Месть за моего врага - Алексин Фарол Фоллмут
В этом Яга была менее уверена. Она никогда не доверяла Бриджу, он казался ей частью Старого мира, от которого она предпочла бы избавиться, хоть Марья и любила его. Её забавляла размытая мораль его характера. «Он не такой сложный», — всегда говорила Марья, — «и он полезен. Как инструмент, который звучит красиво в умелых руках».
— Понимаю, — медленно ответила Яга.
— Это должно закончиться, мама, — продолжила Саша. — Эта вражда между нашими семьями должна прекратиться. Лучше, если это закончится на наших условиях. — Она подняла глаза и взглянула на нее с вызовом. — На моих условиях, — уточнила она.
Яга замерла, обдумывая это, затем поднялась на ноги.
— Пойду поставлю чайник, — сказала она.
Саша вздохнула.
— Мама, ты слышала меня? Я сказала…
— Я знаю, что ты сказала, Сашенька, — перебила ее Яга. — Я услышала тебя. Я понимаю. Ты хочешь отомстить убийце своей сестры, и будь я мудрее, возможно, попыталась бы тебя остановить. Возможно, напомнила бы тебе, что око за око никого не удовлетворит, или что путь мести ведёт к двум могилам. Но я скорблю и злюсь. И так как во мне кипит ненависть, по-настоящему клокочет ярость, — я просто приготовлю нам чай и напомню, как лучше всего убивать ведьм, — пробормотала она. — Потому что сейчас я чувствую, что меня удовлетворит кровь.
— Но это будет конец, не так ли? — настойчиво произнесла Саша. — Пообещай мне, мама: как только я найду убийцу Маши, наши проблемы с Кощеем и его сыновьями закончатся. Всё закончится.
Это было её дитя, самое нерешительное из всех; единственное, чьё сердце, как казалось Яге, не было ей знакомо по-настоящему. Она задумалась: не было ли ошибкой, что она раньше не пыталась понять ее лучше?
— Я не хочу потерять тебя, Сашенька, — пробормотала Яга и провела большим пальцем по губам дочери, обводя их контур. — Тебе страшно?
— Мне не страшно, — спокойно ответила Саша, и, как всегда с её дочерьми, Яга поверила.
— Хорошо, — сказала она, щелчком пальцев зажигая огонь и ставя чайник на плиту.
III. 12
(Под Землей)
Лев нашёл отца в его привычном подземном убежище, где тот безучастно смотрел в пустоту. «Популярное занятие среди мужчин семьи Фёдоров в последнее время,» — подумал Лев, хотя в этом не было ничего смешного.
— Ты звал меня, папа? — спросил он.
— Подойди, — позвал Кощей, оборачиваясь, и Лев кивнул, садясь рядом с отцом. Они редко бывали наедине; Кощей обычно держался отстраненно, предпочитая звать Дмитрия, когда ему нужна была компания, или Романа, если нужно было что-то сделать. Тем не менее, Лев, как и его братья, чувствовали по отношению к отцу глубокое уважение. — Как ты, Левка?
— Я… — Лев замялся. — В некотором замешательстве, наверное.
На стенах дрогнули тени. Это показалось Льву странным — в комнате был всего один источник света, и он оставался неподвижным.
— Жизнь полна трудных выборов, — заметил Кощей. — Боюсь, многие вещи требуют жертв. Лишь изредка путь бывает лёгким и прямым.
Лев кивнул.
— Думаю, я понимаю это.
— Хорошо, хорошо. — Кощей прочистил горло. — Знаешь, все мои сыновья очень разные, — задумчиво произнёс он, и Лев ждал, всё ещё не понимая, зачем отец его вызвал. — Дима — это нечто редкое. Смелый. Он сияет при свете. Ромик похож на меня. Человек долга. Бдительный. А ты… — он повернулся к Льву, — очень честный. Думаю, из всех троих ты самый преданный.
Лев моргнул, ошеломлённый.
— Я, Папа?
— У тебя самое чистое сердце. Львиное сердце. — Уголки губ Кощея чуть приподнялись в слабой улыбке. — Убеждения движут тобой, как и Димой, но в тебе нет ни капли эгоизма. Ты мой сын в том смысле, в каком другие — нет. Потому что в первую очередь ты — их брат. Ты стремишься заслужить их одобрение даже больше, чем мое. — Он замолчал. — Разве это не так?
— Я… — Лев запнулся, неуверенный. — Папа, нет, конечно… я твой сын…
— Не стыдись этого, Лев, — заверил его Кощей. — Твои братья воспитывали тебя больше, чем я. Дима заботился о тебе, он тебя учил. А Рома… ах, Рома, возможно, любит тебя больше всех на земле. И они правы в своей привязанности к тебе, как и ты прав, почитая их. — Он остановился, бросив взгляд на тени, играющие на стене. — Ты, наверное, заметил, что сейчас они оба чем-то обеспокоены. Ослаблены.
— Да, — ответил Лев после короткой паузы.
— Сердце Димы… сейчас не то, каким было раньше, — сказал Кощей. — Ромик тоже не в себе.
Лев кивнул, вспоминая отрешенный взгляд Дмитрия и нервозность Романа.
— Дима упоминал об этом.
— Им нужен их брат, — сказал Кощей. — Ты понимаешь меня, Лев?
И снова ответ был отрицательным; казалось, что отец говорил загадками. — Папа, я не…
— Я не прошу тебя ни о чём, Лев, — перебил Кощей. — Я не могу попросить тебя выбрать ту или иную сторону. Я могу только надеяться, — выдохнул он, — что ты не бросишь своих братьев сейчас, когда они нуждаются в тебе больше всего.
Лев медленно кивнул, всё ещё не до конца понимая, что именно имел в виду отец.
— Я не подведу, папа. Не подведу их. И тебя тоже.
На это Кощей лишь улыбнулся.
— Знаю, что не подведёшь, Лев, — сказал он, с едва заметным проблеском печали. — Из всех моих сыновей я уверен, что ты не подведешь.
Это было странно слышать, подумал Лев, но всё же приятно.
Когда он покинул здание, его телефон снова подключился к сети, издав серию быстрых вибраций в кармане. Два сообщения от Романа с указанием времени и места встречи. Остальные были совсем другими:
САША: мне нужно тебя увидеть
САША: пожалуйста
САША: это важно
Лев замешкался, пытаясь подобрать слова для отказа, но не смог.
ЛЕВ: где и когда?
III. 13
(Сделка завершена)
Когда Яга рассказала ей о личности их смертного дилера, Саша поняла, что, наверное, не должна была удивляться.
— Твое лицо хорошо зажило, — заметила она, подходя к Эрику Тейлору, который стоял у заднего выхода на концерте. Это был какой-то андеграундный хип-хоп дуэт; публика собралась достаточно большая, но не буйная — вероятно, мудрый выбор, сделанный Марьей. — Не могу сказать, что мне это нравится, но, видимо, это было неизбежно.
Эрик бросил на неё взгляд.
— Ты сегодня пропустила лекции, — отметил он.
— Да, — подтвердила Саша. — У меня были дела. Ты — наркоторговец, — добавила она без паузы, и
