Анастасия, боярыня Воеводина - Елена Милютина
Собаки неуклонно сближались с громадным серым волком. Заливай подскочил первым, и щелкнул зубами у самого бока. Волк притормозил, и попытался достать пса зубами. Но тут подоспела сестра. Затейка так же щелкнула зубами у ляжки зверя. Тот, атакованный с двух сторон, завертелся, и тут на помощь собакам подскакали всадники. Князь гаркнул: — Отрыщь! — Умные псы отскочили, и Михаил нанес удар тем самым коротким кнутом, точно по темечку зверя. Тот коротко взрыкнул и ткнулся носом в землю. Оба пса в этот момент вдруг кинулись со всех ног куда-то в сторону. Князь соскочил с седла, и, навалившись на зверя ухватил его за уши.
— В подсумке веревка, достань, пока не очухался, и палку найди покрепче!
Фред соскочил, достал веревку, нашел в кустах здоровую, толстую ветку.
— Нож возьми, обруби, мне где-то с локоть нужно. Так, хорошо, всунь ему в пасть, как будто он ее закусил. Правильно. Теперь вяжи челюсти, вокруг, и захватывай петлей палку. Фред не понял, но потом сообразил, и стал вязать правильно. Хорошо, теперь придержи его, я подправлю и лапы скручу! Фред навалился на волка, уже подававшего признаки жизни. Князь скрутил ему лапы той же веревкой, Теперь добыча была беспомощна.
— С полем, учитель — улыбаясь сказал князь, поднимаясь с земли, — хорошо вышло! А где эти гуляки? Братец с сестрой?
Он отцепил с пояса небольшой рог и протрубил какой-то сигнал. Потом еще. И тут зашевелились кусты, и показался хвост Заливая, за ним — Затейки. Они что-то тащили. Оказалось — задушенного прибылого волка.
— Ай, молодцы, сами взяли! Идите сюда, умницы!
Князь обнимал собак, гладил, и скармливал им кусочки мяса из сумки на поясе. Борзые вертелись и норовили лизнуть его в нос. Хвосты гордо реяли над их спинами.
Фред пользуясь моментом осмотрел валяющийся на земле хлыст. В его кончик был умело вплетен кусок свинца. Простой с виду хлыст был грозным оружием. Князь снова протрубил сигнал. Наконец, подбежали мужики, продели в связанные лапы волка толстую палку, труп прибылого перекинули через нее же и потащили к месту сбора. Заливая и Затейку взяди на поводок и всадники поехали вслед за ними.
Глава 22
В уютном кабинете князя Михаила отдыхали после удачной охоты два старых друга. Как ни странно, но с годами общаться они стали даже чаще, чем сразу после принятия царского венца Михаилом. Сейчас, помывшись после скачки наперегонки с собаками, они потягивали напитки. Царь — испанскую мальвазию, князь — просто квас. Спиртного он так и продолжал избегать.
— Давай расспросим этого мальчишку, которого Джон тебе прислал. Додумался! Учителя нашел! Его самого еще за парту сажать впору.
— И посажу. Русский учить. Микки хорошо его освоил, после того, как я ему в свадьбе отказал, пока русский не выучит и не креститься. Отец его поплевался, поплевался и согласие дал. Он такие деньги от меня получает, что лорд Твистоун на соседнее имение нацелился, в пэры метит! А Мишка, как прижился, женился, обрусел, жену взял из бедных дворянок, я ему деревеньку пожаловал, Михайловкой назвали. Я ему фамилию Каменский дал, стоун с английского камень переводится. Заодно моих Европейскому этикету учит и аглицкому. Поэтому у них аглицкий лучше всех других языков. Домой и не думает собираться. Да и неспокойно в Англии. Сейчас отроку с баней поможет, с одеждой, и приведет.
Фред уже не удивился, что его пригласили после охоты в баню. Русские мылись так часто, как могли. И после диких скачек и помощи собакам, конечно, пошли в баню. Первым — царь с хозяином. Потом Михаил, к которому приставили важного камердинера князя, как оказалось, англичанина, который был при нем уже почти 15 лет. Проехал пол-Европы, и решил остаться в России, которую полюбил всем сердцем. Так что поговорить Фреду было с кем. Микки, оставивший себе эту кличку, что бы отличаться от тезки-хозяина, выручил Фреда с одеждой, испачкавшейся после охоты и вонявшей мокрой псиной от волка. Поняв, что багаж молодого господина едет с телегами в Знаменское и прибудет нескоро, а с собой у него только рубашка и исподнее, позвал холопов, как в России называли слуг, приказал кафтан и камзол вычистить, и освежить восточными духами, мужскими. Рубашку отдал девкам выгладить, а старую, с запачканными землей манжетами, постирать и накрахмалить. Баня, на удивление, была натоплена не жарко. И еще топилась для любителей париться. Фред уже заканчивал одеваться, когда в предбанник ввалилась толпа молодых дворян, принимавших участие в царской забаве.
На Фреда никто внимания не обратил. Все слушали сына какого-то боярина Прозоровского, который чем-то возмущался. Микки тихо ему перевел, что он недоволен тем, что отец отправил его в Бобрики, что бы поухаживать за дочерью князя. Их вотчина находилась как раз на границе его владения, и у его крестьян шел постоянный спор из-за клочка земли на самой границе, Отец надеялся, что князь даст за дочерью спорные земли, и еще деревеньку на границе. Над Прозоровским смеялись, что его отец рот раскрыл на кусок, который ему в него не влезет. Княжна, не княжна, а боярыня, сама себе хозяйка. Царским указом земли Воеводиных за ее фамилией закреплены навечно, а муж боярыни должен взять ее фамилию. Прозоровский крякнул, и довольно сказал, что, наверное, отец тогда эту мысль из головы выкинет, брать в жены девушку, которая скачет на коне, как мужик, в татарском костюме, ударом хлыста волка с ног сбивает, а потом живьем скручивает, себе дороже. Жена должна быть кроткой, послушной и с пяльцами, а не с плеткой! Под смешки приятелей, что с такой женой и девку дворовую не зажмешь в углу, если плетки отведать не захочешь, Фред с Микки покинули баню. В сторону Фреда косились, но острословов останавливала пристегнутая к поясу шпага. Значит, дворянин. Гость князя. Еще неизвестно, насколько родовит, так что пусть идет себе с богом!
На выходе их ждал очередной холоп, пригласивший Фреда на беседу с князем. Он что-то шепнул слегка побледневшему Микки.
— Вы там поосторожнее, князь вместе с Государем Михаилом Федоровичем отдыхают. И беседовать, видно вместе будут!
Фред не смутился. Этикет придворный он знал, как кланяться царствующим особам тоже, так что, к удивлению Микки не смутился, и спокойно шагнул в кабинет. Отвесил полагающийся по этикету правящим особам поклон, и стал ждать вопросов.
— Это что за кривляния? — спросил Михаил.
— Большой придворный поклон, — ответил князь, — так полагается в Европе приветствовать
