Как стать счастливой! - Мария Казакова
***
Лежали мы вечером, когда закат уже успел залить деревянные полы багряным светом. Я на печи, она на кровати. Я сытая, с все еще красным, но довольным лицом, она с надутым, с упрямо поджатыми губами и обиженным взглядом, потому что я так ничего нового и не сказала, несмотря на все ее старания и труды.
Мои глаза стали слипаться, и я, сладко потянувшись, отвернулась лицом к стене и пожелала, чтобы этот день без окаменелых длился, как можно дольше.
Но очень скоро меня потревожил громкий шепот Женеви и какой-то шум снаружи.
— Кия! Там медведь!
Я, прибывая в неком блаженстве, не сразу поняла всю серьезность ситуации:
— Это Дариан, я уверенна, — даже не отняв головы от подушки, проворчала я и укуталась в одеяло, снова погружаясь в дрему.
— Какой Дариан? Этот рычит!
— Дариан тоже рычит, — просветила, так и не собираясь подскакивать с теплой печи, в отличие от Женеви, которая уже стояла с ружьем у самой двери.
— Это тебе не столица, Кия! В нашем лесу всякая живность водится, а этот медведь уже вторую неделю круги вокруг моей избы наворачивает.
Тут пришлось хлопнуть себя по лбу, за неразумность и минутную слабость и, спрыгивая с печи, тоже красться к двери. Доски под нами нещадно скрипели.
Мы, отпихивая друг друга, выглядывали из окошка, что было возле самого выхода из избы и глядели на огромного медведя, который ходил по опушке, иногда зарываясь в кусты малины, пачкая большую, зубастую морду в ягодах.
— Это ты для него ружье с собой носишь?
— И не только. В этих кроях и волки голодные бродят, но вот они ко мне так близко не подбираются, как этот, — кивнула она на зверя. — И что ему от меня нужно? Кустов с малиной море, а он каждый раз ко мне приходит!
Внезапно раздался уверенный стук в дверь.
Мы мгновенно подскочили и медленно повернули головы по направлению к оной.
Кто там может быть? Так же медведь рядом!
Видимо, только окаменелые.
Пришлось открыть и с облегчением заметить:
— Это ты.
Усмешка и хитрые глаза.
— А ты ждала кого-то еще? Своего мохнатого друга? — кивнул он себе за плечо, намекая на медведя, которому до окаменелых не было никакого дела.
Странно.
— Нет, — нахохлилась я. — Молодого и красивого травника я ждала! — пропустила я его в избу, замечая, что остальные расстилают пледы и одеяла прямо на траве возле избы.
— Ну, я не травник, но тоже молодой и красивый! — воодушевленно протянул Дар, осматривая помещение и останавливаясь взглядом на Женеви.
Та стояла, разинув рот, и опустив ружье, жадно поедая глазами вошедшего.
От такого даже я бы возмутилась, а Дариан даже бровью не повел и лишь сухо кивнул. Девушка с блаженной улыбкой трижды кивнула в ответ, а потом, словно опомнившись, пригладила волосы, мило улыбнулась и спрятала ружье за спину.
— Вы спутник Кии?
Взгляд окаменелого из-под ресниц на меня и спокойный голос:
— Нет, это ОНА моя спутница.
— Какая разница, — возвела я глаза к потолку и еще раз выглянула наружу.
— А их медведь не тронет?
— Скорее они его.
Женеви, тотчас подбежала к двери и увидела презабавную картину: окаменелые устраиваются на ночлег, а медведь сидит в кустах и облизывает лапу.
Она засияла улыбкой и спросила у Дариана:
— А вашим друзьям не холодно на земле спать?
Уж я-то знала, что не холодно, поэтому вместо Дара покачала головой.
— Может тогда чайку? — скромно и в то же время с игривыми нотками поинтересовалась Женеви, которая при меня выпила три чашки. Ох, и кажется мне, что она пока не поняла, с кем имеет дело.
— Можно, — дозволил окаменелый, присаживаясь за стол и теперь обращая все свое внимание на меня. — Говорить научилась?
Женеви округлила глаза, а я, опускаясь напротив Дариана, ответила:
— Пришлось, вы же меня бросили.
— Мы дошли до ближайшей деревни и хотели расспросить про эту местность, — досадливо поморщился окаменелый, а я, представив себе картину, как Дариан и его отряд наталкиваются на ворота с надписями: «Сгинь нечисть!». «Не сдадимся дьяволу!» и как жители кидаются от них врассыпную, не забывая проклинать и кричать: «Помилуй нас Творец», разразилась хохотом.
— А ты думал? — все еще хватаясь за разболевшийся от смеха живот, нравоучительно высказала я. — Это тебе не столица! — повторила я фразу Женеви, что шустро поставила перед нами тарелки с блинами и подсела на лавку к Дариану, глядя на что, я не донесла до рта блин и капнула на белую скатерть вареньем.
Секунда, другая и глаза Дариана вспыхивают, его ноздри раздуваются, а Женеви с криком перепрыгивает через лавку и хватает оставленное у стены ружье:
— Ты…ты! — грозно вскрикнула она, пальцем свободной руки указывая на Дара. — Чудовище!
Но тот продолжил есть, как будто, и не слышал обвинительных слов.
А вот я медленно поднялась и, стараясь все объяснить, начала сбивчиво говорить:
— Женеви, послушай. Они пришли с миром, и тебя никто не тронет. Мы кое-что ищем в этих землях и скоро покинем твой дом, как только найдем то, что нам нужно. Пожалуйста, поверь! Мы не причиним тебе никакого вреда!
Ее руки с оружием затряслись, а ее напряженный взгляд заметался от моей фигуры к фигуре окаменелого.
— Пусть он уйдет, — тихо сказала она.
— Дар, — умоляюще посмотрела я на Дариана, но тот невозмутимо заметил:
— Я еще не поел.
— Пусть он уйдет! — громко повторила Женеви.
Одарив ее тяжелым взглядом, Дариан все же поднялся, но, прихватив с собой тарелку с блинами, предварительно щедро полив их сверху вареньем, и двинулся наружу, направляемый ружьем девушки.
Как Дар еще остается таким спокойным? Наверное, ценой огромных усилий, и я была ему в тот момент очень благодарна. Когда же он появился из-за двери, окаменелые быстро оказались на ногах, но Дариан отрицательно мотнул головой. Однако окаменелые не спешили заниматься своими делами.
Я, понимая, что мне ничего больше не остается, поплелась за Даром, но в дверном проеме девушка схватила меня за руку.
— Кия, стой! Не ходи с ними!
Она беспокоилась за меня. Приятно, но…как объяснить ей, почему я вынуждена уходить с ними? Я и себе не была готова раскрыть причину. Сначала я боролась за сохранение своих книг и выполняла все приказы хозяина, но сейчас я скорее добровольно вела их к цели, как бы дико это не звучало. Я была частью их похода,
