Страсть огня - Екатерина Воронцова
Глава 25
Если б ты знал, старый город, Сколько дорог нужно пройти, Чтобы вернуться. Ты меня ждал, старый город. Как одинок мир, где тебя Мне не коснуться.
"Старый город" А.Петряшева.
Рабы входили в ворота Трофаста, осматриваясь и разглядывая мощные стены внешнего города. Воины дозорные без особого интереса, со скучающим видом наблюдали за прибывшими рабами. Алия последней ступила на мощённый булыжником двор города, а за ней следом вдруг влетел осенний ветер и, поиграв её растрепавшимися прядями волос, помчался дальше, кое-где подхватывая одинокие листья. Светловолосые головы Инных, разом повернулись в её сторону. Раздался шумный вдох десятков носов, похожий на работу кузнечных мехов. Девушка подняла глаза: со всех сторон на неё смотрели Инные. Она привыкла к их необычной внешности. Слишком высокий рост, фосфорящиеся глаза и клыки не пугали её больше, как и их жадная реакция на её запах. От группы воинов отделился молодой воин и направился к ним. Его светлые волосы были заплетены в мелкие косицы и собраны узлом на затылке, под ровными широкими бровями светились умные глаза, а губы были плотно сжаты. Наверное это был командир конвоя. Он навис над Сойвом, прищурив серые глаза.
— Как осмелился ты, никчёмный тал, заставить идти гостью пешком да ещё так долго? Ты совсем дурак или плетей захотел? Почему не позаботились о госпоже? — раздался его строгий голос.
— Господин Ральф, я бы не посмел, — быстро затараторил Сойв, не забыв почтительно поклониться, — но это не госпожа. Это тала.
И вновь, как ранее на берегу, запала пронзительная тишина, неловкая и тягостная для Алии. Ральф мельком глянув на Алию, вновь резко повернулся к рабу нахмурившись.
— Такая нарядная красавица и-тала? Ты не в себе, раб? — плеть Ральфа свистнула в воздухе, впрочем пока не тронув сжавшегося Сойва.
— Господин, клянусь жизнью, — втянув голову в плечи, осипшим от страха голосом ответил Сойв.
Инные с интересом стали приближаться, широким кольцом окружив девушку. Кто-то хмурился, глядя на неё, кто-то скалился в улыбке, сверкая белыми клыками, а кто смотрел с откровенной, ничем неприкрытой похотью. Они были похожи на большую стаю сытых волков, обступившую экзотическую жертву, с любопытством разглядывая её, принюхиваясь и довольно жмурясь.
— Что это за яркий листочек занёс нам сегодня осенний ветер, а? — Ральф вплотную подошёл к Алии. Он, улыбаясь, наклонял свою голову то к одному плечу, то к другому, пытаясь поймать её взгляд, но девушка стояла потупившись.
— Ничего себе, какова пташка, — кто-то громко присвистнул, а затем раздался дружный мужской хохот.
— Глянь, волосы какие, что река огненная, — сказал один из воинов, толкнув другого локтем.
— А фигурка, мммм… аппетитная курочка, — причмокнул губами ещё один.
— Её аромат подобен пьянящему мёду. Так бы и отведал на вкус.
Они переговаривались и перешучивались, от них не исходило опасности или агрессии, но Алия устала и ей в тягость было всеобщее внимание. Она зябко повела плечами, заправила за ухо прядь волос, что выбилась из растрепавшихся кос и сейчас щекотала ей шею. Командир дозорных поднял руку и, взяв девушку за подбородок, аккуратно приподнял её лицо. Алия отвернулась, не желая мужского внимания.
— Чья ты тала, крошка? Как твоё имя? — мягко спросил Ральф, нежно водя большим пальцем по девичьей щёчке. Его ноздри трепетали, вдыхая её запах, который туманил разум. — Не бойся, говори, тебя не обидят.
Алия сделала глубокий вдох, собирая силы и открыла глаза.
— Я не боюсь, — спокойно, но твёрдо ответила девушка, глядя в серые глаза воина. — Я тала господина Хаука. Моё имя Алия, — она упрямо вздёрнула подбородок.
При упоминании имени Хаука, воцарилась уважительная тишина. Ральф зачарованно смотрел ей в глаза: тёмно-синие, опушённые длинными ресницами, полные в глубине дрожащей влаги слёз, готовой вот-вот сорваться. Маленькая, но смелая, совершенно ничем не похожая на талу.
— Клянусь Севером, — проговорил командир, — первый вахнут привёз в Трофаст вальмиду. Такая нежная, такая красивая…Я выкуплю тебя у него, — решительно выкрикнул он.
— Он одевает её как госпожу, сколько же запросит за неё?
— Может и вовсе не продаст?
— Да девиц он меняет быстрее чем дерево листья.
— К тебе бы они так же липли и ты бы менял.
— Надоест и продаст.
— Такая красота не надоест.
— При всём уважении, командир, но почему это ты выкупишь? — пробасил один из воинов, пожирая Алию глазами. — Я тоже не поскуплюсь и не откажусь от возможности заполучить в свою постель такую соблазнительную девицу.
Инные шумели, препирались и спорили. Алия совсем стушевалась под этим торговым шквалом."Обо мне говорят, как о вещи, будто я и не человек вовсе"- грустно думала она. Ральф, видя огорчение девушки, сделал знак рабу, чтобы тот уводил всех талов. Сойв, проявив неожиданно для самого себя отчаянную прыть, схватил Алию за руку и потянул за собой, уводя от спорящих воинов.
— Одни проблемы вокруг тебя и чувствует моя спина, что это только начало. Натерплюсь я ещё из-за тебя, — быстро шагая, зло бурчал Сойв.
Алия, не смотря на усталость, с любопытством разглядывала внешний город. Длинные и высокие дома напоминали перевёрнутые корабли, широкие улицы были наполнены в основном воинами. Одни проводили тренировки, оттачивая боевое искусство, другие острили оружие, некоторые спали прямо на возах, наполненных то мешками, то сеном. Где-то слышался стук молота кузнеца. Инные, постоянно встречавшиеся им на пути, принюхивались, оглядывались, выкрикивали что-то Алии, с восхищением рассматривая необычной внешности девушку.
— Нелегко будет тебе здесь, девонька, — сочувственно обратилась к Алии идущая рядом с ней темноволосая женщина.
Алия повернула к ней голову. Рабыня была крепкой и не старой, но молодость её уже давно прошла. Тёмные глаза смотрели на девушку с добротой и сочувствием. — Я Фавста.
— А я Алия, — девушке была приятна Фавста, от неё исходило тепло, карие глаза лучились добротой. — Ты тоже из Сикликции, Фавста?
— Да, — кивнула тала.
— Значит, мы землячки, я этому рада, — улыбнулась девушка.
Фавста улыбнулась в ответ и ободряюще легонько сжала Алии руку.
— Кто у тебя остался на родине? — поинтересовалась женщина.
— Никого, — ответила Алия.
— Может и к лучшему то. Тосковать и мучиться не будешь, — она тяжело вздохнула.
— А у тебя кто? — спросила Фавсту девушка, видя её печаль.
— Сыновья.
