Рейс 712 - Юлия Узун
Лёня выглядел ужасно. Когда Настя подсчитала, что ему двадцать четыре, то была страшно удивлена. Сорокалетний Антон выглядел намного моложе. Лёня был высоким и крупным парнем с обильной растительностью на всех возможных участках тела. При этом у него чётко выделялся пивной живот – настолько большой, что даст фору любой беременной женщине. Он сильно матерился и отпускал в адрес Насти пошлые шуточки. Она старалась не обращать внимания. Это ведь ненадолго. Продаст квартиру, решит, что будет делать со своей жизнью и…
На самом деле ей очень хотелось вернуться в Нью-Йорк. Иногда желание было настолько сильным, что она брала телефон и вызывала такси. Садилась и ехала в аэропорт. Но билетов не было, и она возвращалась ни с чем. Что это за порыв, она не могла с точностью сказать. Однако такие резкие срывы пугали её до чёртиков.
Настя застала Лёню на кухне возле холодильника. Одна нога его стояла в луже молока. И пусть он был в тапочках, риск пораниться осколками стекла был велик.
– Как же ты так? – хватая веник и совок, причитала она.
– Не надо было ставить молоко на край полки.
«Ты ведь сам его туда поставил», – подумала она, но вслух не сказала.
Утром к ней заехал Антон вместе с адвокатом, который должен был помочь вернуть Настю к жизни и юридически оформить все необходимые документы на продажу квартиры.
Настя отвела Антона в сторону.
– Я хочу скорее со всем этим покончить. Не могу здесь находиться.
– Ты бледная.
– Меня мучают кошмары.
– Это может быть последствием…
– Не знаю. Антон, пожалуйста, в знак нашей сильной любви в прошлом помоги мне. Я уже не раз срывалась в аэропорт. Боюсь, я не выдержу здесь долго.
Слова Насти показались Антону странными, и его беспокойство читалось на лице. Он был не вправе диктовать ей условия. Они давно перестали быть парой, и хотя её юность и красота воспламенили старые чувства, Антон держался на расстоянии. Но при этом хотел удержать девушку.
– Давай обсудим это с адвокатом. И… я вновь хочу предложить поехать ко мне.
– Лёня безобидный, Антон. Он мне ничего не сделает.
В руке Настя держана телефон. Вдруг экран засверкал, и она поняла, что ей звонит Томми по видеосвязи. Взглянув на Антона, внимательно следившего за её движениями, Настя сбросила звонок. Антон уже увидел имя и понял, что человек по имени Томми не мог звонить просто так.
– Обзавелась приятелем?
– Просто друг.
– Ладно. Я не имею право ревновать. Это глупо, да?
– Да… при нынешних обстоятельствах.
В коридоре зашаркали тапочки, потом вошёл Лёня.
– Пить будете?
Антон поморщился.
– Нет, пей один. – Он посмотрел на Настю. – Мы могли бы пообедать, а заодно почитать документы. Как ты смотришь на это?
– Только переоденусь, – улыбнулась Настя и побежала в комнату сменить домашние брюки на джинсы.
А Томми она написала, что позвонит сама, как освободится.
***
Получив короткое сообщение от Насти, Томми тяжело вздохнул. Он скучал по ней, хотел поговорить, но она сторонилась этого общения, что не могло не расстраивать.
События развивались не самым лучшим образом. С одной стороны, жаловаться было не на что. Было кое-что положительное в этих переменах. В доме брата Томми было хорошо. Его жена Анджела с радостью делала его жизнь комфортной – стирала его вещи, убирала его комнату, кормила. Томми подружился с племянниками. Наличие десятилетних мальчишек уже не казалось ему странным.
Приятно было работать в студии, которую он нашёл благодаря Дебби Сизон. Он вспомнил несколько сэмплов и теперь, сидя за большим компьютером, работал с ними. Стэн слышал кусочек музыки и пришёл в восторг.
– Отлично, парень! Это лучшее, что я когда-либо слышал! Давай, я хочу услышать результат. Мне кажется, с этой вещичкой ты далеко пойдёшь.
«А в две тысячи пятом такая музыка никого не привлекала», – отметил про себя Томми.
Всё это радовало. Но отъезд Насти и исчезновение некоторых пассажиров приводили его в уныние. Помочь полиции он не мог. Где искать этих людей, он тоже не знал.
Пропал не один человек, а трое, что свидетельствовало не о совпадении, а систематичности. Женщина, подросток и ребёнок. Томми боялся думать о том, что кто-то может быть следующим.
***
Эндрю не потерял форму, поэтому с первого раза проплыл нужную дистанцию за четыре минуты. Тренер Сэм Бритт был доволен.
– Думаю, сегодня ты заслужил пиццу, – весело сказал он, похлопывая Эндрю по мокрой спине. Тот слабо улыбнулся в ответ.
Почему-то Сэму казалось, что бы ни происходило в жизни Эндрю, его ничего не радовало. Обычно от слова «пицца» мальчишки прыгают до потолка, а Эндрю остался равнодушным. Он и сам это понимал. Только чему радоваться, когда потерял родителей и не смог с ними попрощаться. Ещё вчера говорил с отцом по телефону и слышал: «Я встречу тебя в аэропорту, парень. Всё будет хорошо». И не встретил. В то время отец потерял сына. В это время сын потерял отца. Так им и не суждено было встретиться.
У Эндрю с отцом были особо близкие отношения. Они болели за одну футбольную команду, ходили вместе на матчи местных футбольных клубов. Они любили соревноваться – кто первый добежит до холодильника, чтобы съесть последний кусок отбивной. Они готовили друг другу сэндвичи, подсыпая острый перец или перебарщивая с горчицей, а потом хохотали над реакцией. Эндрю чаще догадывался, что сейчас откусит кусок с сюрпризом, но для него было важнее услышать отцовский смех, чем избежать подставы.
Отец не пропустил ни одного соревнования сына. Мать была слишком занята на работе, поэтому уделяла Эндрю меньше времени. Однако тоже любила единственного сына и старалась потакать всем его желаниям.
Он до сих пор не верил, что их нет. Будто попал в чёрную дыру и время замедлилось.
Приняв душ, Эндрю привёл себя в порядок, высушил волосы и вышел к тренеру.
– Я хочу прогуляться. Один.
– А как же пицца?
Эндрю набросил рюкзак на плечи и отвернулся.
–
