Хранитель истории - Тэффи Нотт
До самого приезда Голицына я места себе не находила. Чтобы хоть как-то успокоиться, вышла в сад и принялась разгуливать между разросшихся до неприличия кустов, которые то и дело норовили цапнуть меня за подол платья. В такие напряжённые моменты я привыкла отвлекаться тренировками. Бег мне никогда особо не нравился, но ходьба или полюбившаяся мне акробатика хорошо спасали от вредных мыслей.
Мысли толкались, вытесняя одна другую. Если взглянуть на ситуацию логически, то сдалось мне предложение Голицына руки и сердца, как рыбе зонтик. Хороша невеста, которая пропадёт в неизвестном направлении. Данная мысль неприятно меня кольнула, но покуда я эту боль постаралась проигнорировать.
Что гораздо важнее, Сергей мне врал. Точнее, не договаривал. Толстой по сравнению с ним выглядел и то честнее. Тот хотя бы с порога сказал: вот жена, вот дети, а вы, Вера, не хотите стать любовницей? Здесь же меня обвели вокруг пальца. Конечно, никто меня влюбляться не заставлял и в постель насильно не тащил. Но я всё равно чувствовала себя мерзко. Не говоря уже о том, что Голицын теперь в моих глазах выглядел не как благородный рыцарь, давший мне кров и спасший от гнева императрицы, а как человек низкий и трусливый.
Я остановилась, ощущая, как меня немного потряхивает. Однозначно одной ходьбой здесь не обойтись. Мой наряд не сильно подходил для физкультуры, но будем отталкиваться от того, что есть. Я покрутила головой, выбирая место почище и посуше, решив, что забралась достаточно глубоко в сад, чтобы меня никто не заметил. Дальнейшие размышления потекли в сопровождении приседаний, отжиманий и прочей лёгкой зарядки.
С другой стороны, думала я, приседая, широко расставив ступни, Голицын не выглядит дураком, очень даже наоборот. Если Уваров не соврал, и его жена действительно светская львица всея Петербурга, то где она? Особняк графа с самого начала выглядел так, будто здесь не то что нет женской руки, а вообще никто не живёт. Более того, я не видела ни одного женского портрета в доме, хотя облазила каждый уголок.
Я закрутила платье жгутом, завязала в узел, чтобы оно мне не мешалось, и принялась отжиматься.
Даже если предположить, что супруги не живут вместе, то почему мадам Голицына не пришла выяснять отношения? Вряд ли хоть кто-то из светского общества столицы не в курсе, что я живу в доме графа. Да и на приёмах её не видно. Сомневаюсь, что такая яркая личность, как мне описал её Николай, сидела тихонько в уголочке и голоса не подала.
Я встала, оттряхивая ладони. Что-то здесь не так. Точнее, здесь всё не так.
К тому времени, как Голицын вернулся, я полагала, что совсем уж успокоилась. Но стоило графу показаться в гостиной, как внутри меня снова заклокотала ярость. Да что же такое…
Сергей Александрович же, наоборот, сиял слишком довольной улыбкой, завидев меня.
– Вера Павловна. – Он направился ко мне с понятным намерением обнять. И как бы я хотела раствориться в этих объятиях! Спрятаться в сильном плече и сделать вид, что ничего не произошло. Маленький ребёнок внутри меня метался и паниковал, умоляя не закатывать скандал. Но прагматичная часть меня втолковывала: так надо. Голицын, увидев моё суровое лицо, сбился с шага. – Что-то случилось?
– Садитесь. – Я качнула головой, застывая у клавесина и скрестила руки на груди.
– Да нет, спасибо, я постаю. – Граф тоже посуровел, останавливаясь перед креслом. – Вера, я не понимаю. У тебя лицо, будто умер кто-то.
«Почти», – чуть не ляпнула я.
– Не хотите Сергей Александрович ничего мне поведать о вашей супруге? – Скривившись, не стала ходить вокруг да около, я.
Граф тяжело вздохнул, отвёл взгляд. Неспешно оправил свой сюртук, коснулся цепочки часов. Меня это промедление начало не на шутку раздражать.
– Что вы хотите услышать про мою супругу? – В конце концов, спросил Голицын. Я чуть не задохнулась от возмущения и тут уж стало не до этикета.
– Что-о-о?! – Вспылила я. Очень хотелось графа чем-нибудь долбануть. Под руку мне попалась чернильница, стоявшая на клавесине. Тяжёлая и красивая, она по дуге полетела в Сергея. Тот увернулся, в ужасе глядя на то, как хрусталь разбивается о стену над камином, немедленно окрашиваясь некрасивой кляксой. – Ни «извините, Вера», ни «откуда вы узнали»?! – Продолжала бушевать я, шаря по гладкой поверхности дерева в поисках, чего бы ещё запустить в этого засранца. – У вас есть хоть толика совести?!
– Вера! Вера! – Голицын подлетел ко мне, хватая за запястья. По всей видимости, переживая за сохранность своей головы и вещей в доме. – Если ты перестанешь силиться меня покалечить, я тебе всё объясню! – Я дёрнулась в попытке освободить руки. Не тут-то было. – Конечно, мне нет прощения. Я готов молить тебя о нём на коленях, но сделает ли это мой поступок лучше?
Я застыла, глядя в темно-зелёные глаза. Ужасно красивые и предательски понимающие. Прямо вот обидно, что граф такой разумный. Я выдохнула сдаваясь. Отвела взгляд, стараясь не растерять всю свою решительность.
– Больше не будешь крушить дом? – Поинтересовался Голицын.
– Подумаю. – Буркнула я, но руки мои были всё же освобождены. Теперь Сергей взял мои ладони в свои и мягко поцеловал сначала одну, потом вторую руку.
– Дай мне попытку оправдаться. – Тихо попросил мужчина. – А там уже решай, что делать дальше.
Я капитулировала. Позволила Голицыну усадить себя в кресло, позвать Аглаю, чтобы принесла чая. Пока экономка несла угощение, граф ушёл на второй этаж. Когда он вернулся, у него в руках было какое-то письмо и длинная трубка. Он встал у камина, раскуривая свой длинный чубук, поглядывал на пятно и молча качал головой.
Когда мы снова остались одни, граф начал свой рассказ.
– Я действительно несколько лет назад впервые связал себя узами брака. Если быть до конца откровенным, то идея женитьбы пришла в голову не мне, а Его Величеству Павлу. Ему, видите ли, казалось, что я дурно влияю на его сына и меня надо как-то приструнить. – Сергей со вздохом постучал трубкой о край камина, затянулся и выпустил сизый дым. – Не буду кривить душой, моя избранница мне понравилась. Тогда мне почему-то, казалось, что взять в жёны любимицу всей столицы – хорошая идея, но ты не представляешь, как я ошибался. – Взгляд Голицына был направлен куда-то
