Rein Oberst - Чужой для всех. Книга 3.
Комбат рывком отвернул брезент, нагнув голову, вошел в палатку.
— Американцев, так американцев, — буркнул под нос начштаба. Носком берца решительно раздавил докуренную сигарету Лаки Страйк, проследовал за капитаном.
В палатке царила обстановка таинственности и тревоги. Радист, сидя в полумраке, взволнованно колдовал над радиостанцией. Свист и шипение сглажены, частота настроена.
— Есть, товарищ капитан. На связи первая. Можно говорить....
...Американская колонна, словно гигантский металлический питон, подтягивая вороненые кольца, медленно вползала по обледенелой, петлеобразной каменке в предместье Нешато. Причем, бронированная голова, достигнув развилки, ленивым взглядом прощупывала дорогу на Бастонь. Раздутое брюхо повисло на гребне, пыталось соскочить и следовать за головой. Хвост юзил беспокойно возле форта, настойчиво помогал сжиматься телу в кольца и двигаться вперед.
Десантники 101 дивизии, уверенные в своей мощи и непобедимости, продрогшие и полуголодные, не заметили, как по периметру дороги в их сторону ощетинились десятки тяжелых пулеметов, готовых разорвать в клочья железного питона. Не обратили внимание на замаскированную батарею 75-миллиметрвых орудий, застывшую в тягостном ожидании в форте. Прозевали ожесточенные взгляды сотен русских штрафбатавцев, которые из засады следили за продвижением полка, держали на мушке каждое звено гигантского военного организма.
Ошеломляющий, шквальный, неожиданный огонь разорвал тишину окрестностей Нешато, поверг в шок противника.
— Дуг-дуг-дуг-дуг,— заработали тяжелые пулеметы, изливая раскалённый свинец. Зашипели, переходя на душераздирающий свист, десятки мин. Вздрогнула земля от разрывов фугасных снарядов.
От яростного тротилового удара питон разваливался на десятки маленьких питончиков, которые горели, взрывались, гибли. Пламя перескакивало от машины к машине зажатых в узкой петле. Раскаленным огнем пожирались тягачи, боевая техника, оружие, раненые солдаты. Кто сидел с краю бортов, успевал выпрыгнуть и скатиться в кювет, находясь в замешательстве. Кто оставался ближе к кабине, в центре — горел, вываливался, катался по снегу, безумно орал, пытаясь сбить пламя. Невообразимый хаос, паника охватили десантников с белоголовыми орланами. Стоны, проклятья, крики о помощи доносились со всех сторон. Американские солдаты с мизером боеприпасов метались, убегали в лес, скатывались с обрыва к озеру, укрывались под уцелевшей техникой.
— Рассредоточиться! ... К бою! ... В укрытие! — раздавались команды офицеров, не понимавших, что происходит. Враг был везде. Разрывы снарядов и мин волнами проходили по всем участкам колонны. Разящий пулеметно-автоматный огонь велся со всех сторон. Танго смерти Вагнера, как никогда явственно, без фальши звучало в ушах обезумевших солдат. В смертельный круговорот вовлекались все новые и новые души 506 американского полка.
Наиболее интенсивный огонь велся по первому и третьему батальонам. Второй находился на изгибе каменки перед лесом, принимал удар последним. Времени для ответных действий было больше.
— В укрытие! Все в лес! — кричал командира роты 'Изи' лейтенант Харигер, размахивая кольтом.
— Взвод, за мной! Подымаемся. Вперед. Вперед. Пока не перестреляли, мать вашу. Шевелите копытами, — подгонял лейтенант Кафтан десантников истеричными воплями.
Подразделение, слегка прореженное свинцом, утопая в снегу, полезло в гору в спасительный ельник. Сто пятьдесят метров и передышка от кошмара. Солдаты петляли, как зайцы. Пули, осколки настигали отдельных. Десантники падали, ползли, оставляя кровавый след на снегу, но двигались к заснеженному вечнозеленому пятну.
— Давай, давай, не отставай, — подбадривал Блейта рядовой Коллинз. — Первый взвод уже в лесу.
— Ложись!!!
Коллинз рухнул в снег, потянул за шиворот Блейта.
Рванула правее мина. Сыпануло смертельным горохом.
— Я ранен! Я ранен! Черт, Вытащите меня отсюда! — орал верзила, зажимая пальцами хлещущую кровь из бедра.
— Это, Грей! — Блейт поднял голову, выискивая товарища. — Гарри. Это, Грей! Надо помочь.
— Санитары помогут. Вперед, Джимми. Ты слышал, что лейтенант приказал?
Блейт ослушался друга, вскочил, подхватил карабин, метнулся вправо на помощь знакомцу.
— Оставь! — заорал Коллинз. В два прыжка настиг Блейта, рванул за плечо, прорычал зло: — Мы ему не поможем, Джимми. Это дело санитара, понял? Санитар! Где санитар? Вашу мать...
— Ты что, Гарри? Надо помочь, — Блейт одернул руку Коллинза и подбежал к дико вопящему верзиле.
Десантник лежал на правом боку и грязной лапищей старался прикрыть распоротое бедро. Лицо бледное, глаза красные, шальные. Блейт рванул аптечку, вытащил тюбик с морфием и всадил обезболивающий наркотик раненому в бедро.
— Терпи, терпи, Грэй! Сейчас будет легче. — С силой отнял руку здоровяка от раны и заложил два тампона. Вата моментально пропиталась алой кровью. — Черт, повреждена артерия. Нужен жгут. Коллинз, давай жгут. У тебя есть жгут?
Десантник промычал нечленораздельно, мотнул головой, но в аптечку не полез. А вот и санитар! — воскликнул радостно Коллинз. — Где вас черти носит? — заорал он. — Бегом сюда... Уходим, Джимми.
— Спасибо, Джим... Ты мне сразу понравился.
Солдат оперся окровавленной рукой, приподнялся, но тут же упал на спину. -Что-то жжет под лопаткой...
Взгляд жалкий, померкший. Подбородок дрожит. По щекам катятся крупные слезы... — Т...ты, не жадный. Т...ты, настоящий... — Губы разошлись в улыбке. Пузырями выступила кровь.
Убегая за Коллинзом, Блейт вдруг осознал, что видит Грея последний раз...
Капитан Уинтерс лежал распластанный в грязи. Звуки и запахи страшного боя вонзались в сознание. Сильная головная боль мешала думать. Его подташнивало. Пошевелил руками, ногами.
— Кости целы, — промелькнула мысль. — Повезло. Сколько же я пролежал без сознания? Минут двадцать?
Уинтерс осторожно приподнял голову. Широко открыл глаза. Серая пелена расступалась. Он узнал свой джип. В пяти метрах дымился его джип, опрокинутый на бок. Из разбитого двигателя стекало масло. Впереди лежал ординарец Зелинский: голова в крови, тело застывшее, без признаков жизни.
— Надо уползать отсюда, пока не взорвалась машина, — подумал офицер. -Взглянул правее. — Черт! — Желудок вывернуло наизнанку. В кювете догорал разорванный тягач четвертой роты. Вокруг разбросаны обгоревшие труппы солдат.
— Подальше от смерти. Подальше... К озеру. — После рвоты голова работала яснее. Тело живо двинулось по-пластунски вниз. Локти и колени заелозили по снежной каше, словно лапы ящера.
