Лидия. Головная боль академии. Книга 2 - Натали Лавру
— Ещё час назад я и господин Дарс были заперты в камере смерти, — огорошила бедного старичка.
— Вы… что? — у него даже челюсть отпала.
— Видите ли, я тот самый зельевар, который изобрёл новое зелье против тьмы. Я говорю вам это, потому что знаю, что вы посвящены в тайну ректора.
— Да, я тот самый зельевар, которому не удалось усовершенствовать старую формулу зелья, — печально вздохнул он, — как и профессору де Грасс.
— Дело в том, что я передаю ректору зелье, находясь под личиной, и назвалась ему как некая Диа. Он не знает, что Диа — это я. И не должен узнать! Умоляю, прикройте меня!
— Неужели дела сердечные? — стар Фенек, но проницательности ему не занимать.
— Что? Откуда вы?..
Ответить он не успел. В аудиторию широким шагом вошёл ректор, чистый и переодетый в свою строгую чёрную военную форму, как будто не помирал час назад.
— Здравствуйте, — я кивнула ему и тут же отвела взгляд. Как-то не ожидала встретиться так скоро.
— Здравствуйте, — поздоровались со мной, ну, очень недружелюбно. Видимо, остатки веселящего зелья у него выветрились, когда его возвращали к жизни в лазарете. — Адептка Ферб, объяснитесь!
— Э-э… В чём?
Мы с Фенеком многозначительно переглянулись.
— Вы использовали личину и обманули меня!
Да, обманула. Поматросила и бросила мужика. Ну, что я за человек такой!
Эх, если бы всё было так просто, я бы вот прям сейчас повисла на нём, страстно целуя и требуя продолжения банкета. Мне, что, жалко, что ли? Нет, нисколечко!
Стоит мне подумать о том, чем мы занимались сегодня ночью, как я покраснею. Чёрт, я уже об этом думаю!
Нет уж, так просто он меня за хвост не поймает!
— Простите, вы точно не заболели? О чём речь-то? — я моргнула честными глазами и посмотрела в его чёрные и оскорблённые.
— Проклятье… — выругался он и потёр свои виски.
— Вам нехорошо? Я могу чем-то помочь? — из меня попёрла вежливость. — Хотите, сбегаю за водой?
— Не надо! — прорычал он и стремительно вылетел вон.
Профессор Фенек покачал головой и изрёк:
— Подготовьте к следующему занятию доклад по сегодняшней теме. И тезисно сделайте выжимки.
— Но ведь занятие уже завтра!
— Продуктивной работы! — и старичок, собрав свои папки, ушёл.
Всё-таки понимаю, за что его «любят» остальные адепты. Характер у Фенека не сахар.
Прозвенел первый гудок на вторую пару, целительство, и я потрусила в соседнюю аудиторию.
По-хорошему, мне предстояло найти куратора, Альфреда Грейтона, и уломать его отмазать меня от пропущенной утренней тренировки. Придётся отложить разговор до следующей перемены.
* * *
Эдриан Дарс
Сегодня должен был быть день его смерти, но, увы, не свершилось.
Снова работа, а так не хочется.
Стоит признать, что из лап смерти Эдриан вырвался другим человеком. Нет, тьма сидит где-то там, затаилась в глубине. Изменилось другое. Он узнал, что такое быть с женщиной наяву. Короткое счастье, несколько часов эйфории.
Диа.
Прежде чем потерять сознание там, на льду, он вместо Дии увидел Лию. Возможно, это галлюцинации или горячечный бред. Скорей всего. Ведь в пещере не работает магия, а значит, Диа была без личины.
Откуда тогда чувство, что три девушки, Дарси, Лия и Диа, как-то связаны друг с другом? И ко всем троим его одинаково и необъяснимо тянет.
Кажется, он начинает сходить с ума.
Пока крыша не съехала окончательно, господин Дарс взялся за дела: сперва отправил в императорскую жандармерию заявление, где описал случившееся, и уже через час получил приказ явиться в Орос.
Всё случилось даже быстрее, чем Эдриан ожидал. Всего за час его заявление рассмотрели и пригласили для дачи показаний, дали полтора часа на сборы, сообщили, что протоколирование, допрос и очная ставка состоятся сегодня.
Радовало одно: Диа в качестве свидетельницы и второй пострадавшей тоже будет там. Должна быть. Возможно, она прольёт свет на происходящее, и станет ясно, кто есть кто.
В обозначенное время в кабинете ректора открылся портал и перенёс его в императорский дворец.
— Господин Дарс? — его встретил неприметный русоволосый мужичок среднего роста. — Я Карл Дорсет, глава Оросской жандармерии, мне поручили вести ваше дело.
— Добрый день. Готов помочь следствию, — кивнул Эдриан, скрыв удивление. Обычно Дорсет занимается делами, касающимися императорской семьи. С каких это пор личность Эдриана выросла до таких масштабов?
— Идёмте. Иваса де Локсмита уже привели в допросную.
— Оперативно, — скупое удивление всё же прорвалось наружу. — Вторая пострадавшая, Диа, тоже здесь?
— Мы пригласим её позднее. Как я понимаю, женщина попала в ловушку случайно?
— Да.
В допросной Эдриан увидел пребывающего в ужасе Локсмита и двух незнакомых светловолосых эльфов в строгих чёрных костюмах.
— Это Тиэль аль Занри, зельевар, и Арэль аль Занри, менталист, — Карл Дорсет представил Эдриану эльфов. — Господа, это Эдриан Дарс, глава Северной академии и первый пострадавший по текущему делу.
В следующие полчаса Дорсет допрашивал воющего от боли Иваса Локсмита, а эльф-менталист выуживал из памяти подозреваемого правдивые подробности. Когда Локсмит сопротивлялся, зельевар насильно вливал ему в глотку сыворотку правды.
Как итог: получено признание, даны наводки на исполнителей и назначено слушание в суде.
Дальше, когда преступника увели, пришёл черёд Эдриана.
— Господин Дарс, вы готовы открыть свой разум? — спросил менталист.
— В моём разуме есть личная информация, не предназначенная для посторонних глаз, — ответил он.
— Наша служба работает безошибочно, — менталист ещё не начал копаться в мыслях Эдриана, но уже давил своей чудовищно властной аурой, — поэтому, вынося приговор подсудимому, мы должны быть уверены, что учли все детали дела. Вы обладаете необходимой нам информацией и обязаны предоставить её.
— Я готов поделиться всем, что знаю о преступлении господина Локсмита, — ответил Эдриан. — Не вижу причин залезать мне в голову.
— В таком случае мы признаем факт свершившейся мести и отпустим подозреваемого. В том, что в камеру смерти угодили двое, а не вы один, виноваты исполнители.
Эдриан осознал свой проигрыш.
— Ладно, я согласен.
Эльфы переглянулись друг с другом и приступили к пытке. В том, что это именно пытка, сомневаться не приходилось: Локсмит выл и рыдал, как девчонка, когда менталист копался в его мозгах.
Самое паршивое, что эльф увидит слабости Эдриана: пребывание на грани во время приступов, воспоминания о снах, близость с Дией… Всё, что Эдриан хотел скрыть. Он сильнее стиснул зубы, против воли просматривая кадры из прошлого, начиная со дня гибели младшего де Локсмита.
— Лия Ферб! Вы ничего о ней не упоминали в заявлении! — напряжённо и обвиняюще заявил менталист.
— Её там не было, это был… м-м-м… — он пыхтел, будто завершал марафон, — Она мне привиделась…
— Как вы попали в академию,
