Огонь в его поцелуе (ЛП) - Диксон Руби

Она целует вверх, и ее мысли наводняются образами того, как она опускает свой рот на мой член.

Я… шокирован. И соблазнен этой мыслью. Это то, что делают люди? Как мужчина-дракон, я доставлял удовольствие женщинам повсюду, но никогда не получал от них взаимности. Думать, что люди делают такие вещи, кажется самой логичной — и в то же время непристойно возбуждающей — вещью, которую я когда-либо рассматривал.

Саша прижимается ртом к плоской нижней части моего живота и покусывает кожу там. Я чувствую удовольствие в ее мыслях — удовольствие от прикосновения ко мне, от моего тепла, моего запаха, твердости моих мышц, размера моего тела. Она возбуждается от меня и от прикосновений ко мне. Это наполняет меня вожделением и тоской.

«Моя пара, — говорю я ей. — Я ничего так не хочу, как повалить тебя на пол и войти в тебя». — Я посылаю ей шквал мыслей, сопровождающих это неистовое желание.

Она стонет, прижимаясь к моей коже, но не отстраняется. Она продолжает целовать и облизывать мой член, ее рука обвивается вокруг моего бедра, как будто она должна использовать меня, чтобы не упасть. Я напрягаюсь в предвкушении, когда она придвигается все ближе, задаваясь вопросом, действительно ли она прикоснется ко мне ртом, или она слишком застенчива, чтобы сделать это.

Но в следующее мгновение Саша обхватывает пальцами мой ствол и начинает целовать вдоль одной толстой вены.

И я стону, не в силах удержаться от прикосновения к ней. Я запускаю руку ей в волосы и чувствую, как ее наслаждение взрывается от этого легкого прикосновения. Я сжимаю в кулаке ее кудри, прижимая ее к себе. Владея ею. Я обладаю ею даже этим маленьким прикосновением, и ей это нравится. Она извивается, потирая бедра друг о друга, даже когда целует мой член, а затем облизывает головку.

Я тихо рычу, потому что никогда не чувствовал ничего более приятного, чем прикосновение ее маленького язычка к моему члену. «Снова», — говорю я ей, требуя этого.

Она делает это и водит языком по кончику, слизывая капельки моей предспермы. Я чувствую ее удивление и удовольствие от моего вкуса; она не ожидала, что это будет так вкусно. Мой вкус острый, но сладкий, и она сравнивает его с чем-то, что она пробовала в прошлом и наслаждалась. Издав негромкий звук восторга, она сжимает основание моего члена и берет мою головку в рот, проводя языком по моей плоти.

Я закрываю глаза, отдаваясь этому ощущению. Ничто никогда не казалось таким хорошим, таким правильным. «Тебе нравится мой вкус?»

Мои мысли настолько сильны, что кажутся требованием, и я задаюсь вопросом, не слишком ли сильно я давлю. Но затем удовольствие от ее мыслей переполняет мой разум, и она издает негромкий стон вслух. Ей это нравится. Ей нравится моя рука в ее волосах, мой член у нее во рту. Ей нравится… тот контроль, который она имеет надо мной. Это делает ее влажной, и в своих мыслях она удивляется тому, насколько она возбуждена, как ее влагалище настолько мокрое, что ее бедра становятся скользкими от влаги.

Еще одно рычание вырывается из моего горла, и я открываю глаза, наблюдая, как она вводит мой член в свой мягкий рот. Вид ее губ, смыкающихся вокруг моего обхвата, ее пальцев, поглаживающих мой ствол — и вид того, какой я большой по сравнению с ней — ошеломляет меня. Мой мешочек сжимается, и я угрожаю пролиться ей в рот. Однако я не могу. Я хочу войти в нее, наполнить ее своим семенем. Заявить на нее права как на пару. «Твой рот слишком мал, чтобы вместить меня всего, — говорю я ей. — Но я как раз подходящего размера, чтобы трахнуть твое влагалище, моя сладкая Саша».

Жар расцветает в ее мыслях, и она снова стонет вокруг моего члена, даже когда сосет меня.

«Твой язык гладкий. Мой грубый. Представь, каково это будет, когда я погружу свой язык в твое влагалище и трахну тебя им».

Моя сладкая половинка тихонько хнычет и снова ерзает. «Ты… отвлекаешь меня, Дах. — Ее язык кружит по головке моего члена. — Ты не хочешь, чтобы я продолжала?»

«Я хочу зарыться лицом между твоих бедер, пока твое удовольствие не увлажнит мое лицо. Тогда я хочу погрузиться в тебя и взять тебя жестко. Разве ты этого не хочешь?»

Она выпускает мой член изо рта и, затаив дыхание, трет кончик о свои губы. «Но…»

«Никаких «но»», — говорю я ей и отстраняюсь. Я опускаюсь перед ней на колени, пока мы не оказываемся лицом друг к другу. Она смотрит на меня ошеломленными глазами, ее рот влажный, розовый и припухший, и я хочу поцеловать ее снова.

Я хочу расцеловать ее всю. «Ты прикоснулась ко мне своим ртом, моя Саша. Теперь моя очередь. Встань на колени».

«На колени? — ее мысли путаются, и она посылает мне мысленный образ себя на спине. — Разве я не должна…»

Я посылаю еще одно изображение, конкурирующее, где она стоит на четвереньках, задрав зад в воздух. На изображении я хватаю ее за бедра и толкаю свое лицо в ее влагалище сзади, лаская ее складочки.

Саша покачивается, и я чувствую, как желание охватывает ее при виде этого образа. Она одновременно шокирована — и возбуждена — изображением, которое я отправил. «Дах…»

«На колени, моя Саша». Я не хочу, чтобы она думала, просто чувствовала.

Ее мысли переполнены всеми ее эмоциями, но ни одна из них не является страхом. Я продолжаю посылать ей мысленные образы того, что я хочу с ней сделать, потому что я не хочу, чтобы она останавливалась, думала и волновалась. Я хочу, чтобы она оставалась в настоящем моменте, была со мной в этом. Мы вместе, наша связь сильна.

Но потом она встает на колени и подставляет мне свою попку, и это самый прекрасный вид, который я когда-либо видел. Ее кожа идеальна и гладка, бедра округлы, а влагалище блестит от возбуждения. Она раздвигает свои бедра для меня, розовая, манящая и восхитительная.

Рычание вырывается из моего горла, а затем я набрасываюсь на свою пару, как голодный зверь. Мой рот немедленно направляется к ее влагалищу, и я провожу языком по ее блестящим складочкам, пробуя ее на вкус. Она вскрикивает, ее тело содрогается, но мысли в ее голове — об удовольствии, а не о страхе, поэтому я продолжаю. Снова и снова я облизываю ее глубокими, требовательными движениями, используя свой язык, чтобы исследовать каждую ее частичку. На вкус она слаще, чем я когда-либо мечтал, и я не могу насытиться ее медом. Я просовываю свой язык в ее сердцевину, безумно желая заполучить ее всю.

— О Боже мой. Дах! — ее пальцы на ногах сжимаются, а ноги прижимаются ко мне. Она одновременно поражена и возбуждена моим рвением, любое беспокойство, которое у нее было, тает, когда я провожу языком по ней снова и снова. Грубость этого пугает ее, но ровно настолько, чтобы заставить ее извиваться от желания.

«Моя пара, — рычу я в ее мысли. — Так хорошо. Я хочу делать это вечно». Мой язык скользит по ее складочкам и задевает маленькую пуговку, которую она считает «клитором». Это как если бы ее ужалили. Она издает тихий стон, и ее руки сжимаются на твердом полу. Ага. Я чувствую себя так, как будто нашел секрет. Я снова зарываюсь лицом в ее тепло, ища этот маленький бугорок. Ее тело дергается, когда я провожу по нему языком, и я повторяю действие. Снова и снова я работаю над этим местом, придумывая лучший способ прикоснуться к ней. Она вскрикивает с тихими сдавленными вздохами, когда мой язык кружит по ее клитору, и ее мысли выходят из-под контроля. Я чувствую, как в ее теле нарастает напряжение, и ее настойчивость возбуждает мою собственную. Я хочу быть глубоко внутри нее, заявляя на нее права, но я хочу, чтобы сначала она получила свое удовольствие.

— Дах, — выдыхает она при каждом движении моего языка. Мое лицо утыкается в ее складочки, и это самое прекрасное, что я могу себе представить. Мои руки опускают ее бедра, и я чувствую каждую дрожь, которая проходит по ее телу, каждое напряжение ее мышц. Она извивается рядом со мной, ее мысли отчаянно требуют большего. Ей нужно что-то, что подтолкнуло бы ее, заставило бы кончить, и чем дольше это длится, тем больше она начинает думать, что что-то не так. Я чувствую, как сомнение закрадывается в ее мысли, лишая ее удовольствия.