Александр Арбеков - О, Путник!
Меня никак нельзя назвать трусом. Разве может трус стойко и мужественно преодолеть столько препятствий, которые сплошной чередой высились на его жизненном пути?! Чего стоят штормы и ураганы, молнии, испепеляющие всё сущее, великие битвы с пиратами, с гигантскими медведями и спрутами, абордажные бои, схватки с Ускоренными и с самим Господином Х!!!
Но именно в данный момент я почувствовал себя самым настоящим, рафинированным, классическим и последним трусом, а кроме этого, полным идиотом. Уж лучше бы в зал вошёл Господин Х, увешанный пулемётами, огнемётами и лучемётами, да ещё и сопровождаемый дикой толпой самых отборных и мерзких космических головорезов! Но ГРАФИНЯ! В такой момент!!!
Я не просто ушёл в Поле… Я растворился в нём так мгновенно, что, очевидно, опроверг все законы физики и метафизики, существовавшие до сих пор. Я в панике и в отчаянии пронзал время и пространство, словно бешенный бык, сметая всё на своём пути. Я пропахивал Галактики нашей Вселенной и Параллельных Миров, метался туда сюда до тех пор, пока просто не устал и, в конце концов, не очутился на благословенной Второй Планете, вращающейся вокруг славной звезды по имени Глизе 581. Я обессилено упал на влажный прибрежный песок, лениво омываемый морскими волнами. Они периодически докатывались и до меня, даря обессиленному телу приятную, лёгкую прохладу.
Солнце тяжело висело над морем, готовясь окунуться в него и проспать в его чреве до следующего рассвета. Пахло солью и ещё чем-то очень приятным, очевидно, этот аромат источали какие-то неведомые мне растения из густых зарослей, которые сплошной стеной стояли на недалёких отсюда холмах. Пальмы, вытянутые вдоль берега в цепь, мерно шелестели густой листвой. В зелёной чаще ещё пели птицы, но цикады готовились прийти им на смену и начать свой вечный ночной концерт. Боже, как хорошо, как покойно! Бывают же такие райские, благословенные места.
Да, с нервами у меня очень большая проблема. Надо срочно что-то предпринимать и немедленно. Может быть, бросить пить? Да нет! Тогда я точно сойду с ума от постоянно скапливающегося внутри меня нервного напряжения. Как его сбрасывать? Пить успокаивающее, всякие там транквилизаторы? Нет, этого я не люблю. Химия, однако… А валерьяна, пустырник и пион помогают слабо. Поднимать гири или штангу, бегать по десять километров в день, или плавать в море или в бассейне по километру? Нет, это не выход. Нереально. Я слишком ленив. Это не для меня. Может быть, всё-таки, стоит обратиться на приём к неврологу, или невропатологу, а лучше всего прямо к психиатру? Боже мой, ну что я несу такое?!
Мои сумбурные мысли были прерваны деликатным и лёгким покашливанием, которое раздалось в нескольких шагах от меня.
— Ваше Величество, извините, Вам не холодно?
Я поднял голову, покрутил ею в разные стороны, пытаясь разглядеть обладателя голоса, потом присел, встал. Девушка… Молоденькая, хорошенькая, тоненькая, точёная, но при всем этом довольно статная. Глаза серые. Длинные светлые волосы, достаточно широкие плечи, довольно высокая грудь, тонкая талия, стройные ноги. А какие лодыжки! В общем, — существо абсолютно в моём вкусе. Откуда и зачем оно явилась на сей пустынный берег? Боже, за что подвергаешь меня очередному испытанию!? Чем я провинился перед тобой!?
— Чья будешь, милая?
— Ничья, Сир. Я, как кошка. Гуляю свободно сама по себе. Мяу, мяу…
— Эх, милая, так не бывает, — устало и насмешливо произнёс я, отряхивая песок с одежды. — Люди — не кошки. Все мы несвободны. Кто-то в большей, кто-то в меньшей степени, но любой человек с самого рождения несвободен. То он зависит от матери и отца, то от друзей, то от учителя, то от какого-нибудь сержанта или генерала, то от жены, то от любовницы, то от лечащего врача, или от своего шефа на работе, то от Императорского Двора и, вроде бы, покорного и преданного народа, то от не совсем понятных, но реальных Вселенских законов. Ну, и так далее и тому подобное… Абсолютной свободы не бывает. Нигде и никогда. Увы, увы… Я вынужден тебя разочаровать.
— Что-то неважно Вы выглядите, Ваше Величество, — сочувственно произнесла девушка, грациозно подошла ко мне, стала стряхивать песок со спины.
Неожиданный порыв ветра взлохматил и растрепал её волосы, аккуратно уложенные сзади. Я почувствовал их нежное и щекотливое прикосновение к моей шее и щеке, вздрогнул, словно пронзённый разрядом электротока. Боже мой, только бы не поддаться очередному искушению и соблазну! Только этого мне не хватает именно сейчас!
— А как ты меня узнала? Что, у меня на лбу написано: «Император»?
— Я Вас видела раньше несколько раз издалека, Сир. А кроме этого, у Вас на груди имеется знаменитый Орден Сияющей Звезды, — мелодично ответила девушка. — А славный, воспетый в Поэмах, ЗКСКАЛИБУР!?
— Да, конечно, — вздохнул я. — А как ты в этом месте оказалась? Что-то я не наблюдаю поблизости никаких признаков жилья.
— Сир, вон за тем холмом располагается бунгало одного очень важного господина. Я там работаю на кухне, а сюда попала совершенно случайно. Пошла прогуляться, полюбоваться закатом. Смотрю, — кто-то на песке у самой воды лежит. Подумала: «Может быть, утопленник?!». Подошла, а это Вы, живой, слава Богу! — девушка счастливо, мелодично и звонко рассмеялась. — Как же Вы, Сир, здесь оказались? Один одинёшенек. Странно… Где же Ваша свита? Где Графы, Маркизы и Бароны? Где придворные дамы? Где знаменитые Горные Жеребцы? Где могучий БУЦЕФАЛ?
— Где, где… В тех местах, где им и положено быть! А вообще, зачем мне свита, если вы рядом со мной, сударыня! — я галантно поклонился девушке. — Такая красота стоит миллиона свит!
— О, Сир! Благодарю за комплимент! — девушка сделала довольно удачный реверанс и зарделась.
— Так вы откуда, сударыня? — спросил я. — Из каких краёв?
— Я гражданка Звёздной Системы Альтаир, Сир, — гордо и по-прежнему мелодично ответила девушка. — Работаю здесь по трёхмесячному государственному контракту.
— Понятно, — пробормотал я. — А кто же он такой, этот важный господин?
— Член Совета Бессмертных, Сир.
— Интересно. Очень и очень интересно, — ухмыльнулся я. — Моя знаменитая интуиция подсказывает мне, кого я сейчас увижу. Ну что же, ведите меня к нему, к Бессмертному.
— А закат, Сир?! — возмутилась девушка.
— Ах, да! — спохватился я. — Конечно, конечно… Закат — это святое. Извини, извини! Можно на «ты»?
— Конечно, конечно, Сир! А вообще, Ваше Величество, я думаю, что Императору не пристало извиняться!
— Не говори ерунду. Извиниться, значит пересиливать гордыню. Это очень важно. Умение извиняться — очень ценное качество. Извинение — самый простой и короткий путь к освобождению от невидимых и тяжёлых оков, сковывающих душу.
