Практика по брачному контракту. Магия не пригодится! - Ольга Дмитриева
Когда мы отъехали от поляны, где проходила тренировка, меня охватила тревога. Я вспомнила поездку к белым камням и то, что риспи обещали Эдвину еще одну встречу. Ректор заметил мой взгляд и бросил:
– Успокойся. Мы едем домой.
По пути огонь внутри меня снова дал о себе знать. Жар медленно ворочался внутри, в оковах печати. И я была уверена, что виноват амулет или артефакт, который использовал Лоуэлл. К счастью, когда мы подъехали к воротам замка, элементаль затихла, и печать снова уснула.
До комнаты меня провожал Эдвин. По пути он предупредил:
– Через три дня придется снова ехать в город. И не говори матери о том, что я сделал.
Я кивнула, а ректор продолжил:
– Учебник для пятого курса – очень странный подарок.
В этот момент мы как раз проходили мимо библиотеки, и я не преминула иронично сказать:
– Зато в нем все листы на месте. В отличие от половины книг в твоем доме.
Лицо Эдвина окаменело, а я решила закрепить успех и с невинным видом добавила:
– Кстати, где ваша книга рода? Хотела ознакомиться с генеалогическим древом Рокфоссов, но не нашла ее. Госпожа Мадлен сказала, что ты хранишь ее у себя.
Эдвин стойко молчал до дверей нашей комнаты. И наверное, собирался также молча уйти. Но я схватила его за рукав и повторила настойчивее:
– Книга рода, Эдвин. Как твоя супруга, я должна знать твоих предков.
Ректор обернулся и странно посмотрел на меня. Похоже, будет отпираться.
Я ждала, что Эдвин начнет отнекиваться, но вместо этого ректор приблизился и тихо спросил, заглядывая мне в глаза:
– Что ты хочешь там найти, Лина? Кто-то уже рассказал тебе про жен моего брата. Этого мало?
Я выдержала его взгляд и твердо ответила:
– Мне положено это знать. Будет странным, если в случайном разговоре обнаружится мое неведение.
Я была уверена, что и это его не проймет. Кажется, Рокфоссам есть что скрывать.
Но в следующий миг он вырвал свой рукав из моих пальцев и бросил через плечо:
– Идем.
С этими словами он распахнул дверь своего кабинета и сделал приглашающий жест.
Я недоверчиво посмотрела на своего фиктивного мужа, но в кабинет вошла. Эдвин захлопнул дверь за моей спиной, и стало неуютно. Помещение оказалось довольно мрачным. Темные панели на стенах, обитый темной тканью диван, который с первого взгляда казался жестким и неудобным. Это Эдвин на нем спит?
Стеллаж с книгами занимал половину одной из стен. Я стояла за плечом Эдвина и с интересом разглядывала корешки. Промелькнула мысль, что если ректор вырвал листы с главами о риспи из всех книг, то что он с ними сделал? Уничтожил или… где-то хранит?
Я оставила Эдвина у книжного шкафа и подошла к столу. Массивная столешница была совершенно пуста. Ни единого листочка, только письменный прибор. А вот его кресло, обитое темно-коричневым бархатом, показалось уютным. Я воровато оглянулась на ректора и с чистой совестью заняла его рабочее место.
Эдвин мельком взглянул на меня и спросил:
– Что ты там потеряла?
– Диван даже выглядит неудобным, – пожаловалась я и поерзала, устраиваясь поудобнее. – А ты, наверное, будешь искать долго.
При этом мои пальцы осторожно скользили по ящикам стола.
– Не думал, что тебя интересуют книги учета налогов, – усмехнулся Эдвин. – И я не разрешал трогать мои вещи.
Мои пальцы, которые в этот момент уже аккуратно тянули за ручку верхнего ящика, замерли. А Эдвин развернулся ко мне и добавил:
– Кроме того, я уже нашел то, что ты просила.
С этими словами он подошел и вручил мне тяжелый фолиант в обложке из кожи. А затем иронично пожелал:
– Приятного чтения. Сначала ужин, а потом можешь приступать. Снотворное тебе сегодня точно не понадобится. Жизнеописание деяний моих предков усыпляет лучше целебной настойки.
Я прижала к себе книгу и удалилась. Последний комментарий Эдвина меня слегка разочаровал. Но сдаваться я была не намерена, поэтому после ужина легла на кровать и распахнула книгу. Вдруг ректор думал, что я перестану интересоваться генеалогией после его слов? Но спокойно почитать не вышло. Я вдруг осознала, что на постели рядом со мной нет Кетту.
К счастью, лисенок никуда не удрал и был в комнате. Он восседал на подоконнике и вглядывался в темноту за окном, навострив уши.
– Кетту, иди сюда, – позвала я, придирчиво разглядывая своего питомца.
За последние дни он как будто стал еще больше, шерсть распушилась и стала длиннее и красивее. Как бы свекровь не решила, что из моего приятеля можно сделать воротник.
Лис оглянулся и поднялся на лапы. Я ждала, что он подбежит ко мне. Но Кетту начал нервно ходить по подоконнику, продолжая заглядывать в темноту.
Я не выдержала и подошла к окну. Двор ярко освещали лампы. Незнакомый человек с поклоном передал что-то Эдвину. Взмыленный конь жадно глотал воду из ведра, поднесенного конюхом. Я хотела приоткрыть окно и послушать разговор, но в этот момент ректор направился к дому.
Интересно, кто это? И что он передал Эдвину? Без особой надежды я вышла в коридор. Ректор появился довольно скоро. В его руках были конверт и небольшая книга. Я привалилась к косяку и настороженно спросила:
– Кто это?
– Курьер, – неожиданно спокойно ответил он и с усмешкой протянул мне книгу.
Я приняла томик из его рук, а Эдвин продолжил:
– Боюсь, с изучением моей родословной тебе придется повременить и заняться зубрежкой. Будем считать, что у тебя завтра небольшой экзамен.
Я непонимающе посмотрела на своего фиктивного супруга, и он терпеливо пояснил:
– Курьер от Лю. Кливсы готовятся покинуть стоянку. Завтра на рассвете отправимся туда.
После этого Эдвин выразительно постучал пальцем по книге в моих руках и добавил:
– Рассчитываю, что ты выучишь главу о них до утра. Спокойной ночи, Лина.
После этого он отправился в кабинет. Я проводила его задумчивым взглядом. И все же, что за штука у него на спине, и почему огненная элементаль рядом с ней засыпает? И если в книге рода нет зацепок, где их искать? Не к горе же идти.
Книжка, которую дал Эдвин, оказалась скучнейшей. Сведения о кливсах были поданы так витиевато, что
