Нора Робертс - Смуглая ведьма
— Сядь, — последовал приказ. Брэнна повела Айону в гостиную, щелчком пальцев превратила тлеющие в очаге угли в пылающий огонь, отчего в комнате сразу стало тепло. — У тебя легкий шок, только и всего. Так что сядь и глубоко дыши.
Она, не мешкая, взяла графин и налила в широкий стакан виски на два пальца.
— Выпей-ка.
Айона глотнула, ойкнула и выпила еще.
— Разве чуточку… — Она вздохнула. — Испугалась до смерти.
— Как получилось, что ты свернула с тропы, да еще оказалась так далеко?
— Сама не знаю. Как-то само вышло. Я никуда не сворачивала, во всяком случае, я такого не помню. Шла себе домой, думала про разное. Про Бойла, — призналась она. — Мы, кстати, помирились.
— Ну и прекрасно. — Брэнна выдернула из прически две шпильки и бросила их на стол, распустив волосы. — Все хорошо.
— Я не сходила с тропы. Осознанно — нет. А когда поняла, что забрела не туда, повернула назад. Но… тут уже был туман.
Айона взглянула на пустой стакан и поставила его на стол.
— Я сразу поняла, что этот туман означает.
— И не кликнула нас или Аластара? Ты ведь никого не позвала!
— Все произошло так быстро! Деревья двигались, туман наступал. Потом выскочил волк. А как вы там оказались? Как узнали?
— Коннор был в лесу с Ройбирдом, тот и увидел — он же высоко летает. Можешь сказать ему спасибо, что он позвал нас с Коннором.
— Скажу. Действительно, спасибо. Брэнна… — Айона не договорила, так как дверь отворилась и вошел Коннор.
— Сейчас все чисто. Убрался в свою нору. — Он подошел и налил себе виски. — Как ты, сестренка?
— Нормально. Все в порядке. Спасибо тебе! Извини, что я…
— Не надо никаких извинений! — перебила Брэнна. — Надо, чтобы ты прониклась. Амулет твой где?
— Я… — Айона подняла руку к шее, но тут же вспомнила. — Утром в комнате оставила. Я забыла, что…
— Нельзя забывать! Никогда его не снимай.
— Давай-ка чуть полегче, сестра. — Коннор тронул Брэнну за руку и подошел к Айоне. — Ты нас здорово напугала. — Он погладил ее по руке, и от этого жеста она быстро наполнилась покоем. — Ты не виновата. Она не виновата! — повторил он специально для Брэнны, не дав той возразить. — Она тут всего неделю. А мы с тобой — всю жизнь.
— Ни времени, ни шансов может вообще не остаться, если так небрежно обращаться с талисманом и не звать при необходимости Аластара или нас на помощь, — ответила ему Брэнна. И повысила голос, специально для Айоны: — Талисман тебе дан для защиты, а конь — твой первый советчик.
— А кто ее учит? Не ты ли? — огрызнулся Коннор.
— Ах, так это я виновата, что у нее мозгов, как у младенца в колыбели!
— Не надо из-за меня ссориться, пожалуйста! И не говорите обо мне так, будто меня здесь нет. Конечно, я сама виновата. — Айона поднялась и встала поближе к огню и теплу, уже более уверенно. — Это я сняла амулет, и это я была невнимательна. Больше такого не повторится. Простите, что я…
— Честное слово, еще раз извинишься — я тебе на неделю рот зашью.
Айона бросилась Брэнне на шею.
— Я просто не знаю, что еще сказать!
— Ты лучше расскажи, что было, пока мы тебя не нашли, да поподробнее! — попросила Брэнна. — Нет, давай лучше на кухне. Я только чай заварю.
Айона последовала за сестрой, потом нагнулась и с благодарностью потрепала Катла по холке.
— Я шла домой из большой конюшни…
— А там-то ты как оказалась?
— А… за мной Фин прислал. Мне дали ученицу. По конкуру. Я была на Аластаре. Мы с ним немного даже полетали.
— Боже правый…
— Я вообще-то не собиралась, поэтому быстро его угомонила. Потом Фину потребовалось уходить, но Бойл остался посмотреть, убедиться, что я не напортачу, так сказать. Я попросила его познакомить меня с Дарлинг, но сначала увидела Анью. Бог ты мой, какая она красивая!
— Я тебя не о лошадях спрашиваю, — напомнила Брэнна.
— Я знаю, просто стараюсь объяснить поподробнее. Потом меня познакомили с Дарлинг, и я видела, как Бойл с ней обращается, и не могла больше на него дуться. Ну… дальше — больше… Я ведь уже на него не сердилась…
— А с чего вы вообще ссорились? — удивился Коннор.
— Ну… утром, когда он за мной заезжал, у нас кое-что произошло.
— Он ее поцеловал — так, что у нее мозги из ушей полезли, — хмыкнула Брэнна. — Это ее собственные слова.
Коннор заулыбался.
— Бойл? Правда?
— А после этого повел себя грубо и мерзко, вот я и разозлилась. Но потом, как посмотрела на них с Дарлинг, я просто не могла больше обижаться. Я ему так и сказала. Ну… тут опять же одно за другим… Он меня схватил и сделал это снова. Теперь у меня мозгов процентов на двадцать меньше. А урок прошел замечательно, мне так понравилось, что у меня снова есть ученица! Я была в прекрасном настроении, витала в облаках и раздумывала, не вытащить ли мне Бойла в бар, или в киношку, или еще куда-нибудь. День вышел такой замечательный — хотя начинался не очень-то, — и я была вся поглощена этими мыслями. А потом вдруг очутилась совсем не там, где должна была быть.
Она рассказала в деталях все, что запомнила.
— Ты не сфокусировалась, — прокомментировала Брэнна ее рассказ. — Когда хочешь применить огонь для защиты или нападения, надо по-настоящему этого захотеть.
— Послушай, ей же ни разу этого делать не приходилось! — вступился за нее Коннор. — Но у нее хватило смекалки и силы вызвать огонь. В следующий раз она этого гада поджарит, правда, Айона?
— Да уж постараюсь. — Она больше не позволит ввергнуть себя в такой ужас и такую растерянность. — Я хотела еще раз попробовать, но, конечно, испугалась. А тут и Ройбирд с неба свалился. Ничего красивее этой птицы не видела!
— Да, он у меня красавец, — улыбнулся Коннор.
— А потом прибежал Катл, а за ним и вы оба. Я просто впала в ступор, — созналась она. — Будто в сон попала. Туман, черный волк с красным камнем на шее…
— В нем источник всей его силы, в этом камне, — пояснила Брэнна. — И твоего страха. Будем работать больше. Ты не будешь снимать амулет. Коннор по утрам будет провожать тебя до конюшни, а после работы попросим, чтобы тебя кто-нибудь подвозил.
— Да, но…
— Брэнна права. Всего неделя — а он уже являлся к тебе и во сне, и — вот, пожалуйста — наяву. Мы все будем предельно осторожны. Пока не решим, что делать. Иди сейчас надень амулет — и за работу.
Айона поднялась.
— Спасибо, что выручили меня.
— Ты же наша, — с готовностью, открыто ответил Коннор. — А мы твои.
От этих слов, от прозвучавшей в них неподдельной любви и преданности у Айоны защипало в глазах, и она поспешила к себе в комнату.
