Чужие маски - Галина Дмитриевна Гончарова
Ативерна, Лавери
Ганц Тримейн любил свою работу.
Как бы это ни звучало, но истории про барона Холмса пришлись ему по душе. И когда он сам пытался распутать нечто... нащупать ниточки, связать воедино...
Наверное, в глубине души королевский доверенный был охотником. Но что за радость бегать за животным?
У них только клыки и когти, перед людьми ни, считай, беззащитны, это не охота. Это — убийство.
А вот преступник....
Это сильная, хитрая и умная дичь, опасная и ядовитая гадина. Тут было где развернуться... в этой охоте требовались все силы, весь ум, вся изворотливость, и проиграть можно было, и погибнуть... и главное!
Что толку в королевской охоте?
Да ничего! Никому то зверье не нужно! Разве что на шкуры и чучела, так и то...
Нет, неинтересно.
А здесь и сейчас он делает важное и нужное дело. И дичь какая!Это вам не всякая мелкая пакость! Это реально опасный хищник!
Только — кто?!
Выследить, загнать, сомкнуть клыки на горле врага — разве есть нечто более вдохновляющее? Здесь и сейчас Ганц жил полной жизнью — и в этом было счастье!
В данный момент барон Тримейн чистил каминные трубы.
Да, и таким приходится заниматься благородным баронам. Чистить каминные трубы в доме герцогов... понятно, не в одиночестве, а еще с двумя подручными.
Каминов много, чистить их надо, и трубы прочищать тоже. Да, и в доме герцогов. Ночью, понятно, не днем же этим заниматься. Днем господа ходят, нечего им такое зрелище.
Те камины, что в спальнях, днем прочистили, но ведь и спален много, и комнат, и залов... да в одной бальной зале их четыре штуки! А кухня!
Так что Ганц занимался черной работой. А вместе с ним работой занимался и настоящий чистильщик каминов, который был кое-чем обязан барону, и двое его сыновей....
Ганц не отлынивал. А потом, когда слуги уснули и над поместьем герцога Леруа сгустилась ночь, отправился на разведку.
Одни покои, вторые....
Разумеется, Ганц шел не просто так. Чтобы в поместье не было потайного хода? Чтобы нельзя было понаблюдать за гостями, да и за домашними тоже?
Можно... '
Не за всеми покоями, да и подозревал Ганц, что ему не все секреты выдали, но хоть так...
Сейчас Ганц держал путь в покои старшего сына Леруа — Антонеля. Логичный вопрос — кому выгодно? Да сыну, конечно! Зачем ему отец нужен?Да еще такой, который и все капиталы семьи держит в кулаке, и сыновей, и еще держать долго будет... понятно же — незачем! Зажился, гад!
Сам пожил — дай пожить другому!
Леруа не стал отрицать, что и такое может быть. И проверить его родных надо в первую очередь, чтобы потом не было мучительно больно и обидно. А раз так...
Антонель.
Майкел.
Стуан.
Три сына, три подозреваемых...
Вот и спальня Антонеля... нет, все спокойно. Мягкий свет свечей в небольшом канделябре, холм тела на кровати... покои его жены.
Если кто-то и чувствует себя виноватым... или он е в этой спальне, или не чувствует.
Покои супруги Антонеля.
Молодая женщина стоит на коленях, молится.
Ганц прислушался.
За упокой души свекра. Но... так. Протокольно, скорее, без истинного чувства. Просто повторяет слова, заученные с детства. Послушать еще?
Ганц послушал. Честно...
Ага.
После упокоения свекра леди начала молиться за выздоровление сына. И тут уж — от души.
Ганц припомнил, что старший внук Леруа был чем-то болен...
Чах и чах... надо бы его графине Иртон показать. Пусть только вернется...
В Лилиан Ганц верил. Женщина, которая способна была выжить в Иртоне, в тех условиях, которые он увидел...
О, эта женщина будет способна на все!Ее никто и ничто не удержит, Ганц был в этом уверен. Она вернется, вопрос только в сроках.
Но в этих покоях ничего интересного. Идем дальше?
Все потайные ходы Ганцу никто показывать не стал бы. Чтобы попасть в другой ход, надо было выйти в коридор, зайти в синие покои, подойти к стене рядом с камином и повернуть канделябр...
Скрипнула дверь.
Ганц припал спиной к стене.
Ее высочество?
Да, это была Джолиэтт. В темном широком плаще, в легких домашних туфельках, при движении плащ распахнулся — и Ганц увидел под ним тонкую ночную сорочку.
Интересно...
Куда это она в таком виде?
Тримейн сам себя перестал бы уважать, не последуй он за Джолиэтт.
Шаг, второй...
Поворот, коридор, еще один поворот...
И две тени сливаются воедино.
— Любовь моя!
— Наконец-то!
И если Тримейну не изменяет зрение...
Младший сын герцога, Стуан — и Джолиэтт.
Впрочем, на разговоры молодые люди времени тратить не стали. Пара поцелуев, потом объятия, последовал протяжный стон — и Ганц поспешил убраться. Это они в запале страсти на него внимания не обратили. А потом еще как обратят!
Нет, вылезать не стоит...
И Тримейн направился в обратный путь.
Интересно получается.Зачем принцесса так требовала казнить Гардрена? Если на мужа ей плевать? А ей и плевать, это сразу видно. Вон, как старается...
И зачем тогда возмущаться? Для приличия?
Ганц прикусил губу.
Сегодня он наблюдал за встречей брата и сестры. И готов был поклясться — о казни Джолиэтт умоляла всерьез. Но зачем?
Чтобы никто на нее не подумал?
Хм...
Это надо обдумать всерьез. А если так...
Пока покои молодого человека и принцессы свободны — надо бы и обыск провести?
Ганц выбирал несколько секунд.
Джолиэтт — или Стуан?
Стуан — или Джолиэтт?
Потом махнул рукой, и остановился на молодом человеке. Понятное дело, ничего серьезного за короткое время Ганц не найдет. Но хоть что-то...
Вот и покои Стуана.
Гостиная... Ганц быстро пробежался по всем местам, в которых можно было хоть что-то спрятать, оказался обладателем трех килограмм пыли — какая сволочь тут убирает, хотел бы он знать!? — и перешел к ванной комнате.
Небольшой — все ж третий сын.
Игрок, картежник, бабник, мот — насколько это помнил Ганц. Пока еще не женат и не особо перспективен. Два старших сына у Леруа женаты, у них уже дети, молодые люди серьезно подходят к своим обязанностям, старший собирается стать герцогом, среднему достается небольшое поместье, и он активно помогает брату.
Младшему достаются деньги.
Не слишком много, но достаточно, и два корабля. Другому до конца жизни хватит, но игроку?Год, может, полтора — и ищите деньги снова. Известно же, что игрокам не особо везет... судьба у них такая.
Ладно... в ванной Ганца тоже ожидало разочарование. Кабинет...
Письменный стол с девственно чистыми ящиками.
