Жена-беглянка - Кира Калинина
Мы посмотрели друг на друга и не сговариваясь решили держаться вместе.
Вики Ренье, "Джеландия сегодня", извещала карточка у неё на шее.
Нам всем раздали такие. А ещё нарядили в халаты, шапочки на резинке и бахилы до колен. Защитные маски разрешили не надевать, пока не дойдём до вредных цехов.
У выхода из раздевалки ждал улыбчивый мужчина лет тридцати пяти, экипированный так же, как мы, только вместо карточки на груди у него висела маска. Мужчина представился начальником заводской пресс-службы Райнхардом Бёзгутом.
— Прошу всех за мной.
По гремящей металлической лестнице мы поднялись на площадку над машинным залом, в котором могла бы, не толкаясь, поместиться пара-тройка океанских лайнеров. Среди агрегатов высотой с дом и круглых цистерн, похожих на маленькие планеты, люди казались муравьями в светлых защитных костюмах.
— Начну с пары банальных утверждений, — заговорил Бёзгут приятным голосом. — Зло правит миром. Увы, это так. Но добро всегда побеждает зло. По крайней мере, на нашем предприятии.
Журналисты отозвались вялыми смешками.
— Противоборство добра и зла движет мир вперёд. В нашем случае с помощью моторов и силовых установок на чистом зле. Кстати, коллеги, все знают, что чистое зло на самом деле вовсе не чистое, а обогащённое добром? В научной среде принят термин "благородное зло", и это более верное определение. В ближайшие два часа нам с вами предстоит посмотреть в глаза злу, подержать в руках добро и увидеть, как они вступают в нерасторжимый союз, готовые служить на благо человеку…
Я перестала слушать. После вчерашнего разговора с мамой на душе было муторно. В газетах писали о новой волне арестов в Татуре, причём среди чиновной знати. Было заведено масштабное дело о заговоре против короны, и Артура по этому поводу уже допрашивали! Я так разволновалась, что даже на завод не хотела идти, но пришлось — раз пообещала Марлене...
Высокая девушка в халатике и бахилах раздала всем картонные пакеты с сопроводительными материалами. Вики вытащила пухлую папку с эмблемой завода, пролистала, хмурясь на схемы, диаграммы и таблицы.
— Ничего в этом не понимаю. Я вообще хочу писать о культуре. Господин Бист, наш главный, обещал мне — потом, после стажировки. А сейчас гоняет, куда попало.
— Поскольку завод расположен вблизи города, — продолжал Бёзгут, — производство полностью размещено под крышей, а вопросам безопасности уделяется повышенное внимание. В любой непредвиденной ситуации мы сможем быстро локализовать утечку. Хочу заметить, содержание зла в воздухе несколько повышено. Это неопасно. Но если вдруг вы почувствуете необоснованное раздражение, желание порвать свой блокнот в мелкие клочья или дать в нос соседу, немедленно наденьте маску и обратитесь к любому из сопровождающих.
Блокнот, точно! Все уже делали заметки, даже стажёрка Вики, одна я хлопала ушами.
Пресс-секретарь не спеша повёл группу вдоль ограждения, рассказывая, как и откуда поступает на завод сырьевое зло. Я же осталась на месте и сосредоточилась на раскопках. Добыть зло из глубинных пластов наверняка легче, чем найти ручку в моей изящной дамской сумочке объёмом с пивной бочонок — чтоб ей лопнуть!
Ага, вот и раздражение…
Блокнот и ручка были извлечены на свет. Собираясь присоединиться к группе, я бессознательно отметила, что от лестницы к нам идёт мужчина в халате, бахилах и с карточкой на шее. Видимо, опоздавший.
А потом крепко зажмурилась. Бёзгут не говорил, что от зла бывают галлюцинации!
Тогда почему мне мерещится Мэт Даймер?
Досчитала до пяти и открыла глаза.
Фантом Мэта смотрел на меня с подозрением. Его халат был расстёгнут, под халатом виднелись клетчатая рубашка и джинсовый жилет. Настоящий Мэт никогда не снизошёл бы до такого простецкого наряда.
— Вам нехорошо, сударыня? — вкрадчиво осведомился фантом.
Намекает, что я сошла с ума?
— Что вы, я отлично себя чувствую, господин Дайм…
— Дайли, — он сунул мне под нос карточку на толстой тесёмке. — Мартин Дайли, "Секреты высоких технологий".
Что ж, хозяин имеет право находиться на своём предприятии. Но я читала справку по Даймерам. В Чуддвиле концерну принадлежат пятьдесят девять промышленных объектов. Почему из всех Мэт выбрал именно этот и именно сегодня? А главное, с какой стати ему притворяться журналистом?
— Что ты здесь делаешь? — вопрос Мэта прозвучал негромко, но от интонации по спине пробежал мороз.
— Работаю. А вы меня преследуете, господин… Дайли?
Я сделала вид, что приглядываюсь к карточке.
И что меня ничуть не ранит его презрительное:
— Думаешь, мир крутится вокруг тебя?
— Ни в коем случае, господин Дайли. Уверена, в уютной подсобке вас ждёт ещё одна очаровательная блондинка. А может, и не одна. На таком большом заводе и блондинок, и подсобок наверняка предостаточно…
— Что ты несёшь? Какие блондинки? Какие подсобки?
— Простите, — перед нами возникла девушка из пресс-службы. Кстати, блондинка, на что указывал выбившийся из-под шапочки пшеничный локон. — Вы не могли бы надеть маски? Пожалуйста.
Несколько человек из журналистской группы с недоумением смотрели в нашу с Мэтом сторону. Похоже, под конец перепалки мы оба повысили голос. Неужели это действие зла?
Сумку и пакет я поставила или, скорее, уронила прямо на пол. Растерялась, не зная, куда деть ручку с блокнотом.
— Давай подержу, — неожиданно предложил он.
Пресс-девушка помогла мне с завязками, Мэт справился сам.
Журналисты тоже надели маски, и теперь все мы выглядели одинаково безлико.
— В процессе переработки зла используется не только добро, но и другие элементы субстанции — то есть все, кроме веселья, — рассказывал Бёзгут, ведя нас вниз по лестнице. — Туман поставляют с болот Сюгавана и с Чакты. Росу, как нетрудно догадаться, берут из Рогуна, озера-моря, принадлежащего семье Даймеров.
Семье, а не концерну, отметила я про себя.
В этот момент Вики спросила шёпотом:
— Ты знаешь этого бородатого?
— Какого бородатого? — я оглянулась на наших спутников.
У одного из операторов действительно имелась бородка.
— С которым вы ругались, — уточнила Вики.
Бородатого?!
— А… этого… Сталкивались пару раз. Он мне денег должен.
Вернее, наоборот.
Я поискала взглядом Мэта. Но он исчез, словно и правда был всего лишь фантомом.
Добро варилось в гигантском чане, как перловая каша, а мы наблюдали за процессом через окошки из огнеупорного стекла. Когда каша превратится в кисель, её спрессуют,
