Лиза Смит - Посвящение (народный перевод)
Затем Кэсси подняла взгляд посмотреть на хозяина собаки.
Он смотрел на нее так же, как и в тот день на пляже в Кейп Код. Лунный свет играл в его рыжих волосах, превращая некоторые пряди в пламя, в то время как остальные оставались темными как вино. Его серо-голубые глаза казались серебряными.
Он нашел её.
Всё застыло без движения. Шум океана казался приглушенным и отдаленным, и Кэсси не замечала других звуков. Даже бриз смолк. Будто весь мир замер в ожидании.
Медленно Кэсси поднялась на ноги.
Зелёная шаль упала, сброшенная. Она могла ощутить холод, но только потому, что она могла ощутить своё тело, каждую его часть, покалываемую электричеством. Да, странно, хотя она остро ощущала свое тело, ей также казалось, что она парила над ним. Как в первый раз, казалось, она видит себя и его, стоящими на пляже.
Она могла ощущать себя в своей тонкой белой ночной рубашке и с босыми ногами, распущенными волосами, смотрящую на него.
«Как Клара в “Щелкунчике”, - подумала она. — Когда та просыпается посреди ночи и смотрит на принца-щелкунчика, который пришел чтобы увести ее в мир волшебства».
Она чувствовала как Клара. Будто лунный свет превратил ее во что-то хрупкое и прекрасное, что-то очаровательное. Будто он может обнять её и танцевать с ней. Будто в свете луны они могли бы танцевать целую вечность.
Они смотрели друг на друга. С того момента, как их глаза встретились, никто не отвел взгляд. Она могла видеть удивление на его лице. Будто он был также удивлен увидеть её, как и она его — но почему? Он же нашел её. Должно быть, он искал её.
«Серебряный шнур» — подумала она.
Сейчас она не могла его видеть, но она его ощущала, чувствовала вибрации его мощи. Она чувствовала, что он соединяет их. Сердце к сердцу. Трепет прошел из груди в живот и по всему её телу.
Шнур натягивался, притягивая их друг к другу. Он тянул ее ближе к нему. Медленно, его рука поднялась и протянулась к ней. Она подняла свою ладонь, чтобы опустить в его….
Позади неё раздался вскрик. Высокий парень посмотрел через плечо, отвлекаясь. И затем убрал руку.
Что-то прошло между ними. Что-то яркое, яркое как солнце, нарушая транс Кэсси. Это была Диана, и она обнимала высокого рыжеволосого парня. Она держала его. Нет… они оба держали друг друга. Кэсси уставилась, пораженная, при виде его, обнимающего кого-то другого. Она была едва способна понять слова, которые услышала следом.
— Ах, Адам, я так рада, что ты вернулся.
Кэсси стояла как ледяная скульптура.
Она раньше не видела, чтобы Диана теряла самообладание, но прямо сейчас она его теряла. Она плакала. Кэсси видела, как та трясется и как высокий парень — как Адам, обнимает её и пытается это прекратить.
Держит её. Обнимает Диану. И его зовут Адам.
«Ты имеешь в виду, что она ещё не рассказала тебе об Адаме? Диана пример скромности. — Кто он? Твой парень? — Он милый. Я думаю, он тебе понравится…»
Кэсси упала на колени и спрятала лицо в мехе Раджа, прижимаясь к большой собаке. Она не смогла бы вынести, если бы кто-нибудь сейчас увидел ее лицо. И она была благодарна теплому телу Раджа, когда она прислонилась к нему.
«О Боже. О Боже…»
Смутно она могла слышать голос Адама.
— Что случилось? Я пытался успеть на посвящение Кори, но где она? Что происходит? — Он взглянул на Кэсси — и…
— Её зовут Кэсси Блейк, — сказала Диана. — Она внучка миссис Хорвард и она только переехала сюда.
— Да. Я….
Но Диана, её голос выражал горе, продолжала говорить:
— И мы только что посвятили её вместо Кори.
— Что? — потребовал ответа Адам. — Почему?
Воцарилась тишина. Наконец, заговорила Мелани, её голос был таким же спокойным и невозмутимым, как у диктора, делающего объявление:
— Потому что сегодня утром, вернее вчера утром, так как сегодня уже среда, на вершине школьного холма было обнаружено тело Кори. У нее была сломана шея.
— О Боже, — Кэсси взглянула и увидела, что Адам еще сильнее обнял Диану. Он ненадолго закрыл глаза, она прижалась к нему, снова дрожа. Затем он взглянул на братьев Хендерсон. — Крис… Дуг…
Крис скрипнул челюстью.
— Чужаки сделали это, — сказал он.
— Салли сделала это, — прорычала Дебора.
— Мы не знаем, кто это сделал, — сказала Диана. Она говорила с силой и страстью. — И мы ничего не будем делать, пока не узнаем.
Адам кивнул.
— А вы, — сказал он, обращаясь к остальным. — Что вы делали, чтобы помочь, пока это все происходило?
— Ничерта, — сказал Ник.
Он стоял, сложив руки на груди, невозмутимо наблюдая за всем. Сейчас его дерзкий взгляд встретился с Адамом, и сомкнулся. Было очевидно, что они не испытывают друг к другу симпатии.
— Он помогал, Адам, — произнесла Диана, опережая, чтобы Адам не сказал. — Он ходил на собрания. И он здесь сегодня. Это всё, что мы можем просить.
— Это не всё, что я могу просить, — произнес Адам.
— Не выйдет. Большего ты не получишь. — Ник развернулся. — Я сваливаю.
— О, не уходи… — начала Лорел, но Ник уже развернулся.
— Я появлялся только потому, что меня просила Диана, но теперь с меня хватит. На сегодня мне достаточно, — бросил он через плечо.
А затем он ушел.
Фэй повернулась к Адаму, улыбнувшись своей самой ленивой и ослепляющей улыбкой. Она сложила ладони и похлопала.
— Отличная работа, Адам. Диана провела три недели, надрываясь, чтобы удержать войска, а ты пришел и всё разрушил за три минуты. Я бы лучше не смогла сделать.
— Иди ты, Фэй, — сказала Лорел.
Кэсси между тем по-прежнему сидела на коленях. Хотя она все еще прижималась к Раджу, она могла видеть, чувствовать, думать только об одной вещи. Рука Адама, его рука, на плечах Дианы.
«Его звали Адам. И он её. Не мой. Её. И он всегда был её».
Этого не может быть. Это невозможно. Без какой-либо надежды, она снова его нашла, он пришел к ней. Без любовного колдовства, будто привлеченный ее сильной нуждой в нем, он пришел, и он не может быть с ней.
Как она могла быть такой дурой? Как она сразу не поняла? Сегодня они все говорили о завершении Круга, о 12 участниках, их всегда должно быть 12. Но если бы она остановилась и посчитала, она бы увидела, что их всего 11. Диана, Мелани и Лорел — это трое, Фэй, Сьюзан и Дебора — это шестеро. Плюс парни, братья Хендерсон, Ник и Шон — десять, а Кэсси была одиннадцатой. И все это время что-то в её подсознании знало, что это не складывается, и оно пыталось сказать ей об этом. Но она не слушала.
