Замок ледяной розы (СИ) - Снегова Анна

На ладонь мне выпал один-единственный листок, исписанный знакомым убористым почерком.

«Во-первых, Черепашка, имей в виду, что письма я терпеть не могу писать, так что не рассчитывай на большее, чем одно в год.

Во-вторых – с Днем рождения тебя! Как приедешь – непременно оттаскаю за уши, готовься.

В-третьих – тебе шлют горячий привет две парнокопытные заразы, от которых мою матушку уже кондратий скоро хватит, потому что они никак не желают оставаться на конюшне и всё норовят пробраться в замок, стоит оставить дверь открытой хоть ненадолго.

Да, и ничего не буду иметь против, если напишешь что-нибудь в ответ. Только сразу предупреждаю – больше, чем один лист за раз и больше, чем одно письмо в неделю читать не намерен и всю лишнюю макулатуру буду без промедления скармливать сама знаешь кому. Они и так уже сожрали у меня почти всю писчую бумагу, когда без понятия каким образом пробрались в мою комнату в прошлый четверг.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Подозреваю, что не обошлось без помощи Замка – он так же потакает им во всём, как и их непутёвой хозяйке.

Что ещё… в конверт заглянуть не забудь! Хотя кому я это говорю… Чтобы ты да не сунула туда свой любопытный нос?

Береги себя, Черепашка, и возвращайся скорее»

Хорошо, что он меня не видит. У меня же лицо, наверное, сейчас треснет от счастливой улыбки.

Я встряхнула конверт, и на ладонь мне выпал браслет.

Тонкая косичка, сплетённая из серебристой шерсти. Уверена, она будет светиться в темноте. На ней покачивается подвеска - деревянная роза, тщательно вырезанная вручную.

Да, и про «письма раз в год» он наврал. Они приходили каждый месяц. Каждое я затирала до дыр. На то, чтобы написать ответное, у меня обычно уходила минимум неделя – и пол комнаты усеивали скомканные отбракованные варианты. Надо же было ещё и умудриться в один листок уложиться…

Так я и смогла протянуть до следующей зимы.

И тут вдруг это.

Я и так была вся на нервах и с ума сходила от волнения, когда время стало подбираться к заветной макушке зимы, и мы с папой наконец-то должны были отправиться в путь.

Моё богатое воображение рисовало тысячу вариантов того, как поездка могла сорваться. Но даже оно не подсказало мне такого.

Посреди ужина накануне отъезда, что проходил в гробовом молчании, мама вдруг бросила вилку на стол и заявила, что никуда нас не отпустит. Что она устала сидеть неделями одна, пока мы развлекаемся. Что поместье и так на ладан дышит, пока его хозяин занимается не пойми чем. На робкие намёки папы, что мы тысячу раз предлагали поехать с нами, она ещё больше разозлилась и сказала, что лучше знать своё место и оставаться дома, чем терпеть унижения в гостях, пялясь на красивую жизнь, которой у неё никогда не было и не будет.

Я сидела, сложив руки на коленях и опустив голову, и изо всех сил старалась не разреветься. Просто понятия не имела, что можно сказать или сделать. Хотелось провалиться сквозь землю или стать невидимой.

Отец замолчал на минуту, а потом подошёл к маме, схватил её за запястье и утащил в другую комнату.

Сначала до меня доносились её возмущённые возгласы, но потом наступила тишина. Она перепугала меня ещё больше, чем то, что было прежде. Постепенно до меня стали доноситься отголоски спокойного папиного голоса. Я не разбирала слов, но кажется, он пытался что-то объяснить или как-то успокоить маму.

Наверное, час прошёл, прежде, чем открылась дверь папиного кабинета и они вышли оттуда. Я тут же вскочила, едва не опрокинув стул, и уставилась на них. Вид у отца был смертельно усталый, он отирал лоб платком и старался не глядеть на меня. Мама же, напротив, подошла прямо ко мне и остановилась в шаге, внимательно рассматривая.

И в этом взгляде было что-то, чего я не понимала, но от чего покрылась мурашками с ног до головы. Она смотрела так, будто впервые видит меня, собственное дитя. Так, будто боится того, что увидела.

Не сказав ни слова, она наконец отвернулась и почти выбежала из столовой.

Отец положил мне руку на голову, проходя мимо, и пробормотал:

- Кэти, иди спать. Нам рано вставать завтра. Мы едем в Замок ледяной розы, как и планировали.

Вот почему я места себе не находила всю дорогу до замка.

Но поездка прошла на удивление спокойно. Ни одного происшествия. Мы даже совершенно не опоздали и явились к замку засветло, что по сравнению с прошлым разом выглядело чуть ли не чудом.

Всю дорогу я нервничала и единственное, что давало сил держать себя в руках – это браслет на запястье, который я не переставая перебирала пальцами.

Пятая зима в Замке ледяной розы (5.1)

Последние полчаса до замковой ограды мы преодолевали совсем уж неторопливо. Лошади никак не желали спешить. По обеим сторонам от дороги, там, где в прошлую зиму лежала сплошная жидкая грязь, теперь была сочная зелёная трава. Лето растекалось от Замка ледяной розы и вовсю теснило зиму.

Чем медленнее мы двигались, тем сильнее я волновалась.

Чтобы не сходить с ума от напрасного беспокойства, решила ради разнообразия отлипнуть от окна.

Отец сидел в углу экипажа, сложив руки на груди и хмурясь. Он был полностью погружён в какие-то свои мысли.

- Пап… - я решилась робко нарушить молчание.

Он поднял на меня глаза, но, кажется, продолжал думать о своём.

- Если не секрет… - я стиснула браслет крепче. – А что ты сказал маме вчера? Такое, что она передумала?

Вот теперь он смотрел только на меня. Ласково, внимательно, долго.

- Сокровище моё… Я всё никак не привыкну, что ты так быстро растёшь и задаёшь такие взрослые вопросы. Не торопи своё детство! Пусть оно как можно дольше остаётся с тобой. Истина – тяжкий груз и большая ответственность. Моё детство закончилось в двенадцать. Пусть твоё продлится чуть дольше.

Он наклонился, протянул руку и погладил меня по голове.

Вот и весь ответ, которого я от него добилась.

Наш старенький экипаж, который уже начинал ощутимо поскрипывать, ещё только заворачивал по подъездной аллее к главному входу, а на моём лице уже расцветала счастливая улыбка. Потому что прямо поперёк аккуратно подстриженной лужайки, приминая траву широким шагом, ко мне спешил Рон. Тоже с белозубой улыбкой до ушей.

Только одна неприятная мысль кольнула меня, когда, уже берясь за ручку дверцы, чтобы поскорее выпрыгнуть наружу, я поймала направленный на себя нежный взгляд отца.

Рону уже семнадцать. Мой отец обручился с мамой, когда им было по шестнадцать. Мать Рона и герцогиня были предельно откровенны в том, какого будущего они желают для наследника Замка ледяной розы. Что я буду делать, если моего друга у меня заберут?

Ну а потом дверь передо мной распахнулась сама, и я выкинула все грустные мысли из головы. Рон вытащил меня за руку, а потом не спешил её отпускать.

- Давай пропустим дурацкую часть с обменом любезностями. Ужасно рад видеть тебя, Черепашка! Идём скорее, у меня для тебя сюрприз.

Я не стала спрашивать, какой. Обожаю сюрпризы. Послушно заспешила вслед.

- Да – и конечно, добро пожаловать, мистер Лоуэлл! – добавил Рон, спохватившись, через плечо. Всё-таки временами он жутко невоспитанный болван, которому совершенно плевать на окружающих. Какое счастье, что я вхожу в тот очень и очень маленький круг людей, к которым этот его подход не относится.

- А долго ещё?.. До сюрприза… - пробормотала я, задыхаясь, когда мы огибали замок. Нет, интересно – а он вообще помнит, что у меня ноги раза в два короче его? И что вообще-то я в платье.

- Не скажу. Скоро сама увидишь, - с загадочным выражением лица ответил мой друг.

А я едва успевала вертеть головой по сторонам и удивляться тому, как всё изменилось.

Сад цвёл буйным цветом. Стены замка стали совсем светло-серого цвета, они как будто светились чистотой и нарядностью. Моя роза, которую я посадила своими руками, взобралась уже до середины башни и, кажется, не собиралась останавливаться на достигнутом.