Практика по брачному контракту. Магия не пригодится! - Ольга Дмитриева
– Именно поэтому я приготовил для нее еще один подарок!
Мальчишка подошел и с поклоном вручил мне… книгу. Эдвин покосился на обложку и саркастично произнес:
– Специальная магическая теория для пятого курса? Что ж, для первокурсницы, несомненно, полезное чтиво.
Я улыбнулась и сказала:
– Я не всегда буду первокурсницей. Спасибо, Ричард.
После этого подарки были отложены в сторону, и нам подали обед.
Я ждала, что Ричард будет просить Эдвина отпустить меня на прогулки с сестрой или что-нибудь в этом роде. Но в итоге два часа слушала скучнейшую светскую беседу, в которой упоминалась куча незнакомых имен и ни одного хоть сколько-нибудь значимого события. Элена и госпожа Мадлен обсуждали моду, я вяло поддакивала, стараясь не клевать носом. Ричард пытался шутить и вспоминать случаи из студенческой жизни, но у Эдвина это не вызвало никакого энтузиазма.
Из столовой я выходила глубоко разочарованной. Я не услышала ни намека на полезные сведения. Совершенно непонятно, зачем Эдвин согласился на это тоскливое мероприятие. А в том, что у ректора был какая-то цель, я не сомневалась ни на минуту.
Карета на этот раз ждала нас за воротами, и обратно пришлось идти через сад. Стоило мне удивиться тому, что возница ждал снаружи, как я заметила на другой стороне улицы знакомую фигуру.
Госпожа Мадлен первой села в карету, и Эдвин бросил матери:
– Мы поздороваемся с господином Лоуэллом и придем, подожди минуту.
Моя рука все еще лежала на локте фиктивного мужа. Тот накрыл мою ладонь своей и уверенно пересек улицу. Я почувствовала, что от этого прикосновения по коже побежали мурашки. А может быть, их вызывал человек, к которому мы шли? Это был тот, кто мог разгадать мою тайну. Или уже разгадал, но почему-то медлит с ее оглашением…
В тени забора стоял Брайан Лоуэлл в неизменном сером костюме. Они с Эдвином обменялись взглядами, и начальник “гончих” тихо спросил:
– Что-нибудь достал?
Ректор кивнул и протянул ему кинжалы. Лоуэлл с довольным видом завернул их в ткань.
– Результаты экспертизы через три дня, – сообщил дознаватель. – Что-нибудь еще?
Я, наконец, поняла, что происходит. Эдвин подозревает Ричарда и, кажется, смог обратить Лоуэлла в свою веру. Неужели в кинжалах какая-то вредоносная магия? Получается, Эдвин поехал на обед, чтобы доказать причастность Ричарда к покушениям?
Но в этот момент ректор кивнул на книгу у меня в руках и приказал:
– Пролистай, может, есть записка.
Я послушно открыла учебник и начала листать. Записки там не было, но я обнаружила кое-что другое.
Слова, выведенные на полях аккуратным почерком, я заметила сразу. Но не сразу сообразила, что это. Поэтому, не смущаясь, пролистала книгу второй раз еще медленнее, старательно вбивая в память предназначенное мне послание.
К несчастью, ничего нового оно мне не сообщило. Точнее, почти ничего. “Все ответы за рекой” – написал Ричард. Сулаки уже сказала мне об этом. Но лезть на территорию риспи слишком опасно. Особенно для меня.
– Ничего, – пробормотала я и вложила учебник в протянутую руку дознавателя.
Конечно, он увидит надпись. Но я уже прочла.
Лоуэлл сунул книгу под мышку и хищно улыбнулся. Между его пальцев мелькнул какой-то камушек.
Не знаю, как я удержалась и смогла не завопить. Потому что меня пронзила острая вспышка боли, которая отдалась жаром внутри и ломотой в руке, прокушенной риспи. В следующий миг боль сменилась зудом. Времени на раздумья не было. Я инстинктивно прильнула к Эдвину и жалобно попросила:
– Может, домой?
В глазах ректора промелькнуло удивление. Я была готова к резкому ответу. Но Эдвин, помедлив, кивнул:
– Идем. У нас есть еще дела имении. Жду вестей от вас, господин Лоуэлл.
– Всего доброго, – пробормотала я.
Пока мы шли к карете, я чувствовала на затылке взгляд дознавателя. Что за камень он держал в руках? Артефакт, чтобы вывести меня на чистую воду? Но если он подозревает или догадался, почему не заявит о своих подозрениях открыто? От проверки я бы не смогла отказаться. Что нужно Лоуэллу?
Зуд и жжение внутри не прекращались. Эдвин остановился у кареты и негромко спросил:
– Ну и что это было?
Сердце ушло в пятки. Но я шагнула к своему фиктивному мужу и положила руки ему на грудь. А затем привстала на цыпочки и прошептала на ухо:
– Не нравится он мне.
Печать начала засыпать. И я снова ощутила, что дело не в самом Эдвине. На его теле что-то было. То, что воздействовало на мою магию. И теперь я ощутила это еще отчетливее. Нечто находилось в районе левой лопатки моего фиктивного мужа.
– Он никому не нравится, – сказал Эдвин и резко отстранился. – Придется потерпеть.
Пока ректор помогал мне забраться в карету, мысли со странного поведения дознавателя перекинулись на ту магию, что находилась на теле Эдвина. Если она способна воздействовать на огненную элементаль… Возможно, это имеет отношение к договору с риспи. Узнать бы, что это.
Эдвина без рубашки я видела считаные разы. И теперь пыталась припомнить, было ли что-то на его теле. Знак, метка, татуировка? Ни в тот раз, когда он ночевал со мной в одной комнате, ни тогда, когда мы переплывали реку, я не замечала ничего необычного. Правда, я не считала нужным глазеть на ректора. Но теперь меня терзал жгучий интерес. Инстинкт подсказывал, что это может быть важно.
Хотя кто сказал, что “нечто” на его теле? Артефакт, амулет, вшитый в одежду? Под слоями ткани можно спрятать что угодно.
Тут я поняла, что уже какое-то время задумчиво смотрю на Эдвина, и дала себе мысленную оплеуху. Ректора мой взгляд явно озадачил. Он сжимал мою ладонь, но смотрел настороженно. Я натянула улыбку и отвернулась. Об Эдвине я подумаю позже. “Все ответы за рекой” – написал Ричард. А значит, он знает гораздо больше меня. Но повода подружиться с Юмансами у меня нет, да и Эдвин не позволит.
Тут я вспомнила, что Люция упоминала их в числе приглашенных на охоту. Вероятно, там Эдвин не спустит с меня глаз. Но может быть, мне удастся перемолвиться парой слов с Ричардом и выяснить что-то еще? Нужно хотя бы попытаться.
А еще – стоит держаться подальше от Лоуэлла. Неужели он что-то заподозрил еще при первой нашей встрече? Я была уверена, что дознаватель молчит неспроста. И это молчание либо выйдет мне боком, либо встанет очень дорого.
Остаток дня прошел
