Мне не страшно теперь умирать - Любовь Дмитриевна Бурнашева
— Слава, нам нужно поговорить. — Роман сел напротив, — Оторвись на минуту, разговор есть, только не злись, выслушай меня. Мне сегодня звонили с той турбазы, где была ваша свадьба. Они нас приглашают выступить у них, как в прошлый раз.
— Ты, ты, как ты это себе представляешь? — Слава подскочил, быстро прошел по кухне, снова подошел к столу и встав за креслом, сжал руками его спинку, — Поехать туда, где все напоминает о ней? О нашей свадьбе? Ты смерти моей хочешь? Я тут задыхаюсь, а там были самые счастливые дни нашей жизни.
— Не кипятись, подумай, — Роман подошел к нему и посадил его назад в кресло, — Это лучше, чем ты будешь в праздники дома один. Среди людей тебе будет легче. Поверь мне, так будет лучше.
Слава, отбросив руки Романа вскочил и опять стал быстро ходить по кухне, бормоча что-то себе под нос, потом остановился возле окна и немного приоткрыв его, закурил. Он смотрел на падающий снег и ему вдруг на миг показалось, что там за снежной завесой, за деревьями, в глубине сада появилось чье-то лицо. Оно кивало ему. Слава, высунувшись из окна стал вглядываться туда, но порыв ветра засыпал его снегом и он, закрыв окно, медленно вытер рукой растаявшие снежинки с лица. Долго смотрел на мокрую ладонь.
— Я поеду. Правильно Лиля говорит, всё что с нами случается, так и должно быть, ничего не изменишь, — Он поднял глаза на портрет, — Может так нужно. Скажи им, мы согласны и пусть для меня тот же номер приготовят. Возможно, моя колдунья, там подскажет мне, где её искать.
«Добрый вечер, милая русалка, точнее ночь. Не могу спать уже несколько ночей. Чем дольше я тебя ищу, тем больше боль в моём сердце. Как это пережить? Ловлю себя на мысли — сделать что-нибудь с собой. Броситься под машину, или нож себе в ногу воткнуть. Хочу чтобы боль тела немного заглушила боль моей души, но я себя сдерживаю. Моя помощь нужна тебе. Ты же знаешь, моя милая, я у тебя импульсивный, порой несдержанный, короче псих. Пока есть надежда, я буду жить для тебя. Если с тобой вдруг случилось несчастье, то тоже я тут не задержусь. Я уйду за тобой. С такой болью жить нельзя. Я тут песню написал, как-то случайно получилась:
Разлетаются сны стаей птиц,
Свет приносит ненужный обман,
Часы солнца листаю страницы,
Приближая ночной дурман.
Проскользнула ко мне в мои сны,
Тихо шепчешь: — Смотри мне в глаза.
Просыпаюсь — рву простыни,
Нет отраженья, я бью зеркала.
Вдоль по венам режу осколками,
Выжимая из сердца кровь,
Смола-кровь, вытекая волнами,
Прилепила к душе любовь.
Разбиваются сны о ресницы,
Ночь скатилась за горизонт,
Жизни дни листаю страницы,
Приближая последний сон.
Приглашаешь меня в свои сны,
Я кричу: — Смотри мне в глаза,
Воск расплавленный как вино,
Заливаю им в горле слова.
В твоем теле гостила душа,
Улетая взмахнула рукой,
Прокричала: — Смотри мне в глаза,
Увлекая в свой мир за собой.
Лиля, девочка моя, если я тебя не найду эта песня будет последней. Но я верю, что вместе с тобой мы напишем ещё много песен о нашей встрече и о нашей любви.»
— Света, долго тебя ждать? Света, ёлку иди наряжай, — Кричала Татьяна, её крики и шаги гулом разносились по всему коридору, — Хватит вам секретничать, — Она ввалилась в комнату, — Столько работы, а они сидят, тренькают на своей гитаре. Надо к празднику готовиться, зал украшать. Быстро пошли. Ты, Лиля тоже пойдем, подскажешь как лучше столы расставить для зрителей.
— Тётя, мы новую песню разучиваем, — Света стала выталкивать Татьяну из комнаты в коридор, — Еще немного, через полчаса придем. Иди, иди не мешай.
По коридору опять послышались шаги и ворчание уходившей хозяйки.
— Я знаю, вы хотите съездить на озёра? — Лиля сжала задрожавшие руки, — Это на те, что рядом с моим городом?
— Да. Хотим покататься на лыжах. Но к Новому году мы вернемся домой, — ответила Света, продолжая подбирать аккорды, — Может с нами поедешь, развеешься, а то совсем на улицу не выходишь. — Света радостно улыбнулась, — Мы тебя на санках покатаем. Можно на лошадях. Поедем? Весело будет.
— Нет. Веселитесь одни. Я вам обузой буду, — Лиля еле сдерживала дрожь, проходившую по всему телу, — Тем более тётя твоя, нашего доктора пригласила, буду его развлекать. — Она грустно улыбнулась.
— Он же тебе совсем не нравиться. Она его пригласила, вот пусть сама и развлекает, — Света отложила гитару, — Мы хотели на тех турбазах выступить в праздники, предложили им. Но нам сказали, что они уже пригласили кого-то. Ну и ладно. Так повеселимся.
— У меня к тебе опять просьба будет, — Лиля взяла за Свету руку, — Кто бы у тебя про меня не спрашивал, не говори обо мне. Кто бы это ни был, — Лиля говорила медленно, заглядывая в её глаза своими невидящими глазами, в которых мелькали ярко-зеленые огоньки, — Ничего не говори. И парней предупреди об этом. Кто бы это не был, — Повторила, отходя от Светы.
— Хорошо, не переживай, я никому не скажу, — Света встряхнула головой, приходя в себя от увиденного, — Мне порой кажется ты будущее знаешь? Всегда происходит так как говоришь. Я помню ты про кресло говорила, что его нельзя выбрасывать, оно доход принесет. Так и получилось. Сколько народу у нас теперь собирается по вечерам тебя послушать, местные приходят. А проезжающие специально на ночь остаются. Тётя тоже заметила, что всё что ты говоришь, сбывается. Ты колдунья или с другой планеты?
— Я обычная, — Лиля засмеялась, — Просто, как сказал один великий писатель, я стала ведьмой от горя и бедствий, поразивших меня, — Она направилась к двери, — Пойдем тёте помогать, а то будет ворчать на нас весь день. — И подумала — «За столько веков по неволи ведьмой станешь, и колдуньей и всей той нечистой силой, что на свете водиться. Наверно только мне одной пришлось ради любви испытать все ужасы мира, столько раз умирать и помнить каждую смерть. Но и помнить любовь, ради неё можно все испытать.»
«Здравствуй, моя любимая, звезда моя. Я приехал туда или сюда, короче, где была наша свадьба. Сегодня ровно год.
