Лиза Смит - Души теней

Теперь Елена смотрела на женщину чуть за тридцать. Тонкое, красивое, даже аристократичное лицо, прямой нос, темные умные глаза и красивые, крыльями раскинутые брови. Она полулежала в кресле, поставив ноги на оттоманку, и медленно расчесывала волосы — темные, с редкими седыми прядями. Седина придавала какое-то достоинство простому синему халату, в который она была одета. На лице лежали легкие морщинки, но прежде всего при виде нее Елену охватила всепоглощающая нежность — возможно из-за немного округлившегося живота, на котором покоилась одна ее рука. На лицо вернулась краска и особое внутреннее сияние.

На мгновение Елена подумала, что это жена или экономка доктора Меггара, и с трудом преодолела искушение спросить, умерла ли бедная рабыня.

Потом она заметила под темно-синей манжетой отблеск железного браслета.

Эта темноволосая аристократичная женщина — Ульма. Врач совершил чудо.

Целитель, как он себя называет. Понятно, он умеет лечить раны, как и Дамон. Человек, избитый как Ульма, не сможет прийти в норму без применения могущественной магии. Попытки наложить швы на то кровавое месиво, с которым ему пришлось работать, явно были бы бесполезны, но доктор Меггар ее вылечил. Елена никогда не попадала в подобные ситуации, поэтому она прибегла к правилам этикета, внушенным ей в Виргинии.

— Рада познакомиться. Я Елена, — она протянула руку.

Расческа упала на кресло. Женщина схватила ладонь Елены обеими руками. Темные глаза уставились на лицо Елены.

— Ты… это ты, — она сняла обутые в тапочки ноги с оттоманки и опустилась на колени.

— Нет-нет, сударыня! Пожалуйста! Я уверена, что доктор велел вам отдыхать. Лучше бы вам сесть.

— Но это ты, — женщине зачем-то нужно было подтверждение. Елена была готова на все, лишь бы успокоить ее.

— Да, это я. А теперь садитесь.

Она немедленно повиновалась. В каждом ее действии был какой-то свет. Елена поняла это, побыв в рабстве всего несколько часов. Повиновение по собственному желанию очень отличается от тех случаев, когда непослушание карается смертью.

Сев, Ульма раскинула руки:

— Посмотри на меня! Ангел, богиня, Страж, кем бы ты ни была, — посмотри на меня! Я три года жила как зверь и снова стала человеком — благодаря тебе. Ты пришла, как светлый ангел, и встала между мной и плеткой.

Ульма заплакала, но это были слезы радости. Ее взгляд скользнул по лицу Елены, задержавшись на рубце, пересекавшем щеку.

— Ты не Страж: их магия делает их неуязвимыми, и они никогда не вмешиваются. За три года этого не произошло ни разу. Я видела, как мои друзья умирают под его плетью. — Она потрясла головой, как будто не в силах произнести имя Дрозне.

— Мне очень жаль, — Елене было неловко. Она оглянулась и увидела, что Бонни и Мередит удивлены не меньше нее.

— Неважно. Я слышала, что твой друг убил его на улице.

— Это я рассказала, — гордо сказала Лакшми, незаметно вошедшая в комнату.

— Мой друг? — нерешительно спросила Елена. — Но он не мой… то есть мы с ним…

— Он наш хозяин, — прямо сказала Мередит.

Ульма все еще смотрела на Елену влюбленными глазами:

— Каждый день я буду молиться, чтобы твоя душа вышла отсюда.

— Души могут уйти отсюда? — испугалась Елена.

— Конечно. Раскаяние и добрые дела могут в этом помочь, и чужие молитвы тоже учитываются.

Она говорит не как рабыня, подумала Елена. Она хотела сказать это поделикатнее, но давно запуталась в происходящем, у нее болела нога, а в душе царило смятение:

— Вы говорите не как рабыня. По крайней мере мне так кажется. Или я просто дура?

Она увидела слезы в глазах Ульмы и воскликнула:

— Боже! Пожалуйста, забудьте, что я спросила. Пожалуйста!

— Нет! Больше мне некому рассказать. Я хочу, чтобы ты послушала, как я дошла до такого состояния. — Ульма смотрела на Елену. Было понятно, что желание Елены для нее закон.

Елена взглянула на Бонни и Мередит. Она больше не слышала шума с улицы, а здание явно не горело.

К счастью, в этот момент вошел доктор Меггар.

— Все познакомились друг с другом? — На этот раз его брови рассинхронизировались, одна шла вверх, другая вниз. В руках у него была бутылка с остатками черномагического вина.

— Да. А мы не должны бежать или спасаться? Там вроде была толпа.

— Друг Елены заставил их призадуматься, — с удовольствием сказала Лакшми. — Они отправились на Площадь Собраний делить имущество Дрозне. Спорим, он пробьет несколько голов и скоро вернется, — радостно сказала девочка, не оставляя никаких сомнений в том, кого она имеет в виду. — Хотела бы я быть мальчиком, чтобы посмотреть на это.

— Ты храбрее мальчиков. Только ты рискнула привести нас сюда. — Елена взглядом спросила совета у Бонни и Мередит. Видимо, толпа переместилась куда-то в другое место, а уж Дамон оттуда точно выберется. Может быть, ему придется подраться, чтобы избавиться от лишней энергии, полученной из крови Елены. Уличное волнение было бы очень кстати. Елена посмотрела на доктора Меггара:

— Как вы думаете, с моим… с нашим хозяином все будет в порядке?

Брови доктора Меггара задвигались:

— Может быть, ему придется заплатить родственникам старого Дрозне, но сумма будет невелика. Потом он сможет распоряжаться имуществом старого козла. Думаю, вам безопаснее всего остаться здесь.

Для придания веса своим словам он разлил черномагическое вино по бокалам. Точнее, по ликерным рюмкам.

— Успокаивает нервы, — заметил он, делая глоток.

Ульма тепло улыбнулась ему, когда он убрал лоток с инструментами.

— Спасибо, спасибо, спасибо. Не хочу утруждать вас своей историей.

— Нет, расскажите, пожалуйста! — Когда непосредственная опасность для Дамона и подруг отступила, Елене захотелось послушать. Остальные были с ней согласны.

Ульма слегка покраснела, но начала ровным голосом:

— Я родилась в царствование Келемена II. Я понимаю, что вашим гостям это ничего не говорит, но мы многое знаем о нем и его снисходительности. Я училась у матери, которая была популярнейшим модельером. Мой отец был ювелиром — почти таким же знаменитым. Они владели поместьем неподалеку от города, и дом был не хуже, чем у самых богатых клиентов, хотя родители старались не афишировать свое богатство. Я была тогда юной леди Ульмой, а не старухой Ульмой. Мои родители старались спрятать меня подальше, для моего блага. Но…

Ульма — леди Ульма — остановилась и глотнула вина. Взгляд изменился — она смотрела куда-то в прошлое и пыталась не расстроить слушателей. Но когда Елена хотела попросить ее остановиться, хотя бы отложить рассказ, пока она не почувствует себя лучше, Ульма продолжила: