Мой сводный брат – животное (СИ) - Лоренц Катя

— Черт! Его нет! Он сбежал! — мы обследовали стену. Оказалось, что дверь всё-таки была. Только она неприметная. Выкрашена в один цвет со стеной и ручки нет.

— Твою мать! — Дёма и Майкл побежали за ним следом. А я отправилась к машине. Может на парковке его увижу.

Это полный трындец! Как мы будем снимать с Сэма гипноз без гипнолога? Через десять минут мои защитники прибежали к машине.

— Скорее, Бьюла! Садись! — Майкл гнал на всей скорости, я от греха подальше пристегнулась. Это им пофиг, если мы разобьемся, они оборотни, а у меня нет такой мощной регенерации.

— Куда мы так несёмся? — я схватилась за ручку, чтобы на очередном повороте не свалиться на Майкла.

— Лулу позвонила, — ответил Майкл, нажимая на клаксон, потому что один идиот не позволял нам обгон.

— Она узнала, что Сэм уезжает в Россию.

— Когда?

— Прямо сейчас!

Мы бежали по зданию аэропорта, в то время, как монотонный женский голос говорил, что заканчивается посадка на самолёт до Москвы. Лёгкие жгло от быстрого бега, а ноги жутко болели. Я не знаю, что сделаю. Но я должна его остановить. Хоть силком заставлю себя выслушать!

Увидела его, обнимающего Милану за шею, Сэм поцеловал ее в висок. Так нежно.

Остановилась как вкопанная. Я знала, что это все из-за гипноза, знала, что он не причем, но видеть это было все равно больно.

Воровка! Майкл опередил всех, перемахнул через турникет, не слушая окриков стюардессы.

— Сэм! — я видела как Сэм повернулся с перекошенным злобой лицом.

— Со мной хоть поговоришь? — я в это время пыталась упросить стюардессу пропустить меня, а Дёма совал ей деньги, чтобы она никого не вызывала.

— Конечно, дядя Майкл! — он злобно оскалился, его руки сжались в кулаки! Майкл не ожидал, что Сэмми нападет на него, и пропустил удар. Я ахнула и закрыла рот рукой.

— Отвёл душу? — Майкл стёр с губы кровь. — Нам надо поговорить! Ты не должен ехать в Россию. Они тебе не друзья! И ты не любишь эту Милану, на самом деле.

— Ещё неделю назад я бы обязательно к тебе прислушался. Но теперь я все знаю! Ты убил моих родителей, и все это время притворялся!

— Чего?! Ты идиот! Это все самообман Тонни он…

— Давай, дорогой. Пойдем, — ласково ворковала Милана, обнимая его.

— Сэм! — я поняла, что нужно действовать прямо сейчас. Заехала подоспевшему охраннику между ног, и следуя примеру Майкла, перемахнув через турникет. — Сэми, — я схватила его за руку. Наши парные браслеты звякают друг об друга. Он смотри расширенными зрачками на меня. Сначала я думаю, что он узнал меня и даже всхлипываю от облегчения.

— Руки убрала! — пищит белокурая щепка.

— Мы знакомы? — спрашивает он, не убирая руки. По моим щекам текут слеза.

— Сэмми, я…

— Сэм? Кто это такая? — притворяется Милана, словно никогда меня не видела. — Или ты идёшь, или я уезжаю одна.

— Простите, — он отворачивается и уходит. А меня хватают охранники и заламывают руки назад. Перед тем, как скрыться совсем, он оборачивается и ещё раз смотрит на меня. Трясет головой. Милана останавливается, обхватывает лицо Сэма руками и целует его в губы, смотрит при этом на меня торжествующе.

Чертова сучка! Ничего, мы ещё с тобой поквитаемся!

Глава 18

Сэм

Тот сон, с участием девушки с ярко-голубыми глазами, воплотился в реальность. Я долго пытался вспомнить её лицо. Так и не смог и теперь я ее увидел, узнал. На фоне этой странной встречи, даже появление предателя Майкла поблекло.

Всю дорогу до России я думал только о ней. Меня тянуло к незнакомой девушке как магнитом. Было ли у вас когда-нибудь такое, что ты видишь человека впервые в жизни, а ощущение, что знаешь его тысячу лет. Что роднее и дороже его, у тебя и нет. Знакомство в прошлой жизни? Но это ж бред? И самое интересное, на ней был такой же браслет, как и у меня.

Я растерялся. Мои чувства к Милане никуда не делись, но почему-то чувства к незнакомке были сильнее, острее, казались настоящими. Когда Милана меня поцеловала, я почувствовал много всего. Желание оттолкнуть её, стыд неловкость перед незнакомой мне девушкой. Ее боль, казалась моей. А в груди так защемило.

— Сэм! — позвала Милана. — Ты меня слышишь? Я говорю, нужно поторопиться со свадьбой. А то предложение ты мне сделал, а дальше этого не идёт, — она полюбовались на кольцо с огромным камнем.

Воспоминание о том, как я делал предложение выйти за меня замуж, было покрыто дымкой. Я точно знаю, что делал его на Эйфелевой башне. Прямо там встал на одно колено и протянул ей коробочку с кольцом. А вот как конкретно это проходило не помню. И меня это волнует. После свадьбы, надо непременно сходить к Тонни. Пусть объяснит, что со мной не так.

Самолёт приземляется. Я выхожу, вдыхая холодный воздух. Надвигаю шапку на голову. Очень шумный город, чем то наш напоминает. Такие же люди, но их речь я не понимаю. И мне становиться тоскливо.

Я покинул привычную среду. Здесь нет ни друзей, ни работы, к которой я успел привыкнуть. Я чужой здесь.

Хочу снять номер в гостинице, но Милана, в привычной ей ультимативной форме, просит остановиться у нее. Иногда она душит меня своей опекой. И её эта манера диктовать как надо поступить в той или иной ситуации.

— Тебе очень понравится, — трещит Милана. — Мы будем жить одни, отдельно от брата и отца. В разных комнатах.

— Хорошо, — пространственно ответил я, продолжая возвращаться к случаю в аэропорте. В носу до сих пор стоял запах ванили и корицы, а руку жгло прикосновение девушки с сапфировыми глазами. Разгадать кто она, казалось делом всей жизни. И она точно была в моем вкусе. Именно такие мне нравились, до встречи с Миланой.

Меня закрутила новая жизнь. Милана очень быстро принялась за приготовление к свадьбе. Я устал от вопросов: какие цветы выбрать, какого цвета салфетки я предпочитаю. И все в таком духе. Чем ближе была дата свадьбы, тем больше я сомневался. Казалось я делаю что-то не правильно. За три дня до свадьбы случилось странное событие.

Я проснулся в двенадцать часов. Волк внутри меня рвал и метал. Словно потерял кого-то очень дорогого. Я выскочил на улицу, стараясь не разбудить Милану и армию прислуги. Бегал по лесу. Не знаю, что искал. Чувство паники сжирало изнутри. Я должен что-то сделать, а вот что. Заскочил на гору, оглядывая все с высоты.

Бах! Толчок в сердце и боль такой силы, что можно сойти с ума. Нет, не физическая боль, душевная.

Я долго выл на полную Луну, не понимая кого я потерял.

Бьюла

Вылететь за Сэмом сразу не получилось. Оформляли документы. Продолжали искать Тонни. Все это время семья Лулу поддерживала меня. Приютили брошенку. Я помогала им, сидела с детьми. Мы подружились с Эмилией. Подозреваю что не надолго, пока я не представляла для нее угрозы. Не была соперницей. Сэмми с другой.

Я понимала, что она любит Сэма так же, как я в свое время Энрике, или Ченнинга. Моя спальня в Мексике была вся увешена плакатами то одного, то другого. Сейчас об этом смешно вспоминать. Как я обводила их имена в сердечко целовала их фото тайком. Ну что поделать. Я была подростком. И та любовь фанатки, не была такой болезненной как нынешняя.

Каждый день мои мысли уносились к нему. Я могла играть с детьми в детское лото, общаться с Лулу или Майклом, а потом будто провал. Я исчезала из реального мира, представляла как он там, тосковала. Вспоминала наши дни. И мне становилось плохо. Душевно и физически. Нападала какая-то апатия.

— Нет, — не выдержала однажды Лулу. — Так нельзя! Бьюла ты превращается в ходячего мертвеца. Эти синяки под глазами и неизменный пучок на голове. И ты должна есть. А то превратишься в скелета.

— Сэму нравится болезненная худобы. Ты же видела эту Милану.

— Он под гипнозом. Я отлично знаю его. Ему нравятся такие как ты. Аппетитные, — мы улыбнулись.

— Приятно, что ты меня считаешь такой.

— Считала. Ты должна взять себя в руки, привести в порядок.