Слезы Огня - Анна Александровна Завгородняя

Я боялась его, а он, как назло, всегда находил повод, да и просто без повода, чтобы оказаться рядом. Стороннему наблюдателю могло показаться, что мужчина просто заинтересован во мне, как в женщине. Он помогал мне подтащить тяжелые ведра или корзину с бельем и прочие мелочи, который приятны, если человек тебе нравится. Но я чувствовала от Асгейра только угрозу и опасность, а потом продолжала избегать.

Сейчас же, шагая рядом с Гуннаром, я смотрела на закат и начинавшие пламенеть листья на деревьях обступивших реку и склонившие к воде свои длинные ветви. Солнечные лучи играли на истончившихся листьях, заставляли их гореть волшебными оттенками.

Осень уже стояла на пороге и совсем скоро я должна буду уйти и Гуннар становился печальнее, понимая это, как и тот факт, что интереса к себе он так у меня не вызвал, как не старался. Возможно, он считал, что для этого у нас было слишком мало времени и во взгляде, который я порой ловила на себе, я видела тоску и грусть.

— Что ты все время молчишь, — наконец не выдержал Гуннар, — Поговори со мной. Слова от тебя не дождешься.

— Давай поговорим, — ответила я, удивив этим своего спутника. Раньше ведь все ходили молча, а теперь мне и самой надо было кое что разузнать.

— Скоро осень! — сказал мужчина, — У нас на севере уже скорее всего лежит снег, а здесь все так красиво.

— А почему ты оставил свою родину? — и что меня только дернуло за язык, поскольку Гуннар тут же потемнел лицом и я поняла, что ответа на свой вопрос не дождусь. Но ошиблась хотя он ответил слишком сжато, но достаточно, чтобы я сложила представление о причине.

— Я уехал потому что не нашел общего языка со своим отцом, — сказал мужчина, — Я был младшим сыном, и потому меня отпустили без сожалений. Это все, что я могу тебе сказать.

Я кивнула. Гуннар смотрел куда-то вперед, перед собой и впервые, кажется, не видел меня, идущую рядом. Я уже пожалела, что затронула болезненную, судя по всему, тему для северянина и поспешила ее сменить на ту, которую и планировала с самого начала.

— Скажи, — спустя некоторое время спросила я, когда мы остановились у реки, — Этот человек, Асгейр, кто он такой?

Гуннар повернул ко мне лицо.

— Асгейр? — переспросил он. Я видела, что мужчина находится где-то совсем далеко от меня. Возможно, мыслями он витал там, где холодные льдины ломали колючий берег далекого Севера. Но надо отдать ему должное. В себя он пришел довольно быстро.

— Асгейр знахарь. Я взял его к себе по просьбе княжны, но если честно, мне совсем не нужен этот человек, просто мне кажется, что это единственный шанс отвадить от себя Лебедь, — и он улыбнулся, превратившись в прежнего Гуннара.

— Он что… Нравится ей? — удивилась я.

— Мне так показалось, — ответил мужчина.

— Я думала, она серьезно решила стать хозяйкой твоего сердца, — произнесла я шутливо.

Гуннар резко повернулся ко мне. Потянулся и прежде чем я смогла отшатнуться назад, схватил мои руки в свои.

— Я как и прежде не меняю своего решения. Одно твое слово, и ты одна станешь хозяйкой моего сердца, — проговорил он с жаром, — Хотя, что я говорю, ты уже пленила меня, я весь твой. Между мной и княжной никогда ничего не было и никогда не будет, а ты та единственная, кого я хочу видеть рядом с собой. Согласись, останься! — он покосился на иву за моей спиной. Листья на дереве уже тронула желтизна, — Осень уже почти наступила, а я не могу найти причину, чтобы уговорить тебя остаться. Кроме той, что люблю тебя.

Я сжала губы. Слова северянина тронули меня за живое. Мне было жаль его. Жаль того, что я не могу ответить на его искреннее чувство. А что-то в глубине души, какая-то другая Верея, зашептала мне горячо:

— Подумай, дурочка, от чего отказываешься? Кто ты сейчас и кем можешь стать, стоит лишь сказать простое и короткое — да!

Закрыв глаза, я прогнала шептунью, покачала головой. Булат, мужчина из снов, вот кто нужен мне, и никто другой, хотя Гуннар и не вызывал прежней неприязни и кажется, я могла бы полюбить его, не будь Булата. Но он был и потому я отбрасывала даже саму мысль о том, что могу быть с кем-то кроме него. Я пока еще не знала, встречу ли Булата снова, но отчего-то была уверена, что судьба снова сведет нас вместе, потому что он был моей половинкой, тем, кто дополнял меня, как единое целое.

— Ты молчишь? — прервал мои мысли северянин и его руки разжались.

— Прости, — сказала я, — Через несколько дней мы с Нечаем уйдем. Я не хочу обманывать тебя. Я не люблю тебя, я люблю совсем другого мужчину и отправлюсь за ним.

Лицо Гуннара окаменело.

— Как мне найти силы, чтобы отпустить тебя? — спросил он жестко, скорее у себя самого.

— Ты пообещал, а я верю твоему слову! — прошептала я.

— Да. Я пообещал, — он отвернулся к реке.

Сумерки плавно перешли в вечер. Небо, пронзенное алыми стрелами, постепенно темнело, призывая ночь.

Гуннар долго молчал. А я стояла за его спиной, не в силах позвать мужчину. Кутая плечи в платок от свежего ветра.

Он обернулся неожиданно, и я едва не подскочила на месте.

— Пойдем домой, — сказал он и шагнул мимо меня вперед.

— Пойдем, — кивнула я и совсем не удивилась, когда по возвращении мы столкнулись в воротах с Асгейром.

Мужчина бросил на нас двоих заинтересованный взгляд, а после, поклонившись вождю, прошел мимо, направляясь куда-то в город. И как же сильно мне захотелось, чтобы он оттуда не вернулся.

Хозяин таверны хотел казаться любезным и милым, и умел делать это, когда хотел очень сильно. А так как любопытство было одним из пороков Потапа, то он решил поскорее его удовлетворить и направился к своим постояльцам, что недавно вернулись из города с постными лицами. Когда он подсел к грустным друзьям, пившим пиво за отдельным столиком в самом углу, то начал с участливого внимания.

— Я не люблю, когда мои постояльцы хандрят, — бодрым голосом произнес Потап и улыбнулся через