Дыхание снега и пепла - Диана Гэблдон
На мгновение Джем застыл, потом рванулся к Роджеру, разбрасывая песок, и прыгнул к нему на руки, обняв за шею. Оглянувшись в последний раз, Роджер вошел в круг, и моя голова взорвалась и разлетелась на тысячи осколков.
Бог знает сколько времени спустя я постепенно пришла в себя, падая с неба кусочками, словно град. Моя голова лежала у Джейми на коленях; сверху раздался тихий голос — не то мне, не то самому себе:
— Я буду жить только ради тебя… В одиночку — не стал бы…
Глава 121
Через пучину времени
Три ночи спустя я очнулась от беспокойного сна на постоялом дворе в Уилмингтоне. От пересоленного бекона, съеденного на ужин, мучила жажда. Я огляделась в поисках воды и поняла, что подушка рядом пуста.
Джейми нашелся за домом. Его ночная рубашка белела в темноте. Он сидел на корточках, обхватив руками колени, а спиной опирался на пень для колки дров.
Когда я подошла, он молча подвинулся. Я села рядом. Джейми устроил голову у меня на коленях и тяжело вздохнул.
— Не спится? — спросила я и нежно убрала ему с лица спутанные пряди — он не завязал волосы на ночь.
— Да нет, я уснул. — Джейми тоскливо смотрел на золотистую луну, нависшую над крышей дома. — Только мне сон приснился.
— Кошмар?
Джейми редко снились дурные сны. Порой его мучили призраки Каллодена — последствия пережитой там бессмысленной резни. Иногда ему снилось, что он снова в тюрьме и его донимает голод. Совсем редко ему являлся жестокий Джек Рэндолл. Тогда Джейми беспокойно ворочался и просыпался измученным. Но со времен битвы при ручье Мур эти видения больше не повторялись.
— Нет, мне снились наша девочка и дети.
— Правда? Ты видел во сне Брианну? — Я даже позавидовала мужу. — И что они делали?
Джейми мечтательно улыбнулся, будто сон еще плыл у него перед глазами.
— Ничего особенного. Они в городе, похожем на Инвернесс, только чуть-чуть другом. Взошли на крыльцо дома. С ними Роджер Мак. Он постучал. Дверь открыла невысокая женщина с каштановыми волосами. Она радостно засмеялась, впустила их и повела по коридору, там еще к стенам приколочены какие-то странные чашки. Вошли в комнату с диваном и креслами и большущим окном во всю стену, от пола до потолка. В него светило солнце. У Брианны волосы стали рыжие-рыжие, а Мэнди заплакала, потому что ей глазки слепило.
— А они ту девушку по имени называли? Которая с каштановыми волосами?
Джейми нахмурился, и лунные лучи упали ему на нос.
— Называли. Только я… Ах да! Роджер Мак звал ее Фионой.
— Ничего себе! — У меня во рту окончательно пересохло, а пальцы заледенели — не только потому, что ночь была прохладная.
Я тысячу раз рассказывала Джейми о своем времени. Я говорила обо всем на свете — о поездах, самолетах и машинах, о войнах и унитазах, — но совершенно точно не описывала обстановку в пансионе, где рос Роджер. Не говорила о комнате с окном во всю стену, где преподобный занимался живописью. О длинном коридоре со старинными светильниками, похожими на чашки. Тем более не упоминала об экономке Фионе — невысокой девушке с каштановыми кудрями.
— И как они на вид, счастливы? — спросила я наконец.
— О да. Брианна с Роджером измотанные, но довольные. Сели обедать. Маленький Джем ел торт и рожицу сливками перемазал. — Джейми улыбнулся. — А под конец мне приснилось, что он носится по комнате и вещи с места на место переставляет. Там на столе была такая штука… — Джейми развел ладони на шесть дюймов. — Примерно вот такая в ширину, а в длину чуть побольше. Похожа на коробку, только какая-то горбатая.
— Горбатая? — удивилась я.
— Ну да. А сверху что-то вроде маленькой дубинки с шарами по концам, и она привязана к коробке крученой веревкой, похожей на поросячий хвост. Джем к ней потянулся и кричит: «Хочу с дедушкой поговорить!» И я проснулся.
Он запрокинул голову и посмотрел на меня.
— Знаешь, что это, саксоночка? Никогда такой штуки не видел.
С холма подул прохладный осенний ветер, подхватил с земли сухую листву. Я поняла, что очень замерзла.
— Знаю. Помнишь, я рассказывала про телефон?
Глава 122
Страж
Наступил ноябрь. Цветы давно отцвели, зато на кустах остролиста созрели красные ягоды. Я аккуратно срезала ветку, стараясь не уколоться шипами, добавила для аромата еловую лапу и пошла вверх по крутой тропинке на маленькое кладбище.
Я приходила сюда каждую неделю, оставляла букет на могиле Мальвы, читала молитву. Ее отец не позволил засыпать могилу пирамидой из камней, он считал этот обряд языческим, но люди все равно оставляли по камешку — просто на память. Я каждый раз находила новые. Не я одна хранила память о Мальве.
У могилы стоял на коленях молодой мужчина и что-то рассказывал покойной. Когда я хотела уйти, он обернулся. Порыв ветра взъерошил короткие волосы, похожие на совиные крылья. Алан Кристи.
Он заметил меня и словно окаменел. Пришлось с ним заговорить.
— Мистер Кристи! — Слова с трудом шли с языка, ведь так я называла его отца. — Сочувствую вашей утрате.
В его глазах мелькнула тревога. Под серыми глазами — такими же, как у отца и у сестры — набрякли синие мешки. Видно, парень почти не спал и пролил много слез.
— А, ну да, — проронил он. — Моей утрате…
Я подошла, чтобы возложить вечнозеленый букет, и заметила на земле заряженный пистолет со взведенным курком. Мне стало тревожно.
— Где вы пропадали? Мы все скучали.
Он пожал плечами, словно это не имело значения. Затем отвел взгляд и смотрел теперь на камень, что мы поставили в изголовье могилы.
— Да так, в разных местах. Но теперь я вернулся. — Хотя Алан всем видом давал понять, что мне стоит уйти, я подобрала юбку и опустилась на колени рядом с ним. Вряд ли он вышибет себе мозги в моем присутствии. Я понятия не имела, что делать дальше. Пока попробую его разговорить. Будем надеяться, что кто-то пройдет мимо.
— Хорошо, что вы дома.
— Ну да. Я вернулся, — повторил Алан, обращаясь больше к камню, чем ко мне.
Его рука потянулась к пистолету, но я перехватила его запястье. Он удивленно на меня уставился.
— Я знаю, как вы любили сестру и как вас потрясла ее смерть.
Что, что еще сказать? Что обычно говорят людям, которые намерены покончить с собой? Тому Кристи я бы сказала: «Ваша жизнь — слишком ценна,
