Магия торжествует - Илона Эндрюс
Боб из «Четырех всадников» до меня занимал неофициальную должность управляющего и, по-видимому, выставил свою кандидатуру, но после того, как он попытался совершить налет на пенсионный фонд, его репутация на улице сильно пострадала. Он так и не проникся теплотой ни ко мне, ни к Кэррану. Его Пушистость, никогда не тратил ресурсы впустую, отправив его в Джексонвилль, руководить совершенно новым филиалом Гильдии. В течение трех месяцев Боб пытался устроить переворот и провозгласить независимость, и Гильдия Джексонвилля исключила его. Мы понятия не имели, где он был и что делал.
Одним из первых, что мы втроем сделали, было восстановление самой Гильдии. Кэрран укреплял каждое место, в котором обосновывался. Мне пришлось отговорить его от возведения стен в нашем районе. Но с Гильдией мы с Барабасом дали ему полную свободу действий. В некоторых битвах не стоило участвовать.
Стены были укреплены, новая каменная кладка органично вписалась в остовы отеля. На верхнем этаже были прорези для стрел. Здание венчала совершенно новая крыша, оснащенная четырьмя гаубицами и четырьмя магическими баллистами. Вход преграждала массивная металлическая дверь, а за ней была вторая дверь на случай, если кто-то взломает первую. Удивительно, что он не вырыл ров вокруг этого места.
Мы припарковались и зашли внутрь. Конлан все еще дрых, поэтому Кэрран нес его в автокресле. Внутри Гильдия соответствовала внешнему виду: чистая, функциональная, профессиональная. Я кивнула Клерку за стойкой, и мы повернули налево, к стеклянным стенам офиса Барабаса.
Бывший юрист Стаи и нынешний администратор Гильдии сидел за своим столом. Худощавый, жилистый, бледный, Барабаса хотелось назвать одним словом: острый. Острые глаза, острые зубы, острый ум. Даже его ярко-рыжие волосы, которые стояли торчком, похожие на лес иголок, производили впечатление остроты.
Кристофер сидел в кресле и читал книгу. Когда я увидела его в первый раз, он был заперт в клетке. Он выглядел хрупким, словно призрак человека, с такими светлыми волосами, что они казались бесцветными. Несмотря на то, что мы с Барабасом пытались заставить его есть, он выглядел так примерно два года, пока, наконец, не вспомнил о своих способностях. Кристофер был теофагом. Мой отец пытался объединить его с Деймосом, греческим богом ужаса. Кристофер сопротивлялся, и в последнем отчаянном акте неповиновения Кристофер разрушил свой собственный разум. В наказание Роланд отдал то, что осталось от Кристофера, под нежную опеку своего военачальника, Хью д'Амбрея.
Теперь он был широкоплечим и мускулистым, с мощным атлетическим телосложением. Там, где Барабас был воплощением резких линий и быстрых, точных движений, Кристофер обладал своего рода тихим спокойствием. Сейчас, сидя в кресле с книгой, он казался почти неподвижным. Конечно, затишье длилось только до тех пор, пока Барабасу или кому-то из нас не угрожали, а затем у Кристофера вырастали крылья и клыки, и он впадал в неистовство. Человеческое и божественное слилось в Кристофере, но человек одержал верх над божеством. Барабас всегда был параноиком, опасаясь, что люди начнут поклоняться Кристоферу и равновесие качнется в другую сторону, но пока этого не произошло.
Они были такими разными. Кристофер был влюблен в Барабаса. Барабас любил его в ответ, но поскольку он заботился о Кристофере, в то время когда его разум был разрушен, он столкнулся с этической дилеммой. В последний раз, когда мы говорили об этом, он беспокоился, что чувства Кристофера были не любовью, а неуместной привязанностью к смотрителю. Барабас не хотел пользоваться ситуацией. Они продолжали жить в том же доме. Они выглядели как пара. Они вели себя как пара. Ни один из них добровольно не сообщил никакой информации о своих отношениях. Мы уважали их частную жизнь, и никто не спрашивал.
Оба мужчины посмотрели на нас.
— Плохие новости? — спросил Барабас.
— Да. — Я закрыла за нами дверь. Кэрран осторожно положил Конлана на большую подушку на полу. Оборотни питали нечестивую любовь к напольным подушкам, и хотя Барабас большую часть дня проводил в кресле, он не отказывался от них.
Я села на другой стул.
Барабас фыркнул в сторону Конлана.
— Что изменилось? Что-то изменилось.
— Он перекинулся, — тихо сказал Кэрран.
Барабас сел прямее. Светлые брови Кристофера поползли вверх.
— Он такой же необычный, как ты? — спросил Барабас Кэррана.
— Хуже, — ответила я.
— Чем хуже? — спросил Кристофер.
— Он может сохранять форму воина, — сказал Кэрран.
Барабас поперхнулся воздухом.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что он может сохранять форму воина? Как долго?
— Столько, сколько захочет, — сказал Кэрран.
— Кроме этого, он не умеет маскироваться, — сказала я. — Получается, любой, кто знаком с моей магической подписью или Роланда, может выследить его. Сегодня утром на нас напала сахану. Я убила ее, но, по словам Роберта, в городе Рейзер. Мой отец, должно быть, отдал общий приказ убить моего сына. Так что их будет больше.
Кристофер наклонился вперед и положил свою руку на мою.
— Ты в порядке? — тихо спросил он.
— Норм.
Кристофер встал, налил в чашку горячего чая из чайника и принес ее мне.
— Спасибо. — Я взяла чай и отпила.
— Стая говорит, что Роланд мобилизуется, — сказал Кэрран. — Что говорят разведчики?
Разведчики?
— У вас есть люди, которые следят за Роландом?
— У нас, — сказал мне Кэрран. — У нас есть люди, которые следят за Роландом.
— Он занят тем же самым, что и год назад, — сказал Барабас. — Привлекает персонал из соседних штатов. В прошлый раз из этого ничего не вышло. На этот раз слишком рано говорить.
— Откуда ты знаешь? — спросила я.
— Он должен перебросить большое количество войск в Атланту со Среднего Запада. В прошлый раз он отправил людей оценить маршрут прохождения лей-линий, — сказал Кэрран.
Имело смысл. Лей-линия несла вас вперед на высокой скорости, но как только она заканчивалась, она выплевывала вас в лей-точке в поджидающие объятия того, кто устроил вам там засаду. Избежать этого было невозможно.
— И ты мне не сказал?
— У тебя были схватки, — сказал Кэрран.
— Дулиттл категорически запретил, — сказал Барабас. — В любом случае, из этого ничего не вышло. Должно быть, он решил, что маршрут слишком уязвим. На этот раз он поедет на грузовиках. Он обхаживает местные гильдии водителей, и ходят слухи, что он нанимает механиков.
— Если он начнет активно привлекать механиков и водителей, я хочу знать об этом, — сказал Кэрран.
Барабас кивнул.
— И грузовики, — сказала я. — У него недостаточно грузовиков, и он не будет удовлетворен какими-то простыми грузовиками. Он получит лучшие модели, возможно, напрямую от производителя, так что все они будут соответствовать друг другу. Возможно, он даже покрасит их в золотой цвет.
