Пленница. Дар жизни - Мирая Амброва

Мои губы накрыли ее. Элия замерла, но уже через мгновенье со всей страстью ответила на поцелуй. Я не мог насытиться ее вкусом, жадно впивался в ее нежные губы. Сущность неприятно шевельнулась, требуя своего. Чудовище хотело другого – грубого, властного соития.

– Помоги мне, – оторвавшись, я притянул руки Элии к свой груди. Она непонимающе смотрела на меня. – Я нуждаюсь в тебе.

И Элия поняла. Она прижала горячие ладони к моей вздымающейся груди. Алор затих, уходя в глубины.

– Так лучше? – Элия выжидающе заглянула мне в глаза. Я кивнул. Она приподнялась и сама прильнула к моим губам. Из меня вырвался сдавленный вздох, и я спустил с ее плеч разделяющую нас ткань. Халат скользнул вниз, и Элия смущенно кинулась его поднять, но я остановил ее.

– Не нужно. Тебе нечего стесняться.

Я развернул девушку к себе спиной и коснулся губами ее шеи. Элия застыла. Моя рука крепко сжимали ее выше талии, и я чувствовал, как сумасшедше билось ее сердце. Я провел пальцами по бугрящемуся шраму. Элия шумно втянула воздух.

– Ты самая прекрасная женщина, которую я видел.

Я коснулся губами шрама. Мои пальцы продолжали исследовать ее кожу. Я скользил пальцами от шрама к шраму, а губы повторяли этот путь. Закончив, я вновь развернул девушку к себе. Ее грудь часто вздымалась, а глаза затянуло серебристым туманом.

Я подтолкнул девушку и осторожно опустил на шкуру на полу. Элия не сопротивлялась. Ее руки потянулись к застежке на моих штанах, и я застонал, когда напряженная плоть вырвалась на свободу.

Элия взяла в руку мой пульсирующий член, помогая направить. Головка коснулась влажных складок, и, еле сдерживая себя, я глубоко вошел в возлюбленную. Стон одновременно сорвался с наших губ, и я поцеловал приоткрытые губы.

Я двигался внутри нее, сначала медленно, затем наращивая темп. Горячая плоть сжималась вокруг моего члена, и казалось, мы растворились друг в друге.

– Я хочу… – прошептала Элия, и горячее дыхание коснулось моего лица. – Я хочу, чтобы это всегда был только ты.

Я покрывал ее лицо и шею поцелуями. Тонкие пальцы впивались в мои плечи, когда я все глубже проникал в Элию. Моя рука скользнула между нашими телами и коснулась чувствительной точки. Элия громко застонала и поддалась бедрами вперед, навстречу моей руке. Элия часто задышала, и я гладил и сдавливал маленький бугорок. И когда она громко застонала, я почувствовал, как ее горячее лоно сжимается вокруг моей окаменевшей плоти. Не сдерживая больше себя, я вошел в нее резко и глубоко и кончил.

Мы пролежали так еще некоторое время, не в силах оторваться друг от друга. Когда дыхание восстановилось, я перенес Элию в кровать, чувствуя, как дрожат мои ноги. В этот миг мне казалось, что и тысяча ночей с женщинами не стоила и одной с Элией.

Я сжимал ее в кольце своих рук, пока она не уснула. Мои пальцы скользили по ее коже, гладили волосы, пока я прислушивался к ее мирному дыханию во сне. Как могла моя память вычеркнуть ту первую ночь в далеких землях Норелии?

И как мог я теперь допустить, чтобы с Элией что-то случилось? Я ловил каждый сонный вздох, срывавшийся с ее губ, и сердце сжималось от страха за нее. Я снова подверг ее опасности, когда не смог сдержать себя в руках. Но разве могло быть иначе? Видят боги, ни одна женщина ранее не пробуждала во мне и капли тех чувств, что разрывали меня сейчас. Элия могла усмирить даже алора, побороть самые темные стороны моей сущности.

И я должен сделать все, чтобы защитить ее перед гневом моего безумного брата. Даже если это будет стоить моей собственной жизни. Решение казалось мне почти безнадежным, но я все равно его принял: на рассвете, когда будет смена караула, я помогу Элии бежать. И пусть меня за это хоть казнят.

Но, утомленный этим вечером, я незаметно уснул. Казалось, что я проспал не больше получаса, но, когда я открыл глаза, небо уже озарили первые лучи солнца.

– Проклятые боги! – выругавшись, я вскочил с кровати. Я не должен был спать. Смена караула уже началась, но еще есть время.

Постель оказалась пуста.

– Элия?

Ответом была тишина. Элии в комнате не оказалось, и только смятая постель и недопитые бокалы вина напоминали, что она была здесь этой ночью.

Бездна, бездна, бездна! Нужно скорее найти ее, пока еще есть время. Быстрым шагом я пересек комнату и раскрыл шкаф, чтобы одеться. Как можно было уснуть в такое неподходящее время? Еще и Элия усложнила мне задачу, покинув мою спальню.

Я уже был готов уходить, но раздался громкий стук в дверь.

37

Теар

Король сидел на троне в главном зале для приемов. Элия, как всегда, стояла по его левую руку. Я видел страх в ее серебристых глазах. Мне хотелось утешить ее, приободрить, но никакие слова здесь не помогут. Вдоль стен, отступив за колонны, выстроилась стража, а ближе к трону стояли наместники. Среди них я увидел и десницу, который смотрел то на меня, то на Леона с неприкрытым беспокойством.

Все выглядело как обычно, как и всегда, когда король устраивал слушание или прием. Но была одна выбивавшаяся из привычной картины деталь – по правую руку от короля стояла Шанти.

Я поймал ее презрительный взгляд, когда неспеша шел к трону в сопровождении стражников. Она самодовольно улыбалась, и не было никаких сомнений в том, что король уже все знает.

– Братец, – елейным голосом пропел король. – Ты наконец удостоил нас своим вниманием. Мы заждались.

Ничего не сказав в ответ, я остановился посреди зала. Несмотря на большое количество людей в помещении, повисла гробовая тишина. Я не слышал ничего, кроме стука своего сердца.

– Напомни мне, мой любимый брат, что я говорил насчет своего личного лекаря? – подбородок короля мелко затрясся. – Разве я не сказал, что ни один мужчина не имеет права коснуться ее? Разве я не предупреждал, что казню любого, кто к ней притронется?

Я не стал ничего отвечать. Король, видя мое нежелание говорить, сорвался на крик:

– Скажи мне, Теар! Скажи, что это все ложь! И я распну эту шлюху на главной площади на потеху народу!

Леон махнул рукой в сторону Шанти, и улыбка сошла с ее лица. Она испуганно посмотрела на меня, словно прося