Разлука Орхидеи и Повелителя демонов - Цзюлу Фэйсян
Раздался грохот, и впереди за углом вспыхнул огонь. Поток пламени завернул за угол и устремился к Дунфан Цинцану и Ланьхуа. Огонь был родной стихией Повелителя демонов, который один мог наколдовать самое страшное пламя в мире. Поэтому он ничуть не испугался. Зато Орхидею охватил смертельный ужас. Пламя налетело как вихрь и подпалило на девушке платье, прежде чем она успела вцепиться в Дунфан Цинцана.
Ланьхуа показалось, что она вот-вот сгорит заживо. Она закрыла глаза и долго визжала, но боли так и не ощутила. Внезапно ее осенило. Верно! Ее новое тело вылепили из глины, и много раз обожгли, поэтому огонь ей не страшен. Светлый владыка велел остерегаться только воды.
Сообразив, что не умрет, Орхидея слегка успокоилась, но, когда опустила глаза, ее бедное сердечко вновь ушло в пятки. Платье! Оно-то не из глины! И не из таких драгоценных материалов, как одеяние Повелителя демонов! Самое обычное платье. Которое сгорело дотла… Юбка, шелковые чулки, нижнее белье… Даже дудоу не уцелел. А Большой Демон по-прежнему рядом! Неважно, что ее тело вылеплено из глины. Она все равно не желала предстать перед Дунфан Цинцаном совершенно нагой. Какой срам! Ланьхуа не была готова явить мужскому взору свои тайные изгибы.
Красное пламя с ревом пронеслось мимо, не оставив от одежд Орхидеи даже лоскутка. Она пискнула от страха и прижала руки к груди.
Стоявший впереди Дунфан Цинцан услышал шум за спиной и хотел обернуться, но Ланьхуа без колебаний шлепнула его по затылку.
– Не оглядывайся!
Шлепок был таким сильным, что голова Дунфан Цинцана дернулась в сторону. На лбу Повелителя демонов вздулись вены. Пламя погасло, и в пещере вновь повисла тишина. Дунфан Цинцан обернулся, на его лице застыла холодная маска.
– Цветочная демоница, ты все хуже усваиваешь уроки…
Он резко умолк.
Орхидея сидела на корточках, почти свернувшись калачиком и обхватив себя руками. Но Дунфан Цинцан мог разглядеть светлую гладкую кожу, хрупкие позвонки в форме бабочек и изящный контур спины. Девичье тело слегка подрагивало – то ли от холода, то ли от волнения.
Ланьхуа крепко прикусила губу и всхлипнула:
– Я же сказала, не оглядывайся…
Дунфан Цинцан холодно смотрел на нее:
– Для Темнейшего ты не представляешь интереса.
И то верно. Мало того, что тело у Ланьхуа теперь из глины, Дунфан Цинцан успел побывать в ее настоящем теле. Какой уж тут интерес?
Кроме того, нравы в царстве Демонов, по слухам, раскрепощенные. Обнаженные груди демониц можно увидеть на каждом углу. А в древности, как утверждает молва, они вообще ничего не стеснялись. Поэтому Дунфан Цинцану подобное зрелище не в новинку.
Но Орхидея все равно сгорала от стыда.
– Сними одежду, Большой Демон… – попросила она, закрывая руками лицо.
Дунфан Цинцан приподнял брови:
– Пытаешься соблазнить Темнейшего?
– Я просто хочу прикрыть наготу! – Орхидея сжалась в комочек и протянула руку. – Пожалуйста…
– А если Темнейший откажет, что будешь делать? – равнодушно осведомился Повелитель демонов.
Рука Ланьхуа застыла в воздухе, а потом беззвучно опустилась. Девушка долго молчала, дрожа все сильнее и стараясь покрепче сжаться в комок. Совсем как еж, которого дразнят, пока он в тревоге старается защитить свое уязвимое нутро.
Дунфан Цинцан отвернулся и перестал смотреть на Орхидею. Девушка подозревала, что негодяй над ней потешается, отчего обида и стыд в ее сердце возросли во сто крат.
Внезапно ей на голову упала еще теплая ткань, которая немедленно усмирила бурю в душе Ланьхуа, подобно действию мантры Духовного Очищения[47]. Орхидея не раздумывая подхватила одежду, соскользнувшую на плечи. Черное одеяние Повелителя демонов!
Ланьхуа не могла поверить, что негодяй совершил доброе дело. Она распахнула глаза и посмотрела на Дунфан Цинцана. Их взгляды встретились. Тьму лабиринта рассеивал тусклый свет жемчужины, и в черных глазах Повелителя демонов отражался тонкий девичий силуэт.
– Одежда уже не нужна? – уточнил он.
Орхидея намертво вцепилась в ткань.
– Нужна!
Опасаясь, что Дунфан Цинцан передумает, она завернулась в теплую ткань, не вдевая руки в рукава и спеша прикрыть грудь и ягодицы. Суетливо запахнув одеяние, девушка подняла глаза. Дунфан Цинцан стоял к ней спиной и не глядел в ее сторону. Орхидея устыдилась того, что усомнилась в порядочности благородного мужа, рассуждая, как человек низкого происхождения[48].
– Большой Демон… – сказала она и кашлянула.
Дунфан Цинцан не ответил, и Орхидея продолжила:
– Спасибо тебе…
– Готова? Тогда идем.
– Мне еще нужен твой пояс…
Дунфан Цинцан оглянулся. Одеяние, которое ему было впору, висело на девушке балахоном. Подол волочился в пыли длинным шлейфом, и даже широкие рукава почти достигали земли.
– Коротышка, – высокомерно фыркнул Повелитель демонов, презрев правила вежливости.
У Ланьхуа на лбу вздулись вены, но она стиснула зубы и промолчала. Подхватив длинный подол, девушка взмолилась:
– Я не могу идти, придерживая полы. Мне бы твой пояс…
Орхидея поглядела на Дунфан Цинцана и его подпоясанное нижнее одеяние черного цвета. Если снять пояс… Мысленно представив, какое зрелище ее ожидает, Ланьхуа притихла и задумалась.
– Нет, не надо, я как-нибудь справлюсь…
Не успела она договорить, как впереди снова послышался рев. Орхидея побледнела. Шум бурлящей воды!
Усвоив недавний урок после встречи с пламенем, Ланьхуа сразу бросилась к Дунфан Цинцану и сжала мужчине руку.
– Как мне быть, Большой Демон? – в смятении вскричала она. – Светлый владыка сказал, что мое тело как у глиняной бодхисаттвы[49]. Вода его тут же уничтожит!
– Правда? – равнодушно переспросил Дунфан Цинцан. – Темнейший с интересом посмотрит, как ты растворишься в воде.
– До чего же ты злой! – воскликнула потрясенная девушка.
Пока они препирались, гул воды нарастал. У Ланьхуа от страха сошли с лица краски. Она обняла Дунфан Цинцана за шею и вскарабкалась ему на спину. Чтобы строптивец не сбросил ее на землю, девушка крепко обхватила ногами его талию. Дунфан Цинцан помрачнел:
– Слезай!
Ланьхуа его мнение не волновало. Находясь на краю гибели, цветочная фея позабыла запахнуть одеяние и прижалась к широкой спине голышом, обвивая мужчину ногами, как осьминог.
– Или позволь мне войти в твое тело, или придумай способ получше! – завопила она.
Если бы кто-то другой уселся Дунфан Цинцану на спину и заявил нечто подобное, то сразу бы сгинул, не оставив после себя даже воспоминаний. Но от слов Ланьхуа Повелитель демонов вновь ощутил прилив безысходности, который пересилил гнев. Он побледнел как смерть и потянулся, чтобы сбросить руку, ухватившую его за шею.
– Слезай,
