Мой сводный брат – животное (СИ) - Лоренц Катя

— Зря ты вымочила все заднее сиденье, — с улыбкой проговорила она, заставляя меня разогнуться. — Ничего ещё не кончено. Вон он. Идёт.

Я посмотрела на дом расфокусированным зрением. В одной белой рубашке, без галстука-бабочки, с огромным синяком под глазом, шел мой Сэм вальяжной походкой, засунув руки в карманы. Наши глаза встретились, он улыбнулся и покачал головой.

— Ну и чего ты сидишь? Беги, встречай блудного пса.

Мне не нужно было повторять дважды, распахнув дверь, побежала к нему. Он подхватил меня на руки и закружил.

— Ты вспомнил? — погладила его по щеке, смотрела как будто видела впервые. С синяком и разбитой губой он был ещё красивее. Или я просто люблю его в любом виде.

— Нет. Я тебе поверил. Понял, что по-настоящему люблю тебя, моя девочка из снов.

Сэм

Наши губы болят от долгих поцелуев. Они так нужны были нам обоим, как последний глоток в жуткую жару. Мы долго не могли оторваться друг от друга Бьюла прижимается к плечу, её глаза закрыты, а ресницы трепещут, отбрасывая тени на щеках. Нас не смущает Дёма и Лулу, сидящие впереди. Сейчас, когда сердце радостно бьётся в груди, а ее дыхание разгоняет рой мурашек по коже, я понимаю, что сделал правильный выбор. Я отбросил все что знал, воспринял всё на веру, потому что так подсказывало сердце. А могло быть всё иначе.

Я уже стоял, готовый связать свою жизнь с женщиной, которую, как мне казалось, люблю. Но осознание этого чувства было не в трепете сердца. Просто факт в голове. Я понял разницу, когда Мстислав передал руку своей дочери мне.

Милана смотрела на меня с холодом, в ее глазах не было любви. Опять шептала упрёки, что мой костюм помят, что я заставил ее ждать. Она меня не любила, да и я уже нет, а может этого никогда и не было?

Её прикосновения не рождали эмоций. Внутри пустота, неприятие. Это не шло ни в какое сравнение, с тем ураганом творившимся меньше десяти минут назад, с незнакомой девушкой. Моим виденьем из снов.

Я видел Бьюлу каждую ночь, даже когда не знал ее лично.

Кавардак в голове, который необходимо разобрать. Позже. Сейчас мне хочется остановить мгновение, продолжить прижимать её к себе. И ощущать, что я всё сделал правильно.

Я стерпел удар от Глеба, не ответил на проклятья Мстислава, брошенные в спину. Понимал, что виноват. Когда журналисты обступили брошенную невесту, и начали задавать кучу вопросов Милане. Я опозорил её, бросил. Не было желания защищать. У нее для этого есть родные и близкие. А я никто.

Мы приехали в дом Майкла. Я знал это место, бывал несколько раз.

— Что мы здесь делаем? — пытался унять поднимающийся гнев. — Бьюла, он убил моих родителей и единственное что мне хочется, устроить кровавую вендетту.

— Сэм. Майкл не убивал. Это сделал Мстислав. А Бэзил привел убийцу в дом родителей. Я была с тобой, когда ты рассказывал это Тонни, находясь под гипнозом. Он, к сожалению, не сможем все исправить и вернуть тебе правдивые воспоминания. Его нет в живых. Подозреваю, что это Мстислав сделал, чтобы ты женился на его дочери. Просто поверь, всё вернется. Я приложу все усилия.

Майкл держится подальше, он понимает, что я расположен к нему не самым дружелюбным образом. Как только мы заходим, к нам на встречу выбегает Эмили и виснет у меня на шее.

— Ты не женился на той белой моли? — вопросительно смотрю на Бьюлу.

— Она ревнует меня и любую другую к тебе. Когда мы были на маяке это началось.

— Ты не помнишь? — Эмили заставляет посмотреть на себя. Я качаю головой.

Мы проходим в гостиную, где Амелия, жена Майкла, накрывает на стол.

— Вот, Сэм, — Эмили тащит ко мне ноутбук и открывает фотографии.

Мы на них все вместе: смеемся, едим мясо. Бьюла сидит у меня на коленях. Её нога в туторе.

— Перелом, — поясняет она. На фото я кормлю её мясом, она улыбается, мы выглядим счастливыми и влюблёнными. Я листаю фотографии, и понимаю, что большую часть своей жизни, лучшую её часть, не помню. Меня заставили забыть. Перепрограммировали на другие воспоминания.

Потираю виски, голова готова лопнуть от всего этого.

После обеда, поднимаемся в выделенную нам комнату. Я продолжаю копаться в себе, пытаясь вспомнить хоть что-то. Не помогает.

— Ты расстроен?

— Я растерян. Не знаю кто я есть.

— У меня есть отличный план как всё исправить. — Бьюла соблазнительно улыбается, поддевая пальчиками платье и откидывает его в сторону.

Все мысли, что до этого настойчиво жужжали в голове пропадают. Я слежу за тем, как она подходит ко мне и берет мою руку, кладет на грудь.

— Я помогу тебе вспомнить меня, — её голос полон не пролитых слез, тоски и безграничной любви. Её чувства накрывают теплым одеялом.

Она раздевает меня, с отчаянной нежностью целует каждый миллиметр моего тела. Я закрываю глаза от до боли горячих и таких необходимых касаний. И они мне знакомы. И жар поднимающийся во мне, который бежит по венам, и эта женщина…. Она нужна. Необходима. Хочу пожирать её так же, слушать её стон, видеть как горят сапфиры ярким чистым блеском. Хочу раствориться в ней, слиться воедино. Я плавлюсь под ее лаской. Нет сил сдерживаться, хватаю за шею, приближаю к своему лицу, смотрю несколько секунд, прежде, чем ворваться в ее рот, войти в нее.

Это рай. Он в ней, так хорошо, что я сцепляю зубы, чтобы не закричать от удовольствия на весь дом. Я застываю на мгновение, чтобы прочувствовать все. Её запах, крик, помутневшие от неумолимого голода синие глаза ангела. Видения из сна. Она реальна, и все что я испытывал во сне тоже реально.

Впиваюсь в ее сосок, вкус такой знакомый, родной, как будто в прошлой жизни я только её и ел и не желал ничего другого. Я начинаю двигаться в ней, просовывая в сладкий до невозможности рот свой язык. В голове вспышки воспоминаний как было так же, много раз, раньше.

— Люблю тебя, Сэмми, люблю, — повторяет Бьюла, двигаясь всё быстрее, приближаясь к краю обрыва. Я тону в этой голубом омуте, и растворяюсь в ней, издав утробный рык. Моя душа вылетает из тела. Вот он рай, ослепляет своим светом. Рай рядом с любимой женщиной. С Бьюлой.

Эпилог

Бьюла

Мне кажется, что прошедшие месяцы были затянувшимся кошмарным сном. Нереальным. Вот мое настоящее абсолютное счастье. Лежит раскинувшись на кровати, закинув руку за голову. Провожу по черным бровям, очерчиваю острые скулы и чуть приоткрытый рот. Внутри меня счастье взрывается разноцветным порошком как на празднование Холи в Индии. Я не могу сдержать эмоций и целую его в кончики губ. Тут же оказываюсь прижатой сильным телом своего мужчины. Он смотрит с особым трепетом и нежностью, осторожно убирая рыжую кудрявую прядку с лица.

— Привет, Кудряшка Бью, — охрипшим голосом говорит он. Я смотрю на него не моргая, открыв рот. Я не рассказывала ему о прозвище, которым он называл меня в детстве.

— Сэмми, — по щекам бегут слёзы, обнимаю его за сильную шею. — Ты вспомнил? — я, если честно, и не надеялась. Думала что это невозможно, что нам придется начинать все сначала, снова узнавать друг друга.

— Вспомнил. Пока только тебя. Твой метод очень действенный, — он с коварной улыбкой накрывает мою грудь рукой, тянется губами к болезненно-торчащему соску, двигая бедрами вперёд, даёт ощутить какой он твердый.

— То есть, секс помог вернуть воспоминания обо мне? — он часто-часто кивает.

— Нужно ещё про Майкла вспомнить.

— Боюсь ни тебе, ни Майклу не понравится такой метод. Да и Амелия будет против, — он не понимающе смотрит на меня, а когда доходит, его лицо становиться наиграно-злобным.

— Я тебя накажу! — он хватает меня за запястья, поднимает над головой. — Прямо сейчас накажу! — толкается бедрами вперёд, заполняет меня полностью. Мне тут же становится не до веселья. Я задыхаюсь от собственного стона и желания, чтобы он двигался быстрее.

— Я так скучала, Сэмми, — сквозь слёзы шепчу я.

— Я тоже малышка. Очень скучал, — говорит, прежде чем ворваться в мой рот крышесносным поцелуем.