Злая игра - Кел Карпентер

Но у меня было кое-что еще.

Я вцепилась в его разум и порвала его, как бумагу.

Это было единственное, что я могла сделать. Я не видела другого выхода. Черт, я даже не знала, что смогу это сделать… Пока не сделала.

Я была так напугана, так обижена, так сломлена, что набросилась на него и свела с ума. Конечно, когда он понял, что это из-за меня, он попытался вырваться. Он попытался убежать.

Он не успел сделать и трех шагов, как рухнул.

Я не позволила бы ему уйти.

Он начал бормотать о том, как мои прикосновения сводят его с ума. Он не учел, на что способен мой разум.

Но я родилась с уникальной способностью, настолько ужасающей, что заставила себя забыть об этом.

Забыть, что я с ним сделала.

Забыть, кто я есть.

Я не просто расколола его разум. Я разорвала на части его душу, и мне даже не нужно было прикасаться к нему, чтобы сделать это.

Мойра проснулась. Она сказала мне, что я звала ее. Что она нужна мне. Что он причинял мне боль.

Она застала его кричащим и проломила ему голову пресс-папье, оставив истекать кровью, с широко раскрытыми и пустыми глазами, как у куклы.

Она нашла меня свернувшейся в клубок. Когда она обняла меня, было не так больно. Когда она помогла мне избавиться от тела, она заставила его исчезнуть. Когда она отмыла пятна крови с деревянных полов, она стала моим якорем.

Я тонула в боли той ночи и того, что я сделала. Потому что теперь я вспомнила все это. Кто-то сорвал шоры с моих глаз и заставил меня вспомнить, что произошло.

Вспомнить, что я убила его душу.

Что Мойра сломала его тело.

И мы стали сестрами, связанными кровью.

Когда-то давным-давно это воспоминание имело силу сломить меня.

Поэтому я и забыла об этом.

Теперь я вспомнила.

И демон, который заставил меня пережить это заново, недооценил, насколько я исцелилась с тех пор.

Насколько сильнее я стала.

Я не могла найти свое пламя здесь, в этом кошмаре, который он создал.

Но он дал мне еще более смертоносное оружие. И он не мог забрать это обратно.

Мысленно я потянулась, ища самую настоящую сущность, которая была повсюду вокруг меня. Инстинктивно он шарахнулся в сторону. Убегая от силы. Он только сейчас осознал свою ошибку.

Я поняла, в какой момент он исчез из моих мыслей, потому что обнаружила, что стою перед ним на коленях, когда он попятился к двери.

Единственный глаз уставился на меня в ответ, и я улыбнулась, темная и прекрасная.

— Тебе следовало убить нас, когда у тебя был шанс, — сказала я, но не дала ему другого шанса.

Он открыл рот, собираясь закричать, но время для криков закончилось.

Я ворвалась в него, гнев придал мне неизмеримую силу, пожирая саму его душу.

Огонь ожил по моему первому зову, разрывая его тело на части, пока от него не осталось ничего, кроме сверкающего пепла, танцующего в языках пламени.

Я прошла сквозь огонь в комнату за ним, где слышала, как замедляется сердцебиение Мойры по мере того, как наркотики начинали действовать в ее венах. Он был лжецом, а я убийцей, но я не позволю чтобы Мойра стала жертвой.

Я не позволю ей умереть.

— Руби!

Я не обернулась на голос, когда подошла к креслу, к которому демон привязал ее. Это было кресло, которое я хорошо знала.

Языки пламени лизнули веревки, разрывая их на части. Ее бессознательное тело обмякло, и я бросилась вперед, чтобы поймать ее. Моя звериная сущность скользнула на место. Она баюкала мою лучшую подругу, когда мы подняли ее и опустили на пол. Языки пламени коснулись кожи Мойры, но она не обгорела и не обуглилась.

Мойра была невосприимчива к моему пламени.

— Ты причинишь ей боль. Верни Руби, — крикнул Ларан, появляясь над нами. На него было приятно смотреть, он купался в мире одного огня. Как и Мойра, пламя не стремилось навредить ему.

— Она умирает. Я спасу ее, потому что она — связана с нами. Та кого мы должны защищать, — сказала зверь тем же безжизненным голосом.

Кожа Мойры была такой бледной, что даже не казалась зеленой, только болезненного пепельного цвета, который мне было больно видеть на ней. Все ее тело было вялым. Сердцебиение в ее груди боролось за то, чтобы продолжать биться, несмотря на то, что наркотики замедляли его.

Это была Мойра.

Моя Мойра.

И она будет жить так или иначе.

Яркий голубой свет полился из моих рук в ее виски. Огонь разгорелся быстро, пронесшись по ее крови, сжигая химические вещества, которые угрожали ее жизни.

Может быть, это было благословением, что она была в отключке, потому что такое очищение будет нелегким. Одно дело — быть невосприимчивым к пламени, и совсем другое — быть сожженным изнутри. Тем не менее, зверь продолжала вливать огонь в ее вены, пока она не начала кричать.

Если у нее хватило сил закричать, значит, у нее хватит сил выжить. Тогда, и только тогда, огонь погас. Я увидела, что глаза Мойры пристально смотрят в мои. Уже не зеленые, а кобальтово-синие, отмеченные перевернутой пентаграммой, которая проходила через ее зрачок и была обведена черным.

— Я пометила тебя, — прошептала я.

А потом я упала в обморок.

**Ларан**

Она поглотила мир огнём.

Пламя Ада бушевало по её воле, уничтожая всё, что она любила и чем дорожила. Оно было порабощено её яростью, и она никак не могла его контролировать.

Я оказался в своём худшем кошмаре, уверен, что она погибнет. Уверен, что совершил величайшую ошибку в своей жизни.

Но сцена разбилась вдребезги, и передо мной предстала не просто Руби или её зверь, а мстительная богиня.

Она убила его ударом силы своего разума, которую невозможно было сдержать. И никто бы не смог.

Это была сила, не похожая ни на что другое, и впервые я задался вопросом, какая её половина сильнее. Девушка-суккуб, которая рискнула всем ради своей подруги, или звериная сущность, которая обрушила пламя на этот мир.

Я не знал, но это должно было изменить все.

Она больше не была просто дочерью Люцифера, наследницей Ада или даже будущей королевой.

Она была моей парой.

— Руби! — Крикнул я, побежав за ней сквозь пламя. Оно не обожго меня, но я мог