Меня смутила дата. Прикинула, сколько мне было лет, когда эта милашка улыбалась с экрана — тринадцать.

Почему-то меня не удивляло, что я очутилась здесь — в прошлом, пять лет назад — и не чувствую тела. Неслась ветром в направлении трейлера, где мы жили с мамой, ни о чём не думала.

Наш дом на колёсах… Я вспомнила этот осенний вечер.

Вдатая мама в очередной раз выгнала меня — ей не понравилось, что дочь читала нотации. Пошла на вокзал… Там можно выспаться, а утром пойти в школу. Я не усну на уроке, не получу плохую оценку — всё будет хорошо.