Шакал (ЛП) - Уорд Дж. Р.

Но вспомнив, что какого невысокого мнения она о нем, сдержался.

И он принял ее извинения так, как есть — лишь благодарность за еду.

Что она спрашивала? Ах… да.

— Охрана обошла все камеры с осмотром. В процессе один из них подбежал к другим и сообщил о нарушении. — Он не собирался рассказывать ей о Надзирателе. — Они сказали, что держат тебя под прицелом. Не понимаю, как ты смогла вернуться сюда.

— Я дематериализовалась, — сказала Никс, уплетая хлеб с сыром.

Боги, но самая мужественная его часть — какой бы глупой она ни была — с радостью смотрела, как Никс ест то, что он ей принес… но также его беспокоило ее плечо. На тунике, которую он заставил ее надеть, виднелось свежее пятно крови…

— Погоди, что ты сказала? — Покачав головой, чтобы прояснить мысли, Шакал подался вперед. — Ты дематериализовалась?

Наверняка, это ему послушалось.

Никс пожала плечами и сделала еще глоток из стеклянной бутылки. А когда она отняла губы от узкого горлышка, послышался тихий хлопок.

— Передо мной стояла охрана, и я уперлась спиной в какую-то обвалившуюся стальную стену. Отступать дальше некуда, вперед дороги тоже нет, и я не собиралась вступать с ними в перестрелку. Так что я сделала то единственное, что могла. Я выбралась оттуда, черт возьми.

Шакал моргнул.

— Я не… Как тебе удалось? Как ты успокоилась?

— Взяла и сделала это. Ты просто делаешь то, что должен делать в таких ситуациях. — Никс сделала еще один большой глоток, почти допив то, что было в стеклянной посуде. Затем сухо добавила: — Так я оказалась здесь. Ты доешь?

— Нет, спасибо. Я принес все тебе. — Шакал обнаружил, что продолжает качать головой. — То есть… это замечательно. Что ты можешь взять себя в руки и не теряешь самоконтроль в таких ситуациях, чтобы спасти себя.

— Повторюсь, я просто должна была это сделать. — Никс ковыряла хлеб, вытаскивая из центра мякиш. — А теперь я здесь.

— У меня есть еще один способ вытащить тебя отсюда. — Когда она резко подняла взгляд, Шакал убедил себя, что ничего не чувствует. Вообще. — Рабочие смены отменены, и как только они возобновятся, я тебя выведу. Производство отстает, им придется наверстывать упущенное. Держу пари, они удвоят количество рабочих, и хаос сыграет нам на руку.

Последовало долгое молчание, и он был сбит с толку.

— Что?

— Ты мне помогаешь. — Никс медленно жевала. — Снова. Хотя я должна перед тобой извиниться.

Шакал смотрел, как свеча освещает лицо Никс. На царапину на ее щеке. Грязь на лбу. Волосы, взлохмаченные за ее ухом.

Никс выглядела измученной, и он предпочел бы видеть ее полной спеси и гонора, даже если в таком состоянии она будет кричать и бросаться несправедливыми обвинениями. Это означало, что она могла драться. И он знал — не задавая вопроса и не дожидаясь ответа о том, что он ошибается — что еды недостаточно, чтобы помочь ей прийти в себя.

Для того, что им предстоит, ей понадобится больше физической силы и остроты ума, чем может дать тюремный паек.

— Ты должна взять вену. — Когда она вскинула брови, Шакал протянул ей ладонь. — У тебя снова кровотечение, и, держу пари, ты даже не подозреваешь об этом.

Ее взгляд на свое плечо красноречиво ответил на этот вопрос.

Шакал тихо выругался.

— Если мы собираемся вытащить тебя, тебе нужны силы, а ты израсходовала слишком много энергии. Ты тоже об этом знаешь.

Никс что-то пробормотала себе под нос.

— Я не хочу…

— Ты не хочешь, чтобы это был я? Хорошо. Используй Кейна. Он джентльмен и не воспользуется преимуществом… скажем так, этой ситуации…

— Я не хочу никого, кроме тебя, — резко сказала она. А потом ее запал стих. — Я просто не хочу тебя снова использовать.

— Когда ты использовала меня до этого?

— Серьезно? Ты еще спрашиваешь об этом?

— Я вызвался помогать тебе добровольно. — Кроме того, она была ему нужна для его собственных целей — так что они были квиты. — И я добровольно предлагаю свою вену, если ты этого хочешь.

— Не могу поверить, что ты все еще мне помогаешь. — Ее взгляд снова остановился на еде, которую она перестала есть. — Ты — святой.

— Даже близко таким не являюсь, — с горечью сказал Шакал. — Помнишь, как я оказался в этой тюрьме?

— Ты сказал, что не трогал ту женщину. — Ее взгляд вспыхнул. — Ты сказал, что тебя ложно обвинили.

— И ты мне не поверила. Так что я просто дублирую твои мысли.

— Ты не знаешь, что у меня на уме.

Шакал вытянулся, скрестив ноги в щиколотках.

— Да. А теперь доедай, и мы можем продолжить спор о том, что ты должна взять мою вену…

Никс оборвала его.

— Раньше я злилась на тебя, потому что не понимала, почему ты не хочешь освободить себя от всего этого. Особенно, если ты здесь по ложному обвинению, потому что тебя оболгали. — Она покачала головой. — А еще я злилась, потому что ты знаешь, почему я проникла сюда, и меня возмущал тот факт, что ты в ответ не говоришь мне о причине, по которой остаешься.

Прежде чем Шакал успел ответить, она потерла глаза.

— Слушай, я знаю, что в этом нет никакого смысла. И мы не обязаны быть честными друг с другом. Но это… поэтому я сказала те слова, и мне очень жаль. Ты прав. Ты был ко мне только добр и ничего мне не должен. Даже объяснений.

Через мгновение Шакал сел.

— Для тебя безопаснее ничего не знать.

Никс покачала головой.

— Это нормально. Тебе не обязательно…

— Но это правда. Чем меньше ты обо мне знаешь, тем меньше опасности для тебя.

— Ты можете хотя бы сказать мне, почему? Почему ты остаешься?

Когда Никс снова посмотрела ему в глаза, сердце в его груди пропустило удар. Она была сейчас невероятно красивой, даже в таком растрепанном состоянии… а может быть, особенно из-за него, учитывая ее инстинкт самосохранения… и он позволил себе короткую, яркую фантазию о них во внешнем мире, наверху, еще до того, как Эллани успела распространить свою ложь, а Джабон — подтвердить своим словом… до тех других, более ужасных вещей, что случились с ним здесь.

— Ты прав, — прошептала Никс при свете свечей. — Есть ты и я. Я не хотела это признавать, потому что не хотела чувствовать себя такой раздавленной, как сейчас… когда я хочу, чтобы ты ушел со мной, а ты этого не хочешь. Это убивает меня, хотя и не должно. Причина, по которой я была так зла… в том, что я хочу, чтобы ты пошел со мной.

***

Сказав это, Никс осознала, что Шак не двигается. И судя по тому, как он застыл, она его шокировала.

— Кажется, мне следовало промолчать. — Она пожала плечами, словно пытаясь преуменьшить значение очень важных вещей, о которых сейчас говорила. — Но что-то, может, тот факт, что меня второй раз за последние сутки — или уже третий-четвертый? — едва не изрешетили пулями, заставляет меня говорить.

Шутка не понравилась даже ей самой.

— Прости.

— Никс…

— Я знаю. Я остановлюсь. — Она заставила себя поесть еще немного, хотя не чувствовала вкус еды. — Так, каков новый план?

Шак перевел взгляд на стену. Когда он снова сосредоточился на Никс, его лицо ничего не выражало.

— Мне нужно найти остальных. Они нам снова понадобятся.

— Лукан и Мэйхем снова устроят «потасовку»? — Никс пальцами в воздухе заключила слово в кавычки. — Или на этот раз другая стратегия? На данный момент я открыта для всего.

Ожидая его ответа, Никс хотела прикоснуться к нему. Хотела обнять. Но осталась на месте и закончила с едой, пока Шак смотрел, как она ест.

— Давай проверим твое плечо, — сказал он. — А потом я их найду.

— Окей.

Никс начала стягивать тунику и вздрогнула. Как выяснилось, плечо действительно болело. Кто бы мог подумать.

Она также сняла ветровку и задрала рукав футболки.

— О… да, идет кровь.

Несмотря на то, что ей удалось спастись и каким-то образом попасть сюда, Никс терзало чувство, что она снова все портит.

Когда послышался шорох, она подняла взгляд. Шак подошел к ней и наклонился, чтобы осмотреть рану, а в этот момент ее тело прошила горячая волна.