Адская академия, или Свадьбе не бывать (СИ) - "Мышь Летучая"
Это же не я начала первой. Вообще, мне не хотелось тут учиться! Мало того, что все незнакомое, чужое и чуждое мне, так еще и впечатление такое, будто каждый норовит ткнуть носом в грязь. А этот взгляд стал последней каплей, переполнившей чашу обиды на весь мир.
Губы задрожали, а глаза заволокло непрошеными слезами. Стало невыносимо обидно и жалко себя. Чем я заслужила подобное отношение? Что за вселенская несправедливость? Как же хочется домой… к маме, в родную квартиру.
— Пойдем, — подхватив меня под руку, мужчина потянул к двери, из-за которой появился пару секунд назад.
— Тала, займись работой! — грозно бросил он. — Отработку не засчитаю, так и знай. Любовные романы, пожалуйста, читать в свободное время, а не здесь!
— Но… — возмутилась девушка, пряча книгу в стол.
— Я что, невнятно говорю? — перебил ее мужчина, пропуская меня вперед. — Не забывайся!
Всхлипнув, я вытерла слезы, тыльной стороной руки, и закусила губу, осматривая просторное помещение. Большой рабочий стол, множество полок с книгами, маленький диван, кресло, журнальный столик и шкафчик в углу — вот и вся обстановка. Только, та щепетильность, с которой было все сложено и выставлено, говорила о многом. Хозяин этой комнаты: человек строгий и аккуратны. А человек ли?.. Хотя, сомневаюсь, что в Аду выживет хоть один чистокровный человек. Да, мне уже довелось познать, что такое полукровка и как к ним тут относятся.
Горько понимать, что чистота крови имеет для демонов такое значение. Только вот, изменить хоть что-то, я вряд ли смогу.
— Присаживайся, — кивнул мужчина, мягко улыбнувшись. — Не смотри на Талу, она помешана на романчиках и не может разграничивать реальную жизнь от вымышленой. Я, Геннадий Тимофеевич — главный библиотекарь. Что тебя сюда привело? Ты дочь кого-то из преподавателей? Как так вышло, что ребенок без присмотра ходит по территории Академии?
Взгляд его был мягким, но строгость никуда не делась, а в голосе сквозило что-то родное и доброе. Не знаю, что меня заставило раскрыться перед этим мужчиной, но я выложила ему все, как на духу. Умолчав только о второй своей половине — ведовской силе, которая уже не раз давала о себе знать. В итоге, через час и пару кружек чая, Геннадий Тимофеевич знал обо мне очень многое и удивленно молчал, лишь пальцы отбивали мелодичный ритм по подлокотнику дивана.
Странно, но после того, как я выплеснула накопившуюся горечь, мне аж дышать стало легче, будто бетонную глыбу с себя скинула.
— Хорошо, — кивнул он, принимая какое-то решение. — До начала учебного года, я буду с тобой заниматься. Но сразу говорю, учитель из меня: так себе.
— Не может такого быть! — улыбнувшись светлой и открытой улыбкой, возразила я, впервые, с момента моего появления в Аду, чувствуя искреннюю поддержку. — Это я, не очень прилежная ученица. Могу вопросам заморить до нервного тика.
— Нестерова, — строго позвал он. — Любознательность в этих стенах — не грех!
— Буду знать, — кивнула в ответ, понимая, что он не шутит, — когда приступим к занятиям?
— Прямо сейчас, — вскинув бровь, Геннадий Тимофеевич, дал понять, что я сморозила несусветную глупость, и продолжил: — О силе хотела узнать? Ну что ж, пожалуй, начнем с нее. Видишь ли, наши миры окутывают токи… Хм, как бы тебе проще объяснить? — заглянув мне в глаза, он нахмурился, видимо, надеялся, что я пойму все с одно слова, но нет!
Какое там понимание? Даже представить не могу, что это за «зверь» такой и с чем его едят.
— Хорошо, вот смотри, ты знаешь принцип электрического тока?
— Да, — кивнула я, подозрительно прищурившись, — это направленное движение заряженных частиц под воздействием электрического поля. Только, причем тут электрический ток.
— Принцип тот же, только проводником являются магически одаренные расы. Демоны, маги, ведьмы, ангелы…
— Что? — существование последних стало для меня новостью. Хотя, могла же и сама догадаться!
— Токи силы находятся в постоянном движении, — проигнорировав мой возглас, продолжил библиотекарь. — Они как паутина оплетают наши миры, связывая их воедино и уравновешивая каждый. Без подземного мира — не выживут другие и наоборот. Наш источник питает огонь, который является сердцем всех миров. У тебя же сила именно огнем и проявилась. Пониманию и умению управлять токами, нитями, называй, как хочешь, мы учимся с детства.
— Н-да, — страдальчески протянула я. — И что мне теперь делать?
— Учиться, — улыбнулся мягко Геннадий Тимофеевич. — А я постараюсь тебе помочь.
— Благодарю, — улыбнулась в ответ, пряча глаза, которые вот-вот снова наполнятся слезами. — Даже не представляете, сколько это для меня значит.
Наши дни
— Проходи, — дверь отворилась бесшумно, а знакомый голос вырвал из воспоминаний, которые вызвали тепло в душе и улыбку на губах.
Как же давно все это было. Кажется, что происходившее тогда — друга жизнь. Хотя, именно те события и сделали меня такой, какой я стала. Сложись хоть что-то иначе, и Видана Нестерова была бы другой. Странно понимать, что переживания и горечь тех дней так быстро сотрутся с памяти, как ненужный налет, а тепло и поддержка — навсегда останется со мной.
— Геннадий Тимофеевич, — сдерживая улыбку, начала я серьезно и мысленно махнув на все рукой, повисла на шее у мужчины. — Я вас люблю, честно-честно!
Помню, обещала себе перестать руководствоваться эмоциями, но это в моем случае, нереально. Знаю, мне не совсем свойственны подобные порывы, но этому демону я обязана многим, и он мне стал по-настоящему родным. Пусть не по крови, но по духу!
— Ох! — крякнул демон под моим весом, или это я его так сильно придушила в объятиях. — Дана, что…
Судя по голосу, он хотел что-то сказать, но потом вздохнул и погладил по голове.
Смущенно опустив руки, я отошла от него и потупилась.
— Простите, что так давно не навещала, но… — нахмурив брови, я поджала губы, совершенно не понимая, что говорить. Да чего уж там! Почему-то стало стыдно, из-за своего отношения. Как я могла так долго не навещать его?
«Неблагодарная!», — крутилась в голове с завидным постоянством.
— Наслышан о твоей новой должности. Хотел поздравить, да не знал, примешь ли. Кто же знает, что ты теперь будешь делать. Пойдем, нечего тут стоять, вижу, не все так просто.
Кивнув, я последовала за Григорием Тимофеевичем в его кабинет-комнату отдыха и присела на указанное им кресло. Было в его словах что-то рациональное, но он же должен знать, как я к нему отношусь.
— Чай будешь? — нарочитот весело спросил он. — Только чайник вскипятил. Да и пирог твой любимый есть.
Подмигнув, мужчина лукаво сверкнул глазами и шагнул ко мне, скрестив руки за спиной.
— С яблоками? — чуть ли не облизнувшись, уточнила я, а всю хандру, будто рукой сняло. Все же непринужденный стиль беседы заставил расслабиться и на время отложить самобичевание.
— А как же! Ты же знаешь, что это мои любимые и всегда в изобилии. В чем, в чем, а вот сладостях я себе отказать не могу. Кушай, не стесняйся. Как успехи в учебе? Хотя… помнишь, я обещал тебе… хм, а вот вспоминай или угадывай.
— Что? — нахмурилась я, капризно поджав губы.
Хоть убей, не могу понять, что только что произошло. Откуда такой мальчишеский задор в голосе, горящие огнем глаза и эта загадочная улыбка? Странно, но все же! Что он мне обещал? Да уж, намеки у Геннадия Тимофеевича — прозрачны, дальше некуда.
— Не помню!
— Как это? Мне-то можно жаловаться на память в силу лет своих, но тебе же грешно!
— Подскажите хоть, когда это было?
— Ну, допустим, перед твоим днем рождения, — прищурился он. — Ты еще тогда сетовала, что тебе почитать нечего.
— Да, — начало доходить до меня. — А еще сказал, что лучший подарок — это книга!
— Прости, в день твоего рождения вручить не удалось, но вот, — улыбнувшись, он выудил из-за спины толстенную книгу в кожаном переплете. — Прими мои искренние поздравления!
