Ками Гарсиа - Прекрасная тьма
— Не только это. Проводники не просто знают путь, они и есть путь. Они ведут Магов по тому пути, который им предначертано пройти, путь, который они не смогли бы найти самостоятельно. Ты можешь быть Проводником как для Равенвудов, так и для Дюкейн. Пока неясно для кого именно, — Лив, похоже, понимала, о чем говорит, от чего мне легче не становилось. Мои мысли крутились по кругу, пока я пытался разобраться в услышанном.
— Тетя Мэриан, скажи ты ей. Я не могу быть одним из этих Проводников, мои родители обычные смертные.
Никто не упомянул очевидное, что моя мама была частью мира Магов, как и Мэриан, только никто никогда не говорил какой именно частью, по крайней мере, мне не говорили.
— Проводники — это мосты между Магами и Смертными, — Лив потянулась за еще одной книгой. — И, конечно же, твою маму едва ли можно назвать обычной смертной, не более чем меня или профессора Эшкрафт.
— Оливия! — Мэриан оцепенела.
— Вы не хотите…
— Его мать не хотела, чтобы он знал. Я обещала, что если что-нибудь случится…
— Хватит! — я захлопнул книгу на столе. — У меня нет настроения для правил. Не сегодня.
Лив нервно крутила у себя на руке свое научное изобретение в виде часов.
— Я такая дура.
— Что ты знаешь о моей матери? — я повернулся к Лив. — Говори немедленно.
Мэриан заерзала в кресле рядом со мной. Розовые пятна на щеках Лив вспыхнули:
— Прости меня.
Она покачала головой, в отчаянии переводя взгляд с меня на Мэриан и обратно.
Мэриан взмахнула рукой:
— Оливия знает все о твоей матери, Итан.
Я повернулся к Лив. Я знал, что она скажет мне. Я уже догадался. Лив знала слишком много о Магах и Проводниках, и она была здесь, в Туннелях, в кабинете Мэйкона. Если бы я не был так сбит с толку тем, чем я, по их мнению, являлся, я бы раньше догадался, кто она такая. Удивительно, что я раньше не додумался.
— Итан.
— Ты одна из них, как моя мама и тетя Мэриан.
— Из них? — спросила Лив.
— Хранитель, — стоило произнести вслух, как все стало реальным, я чувствовал сразу все и ничего одновременно… моя мама здесь внизу, в Туннелях, с массивным кольцом магических ключей, как у Мэриан. Моя мама и ее тайная жизнь в тайном мире, в который ни отец, ни я никогда не допускались.
— Я не Хранитель, — Лив смутилась. — Пока нет. Я еще только учусь.
— Учишься стать более чем просто библиотекарем в Гатлине, поэтому ты здесь, посреди пути в никуда, со своей чудной стипендией. Если таковая вообще имеется. Или это тоже было ложью?
— Лгунья из меня никакая. У меня и правда есть стипендия, только выплачивается она ученым сообществом далеким от университета Дюка.
— И школы Харроу.
Она кивнула:
— И школы тоже.
— А как же Овалтин? Хоть это было правдой?
Лив печально улыбнулась:
— Я из Кингс-Лэнгли, я люблю Овалтин, но если уже говорить совсем откровенно, то после приезда в Гатлин стала предпочитать Несквик.
Линк сел на кровать:
— Ни слова не понимаю, из того, что она говорит.
Лив пролистала страницы книги до перечня Хранителей, и мне в глаза бросилось мамино имя.
— Профессор Эшкрафт права. Я изучала Лайлу Эверс Уэйт. Твоя мама была великолепным Хранителем и потрясающим писателем. Частью моей курсовой работы является изучение записей моих предшественников — Хранителей.
Записи? У моей мамы были записи, которые Лив видела, а я никогда? Я с трудом удержался, чтобы не проломить кулаком стену.
— Зачем? Чтобы ты избежала их ошибок? Чтобы твоя жизнь не закончилась несчастным случаем, который никто не видел, и который никто не может объяснить? Чтобы ты не бросила свою семью, гадающую о твоей тайной жизни и о причинах, по которым ты ничего им не рассказывала?
На щеках Лив вновь появились два ярких красных пятна. Я уже начал к ним привыкать.
— Чтобы я смогла продолжить их исследования, и чтобы их голоса были живы. И тогда, когда я однажды стану Хранителем, я буду знать, как сохранить в целости архивы Магов…LunaeLibri и сами свитки и записи Магов. Это невозможно без голосов Хранителей, которые были до меня.
Я покачал головой.
— Не понимаю.
— Не понимаешь? О чем мы вообще, черт подери, говорим? — вставил Линк с кровати.
Мэриан положила мне руку на плечо:
— Голос, который ты слышал, смех в коридорах, это, как я думаю, был голос твоей матери. Лайла привела тебя сюда, видимо, для того, чтобы мы обо всем этом поговорили, чтобы ты понял свою цель и цель Лены или Мэйкона. Потому что ты связан с одной из их династий, с одной из их судеб. Я только не знаю, с какой именно.
Я вспомнил лицо в колонне, смех и чувство дежавю в комнате Мэйкона, неужто это была моя мама? Я несколько месяцев ждал хоть какого-то знака от нее, с тех пор как мы с Леной нашли послание в книгах.
Неужели она, наконец-то, решила выйти на контакт?
А если нет?
До меня дошло еще кое-что:
— Это не значит, что я вам верю, но если я один из этих Проводников, то, значит, я могу найти Лену? Я должен заботиться о ней, потому что я ее компас, или как там правильно.
— Мы не знаем этого точно. Ты Связан с кем-то, но мы не знаем, с кем именно.
Я вскочил со стула и направился к полкам. Книга Мэйкона стояла с краю полки.
— Я так думаю, что знаю кое-кого, кто знает ответ, — я потянулся к книге.
— Итан, не надо! — закричала Мэриан. Мои пальцы едва коснулись обложки, как я почувствовал, что пол под моими ногами превращается в пустоту иного мира.
В последнюю секунду в меня кто-то вцепился.
— Я с тобой, Итан.
— Лив, не…
Девушка с длинными каштановыми волосами отчаянно прижималась к высокому парню, спрятав лицо у него на груди. Ветви огромного дуба укрывали их, создавая впечатление, что они одни на целом свете, и не стоят всего лишь в нескольких ярдах от увитых плющом зданий Дюка.
Он нежно обнимал руками ее заплаканное лицо:
— Думаешь, это легко для меня? Я люблю тебя, Джейн, и я знаю, что ни к кому никогда не буду испытывать подобного. Но у нас нет выбора. Ты знала, что наступит время, когда нам придется расстаться.
Джейн, не соглашаясь, подняла глаза:
— Всегда есть выбор, Мэйкон.
— Не в нашем случае. Только не выбор, который будет угрожать твоей жизни.
— Но твоя мать сказала, что может быть способ. А как же пророчество?
Мэйкон ударил кулаком по дереву:
— Дьявол! Джейн, это все бабьи сказки, нет такого расклада, в котором ты останешься в живых.
— Мы не можем быть вместе физически… ну и пусть. Мы все равно можем быть вместе. Только это имеет значение.
